Во всяком случае, что-то новое в череде узких коридоров, выматывающих душу погонь и жарких перестрелок.
– Ты бы еще сухари с водой заказал, – пробурчал Чен, когда проснулся, но на еду набросился жадно. Опустошил разом одну банку, вторую растянул на два куска пиццы, а третью прикончил с остатком пепперони.
Демону еда не требовалась, но он тоже сжевал кусок за компанию, отщипывая по чуть-чуть и позволяя вкусовым рецепторам полностью прочувствовать вкус.
Покончив с обедом, Чен застрял едва ли не на полчаса в санузле, зато когда вернулся, избавился от щетины и что-то сделал с цветом лица, синяк теперь не так уж и выделялся.
– Ну, и что теперь, а? – спросил напарник демона.
Легба задумчиво одернул пояс – впервые за последнюю неделю Дамбала пребывала в спящем режиме, не реагируя на внешние маркеры опасности. От нее исходило явственное ощущение спокойствия, причем даже более явное, чем в Центре.
– Познакомимся с соседями. Пока ты спал, я тщательно ознакомился с правилами и теперь точно знаю, какие глупости здесь не следует совершать. Вообще, демонски полезная штука оказалась – эти правила. Например, там сказано, что здесь есть общая комната, и каждый день в определенное время все желающие могут туда прийти. Чтобы не общаться вместе.
– Бред какой-то, – Чен пожал плечами. – Все равно что собрание клуба самоубийц в полицейском центре реабилитации. Или анонимных алкоголиков – на винофабрике.
– Из правил складывается определенная логика этих сборищ, но я вряд ли объясню ее тебе в двух словах… – Легба еще не успел договорить, как над дверью зажегся маленький сине-зеленый квадрат. – Час собрания уже начался, поэтому предлагаю сначала собрать материал для анализа, а потом уже сверять его с существующими теориями.
– Антропологом заделался? Изучателем человеков? – Чен криво ухмыльнулся и потер подбородок.
Легба улыбнулся про себя. Для того чтобы постоянно изучать человеческое поведение, подмечать все странности и делать выводы, вовсе не нужно быть ученым-антропологом. Достаточно быть просто любознательным демоном.
Далеко не все жители «улья» приходили на собрания. В большом затемненном зале сидело всего четверо хикки, утонув в бесформенных мягких креслах, с планшетами на коленях и в наушниках. Еще двое застыли рядом у окна, что, по мнению Легбы, было бессмысленно – пейзаж толком не рассмотришь, слишком плотные шторы. И давешний их гость – почитатель правил – возился в углу с кофемашиной.
– Всем привет, – пробормотал Чен.
Ни одной головы не повернулось в их сторону.
Собрание хикки, возможно, стоило назвать по-другому, если бы в языке имелось слово, обозначающее «совместное нахождение в одном помещении людей, каждый из которых погружен в себя настолько, что любой обмен словами или эмоциями принципиально невозможен». Неуклюжий понятийный конструкт. Легба поморщился. Когда несколько дней подряд переводишь все ресурсы тела и мозга на внешнее сканирование, защиту и контратаки, в первую очередь страдают формально-языковые цепи, чтобы не тормозить реакцию вмешательствами второй сигнальной системы.
– Хорошо, что пришли, – как из-под земли, рядом с ними вырос незнакомый хикки. С серым небритым лицом и шрамом от лба до подбородка. И опять – тусклые равнодушные глаза. Невербальный маркер, идущий вразрез с любыми словами, сказанными его обладателем. Маркер, явно сигнализирующий: «Я смотрю в себя, и вы мне – не интересны».
– Мы хотели прояснить, как пополнять счет, – отозвался Чен. Почти с тем же выражением в глазах. Единственным, что разбавляло цвет «равнодушия», была боль. В остальном же… В этот момент Легба отчетливо понял, почему близнец привел его сюда, несмотря на то, что до «улья» пришлось добираться долго и нелегко, при том что по пути было достаточно других мест, чтобы спрятаться и отсидеться.
«Он погружен в себя так же, как и остальные, хотя и не по своей воле, – подумал демон. – Как будто ему переломали ноги и руки или просто изуродовали, а теперь он должен сидеть взаперти и мучиться, ведь ничего уже не будет таким, как раньше».
Легба задал себе вопрос, как поступил бы он, если бы, к примеру, потерял возможность выходить в сеть. Или же наоборот, растворился в пространстве перекрестков. Если бы такой выбор встал бы перед ним еще несколько дней назад, то демон, не колеблясь, выбрал бы второе, но сейчас, распробовав тело и ощутив, насколько в нем комфортно, Легба не спешил с ним расстаться.
– Ты стал похож на этих ребят, – Чен толкнул демона локтем и бесцеремонно обвел присутствующих рукой. – Весь такой погруженный в себя, в размышления.
– Ты тоже, – Легба посмотрел напарнику в глаза.
Фыркнув, Чен замер на секунду, покрутил головой и выскочил из общего зала. Демон покачал головой. Оставалось надеяться, что напарнику просто стало плохо, или же он что-то забыл в комнате.
Тем не менее, уточнив все, что касалось работы с местными счетами, и добавив к задатку часть оставшейся наличности, Легба поспешил назад, бросив последний раз взгляд на собрание хикки. Даже на него это «одиночество в толпе» произвело гнетущее впечатление.
Искать Чена не пришлось – он обнаружился на все том же нижнем ярусе двухэтажной кровати. Только теперь напарник не спал, а, свив из простыни, одеяла и подушки нечто вроде гнезда, свернулся там клубком и ничего не выражающим – даже боль – взглядом смотрел в сторону входной двери. Демон просканировал напарника – утомленность и упадок сил. Если Чен и заболел, то проблема явно крылась в голове.
– Решил еще отдохнуть? – спросил Легба, стараясь проявить тактичность. Он не очень разбирался в этом человеческом понятии, но посчитал, что его использование сейчас будет наиболее оправданным.
– Мы когда-то тоже были такими, – сказал Чен, не меняя позы. – Погруженные в себя. День за днем. Год за годом.
Легба хотел задать вопрос, но смолчал. Забравшись на второй ярус кровати, он поскрипел, устраиваясь, и очень удачно обнаружил совсем рядом еще один сетевой порт. Хикки явно имели представления о комфорте, пусть и своеобразные.
Подключившись, демон вновь скользнул во внутреннюю сеть, но в этот раз уже действовал куда уверенней. Зная местные правила, он сумел вычленить несколько лазеек, само существование которых было возможно только в том случае, если ты умеешь подчинять себе перекрестки. Раз уж им было необходимо провести здесь какое-то время, то демон намеревался изучить хикки так, как у него получалось лучше всего – через сеть. В конце концов, способ упорядочивания личного пространства – это отражение внутреннего мира.
Между тем Чен внизу продолжал изредка делиться впечатлениями. И все то время, пока Легба перепрыгивал с одного перекрестка на другой, он периодически возвращался назад, чтобы послушать, не мелькнет ли в этих пространных фразах нечто важное.
