Между тем Чен внизу продолжал изредка делиться впечатлениями. И все то время, пока Легба перепрыгивал с одного перекрестка на другой, он периодически возвращался назад, чтобы послушать, не мелькнет ли в этих пространных фразах нечто важное.
– …И самым опасным считалось – выйти на перекресток ночью.
Фраза прозвучала на редкость кстати. Демон как раз засмотрелся на особенность локалки, которая ранее, до «улья», ему нигде не встречалась. Хикки тщательно промаркировали все перекрестки, расположенные около информационных входов, причем на отметках изображались пиктограммы, не имеющие ничего общего ни с одним кодом – то ли морды чудовищ, то ли стилизованные уродливые лица, то ли гримасы. Объединяло рисунки две детали – рты всех «портретов» кривились в ухмылке, украшенной огромными острыми зубами, а над макушкой вращался крохотный месяц. Ночь.
– А каким образом его безопасность зависит от времени суток?
– Никаким, – это было первое слово за последние полчаса, которое Чен произнес хоть с какой-то интонацией. В ней был и презрительный смешок, и удивление… возможно, еще что-то, что демон не сумел интерпретировать. – Безопасность того, кто выходит на перекресток. Все дело во взгляде изнутри. И в том, какую маску ты наденешь.
Маску! Точно. Демон понял, что ему напоминают маркеры-пиктограммы в сети у хикки. Ту самую головокружительную смену обличий, которую продемонстрировал Вин на последнем перекрестке в своей жизни. Тогда вокруг тоже была ночь…
– Зачем ее надевают?
– Ну, ты как будто… А, точно. Ты же не был ребенком. И – что вдвойне тебя оправдывает – не был в Санатории. Но это получится слишком долгая история.
– Расскажешь? – конечно, можно было поднять информацию из сети, но сейчас ценнее было то, что близнец вроде как очнулся от меланхоличного транса и поддерживал диалог.
Чен выдохнул со свистом, сквозь зубы: «Нет» – и замолчал.
Демон еще раз нырнул в сеть, внимательно рассмотрел маркеры и на всякий случай сохранил изображения. Провел сравнительный анализ – несмотря на то, что они казались похожими, не было ни одного парного.
Потом, насторожившись, перегнулся через край кровати и посмотрел на близнеца. Тот мало того, что накрылся одеялом с головой, так еще и уложил сверху подушку, прижав ее руками – так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– Эй! – демон соскочил на пол, готовый откачивать напарника, если он уже успел задохнуться.
– Что? – глухо отозвался голос из «гнезда».
– Ты там что… спишь?
– Я там пытаюсь точно вспомнить ночь. Глухую, – Чен приподнял подушку и посмотрел на Легбу одним глазом. – Слушай, а ты не мог бы свалить хотя бы на час? Мешаешь. Мне тут план пришел в голову. Спасибо, кстати, что спросил про маски. Я даже уже все придумал. Надо только понять – как.
– Не хочешь поделиться?
– После того, как додумаю до конца, – Чен опять спрятал голову под подушку и пробормотал уже оттуда: – Посмотри официальную инфу по Санаториям, чтобы мне потом разжевывать не пришлось. Или расспроси хикки про их маску.
– Маски?
– Одну маску. Ты же заметил – одну на всех.
Положенный для встреч час прошел, потому в общем зале Легба застал только хикки, который рассказывал про почтение к правилам. «Ты-то мне и нужен», – подумал демон. Если интересуешься масками, то лучше запросить информацию у того, кто наверняка причастен к их появлению.
Правда, выяснилось, что Легба не знает, как начать разговор. Хикки не обращал на него внимания, а всевозможные способы завязать беседу, которые демон проанализировал, показались ему слишком надуманными. Штампы массовой культуры, вроде как «кашлянуть», «чихнуть», сказать что-то вроде «привет, есть вопрос» – весьма сомнительно, что погруженный в себя хикки откликнется и вообще проявит желание разговаривать с тем, кто мешает ему предаваться одиночеству.
В итоге, демон решил пойти от обратного – он начал рассказывать сам.
– Если выйти из личной ячейки в общий коридор, то находится множество перекрестков. Великое множество. И каждый из них помечен маской. Маской с изображением демона и знаком ночи…
Легба замолчал. Он ожидал, что сейчас хикки подхватит историю и расскажет то, что демону маршрутизации пока не удалось узнать, но тот продолжал сидеть в кресле, смотреть в окно и чуть отхлебывать из кружки. Кажется, он был где угодно, но только не здесь.
– Это неправильно, – сказал Легба и повернулся, чтобы уйти, но вот как раз эта фраза привлекла внимание хикки.
– Почему? – долетело в спину.
– Потому что на перекрестках может быть опасно не только ночью, – сказал демон, вновь повернувшись. Он не заметил какой-либо перемены в позе хикки. Если бы не точная уверенность, что вопрос задал именно этот человек, то Легба решил бы, что кто-то балуется по общей связи.
– Да, не только ночью, – голос хикки был бесстрастным.
– Тогда почему? – спросил в свою очередь демон.
Поначалу ему показалось, что собеседник не ответит, но тот, в очередной раз отпив из кружки, а затем отставив ее, невнятно улыбнулся и проговорил:
– Потому что эта маска не предупреждает об опасности. Маска просто защищает тебя, превращает в демона ночи, которому ничего не страшно даже на перекрестке. Ты – это как будто не ты. И если с этим «не ты» что-то случится, то какое тебе до этого дело?
Хикки встал, подобрал кружку и шаркающей походкой покинул зал. Легба посмотрел ему вслед, затем нашел упаковку одноразовых стаканчиков, взял один, набрал в него кофе из автомата и уселся на место хикки. Едва умолкло эхо от шагов, как в комнате установилась тишина. Демону показалось, что в этом, пожалуй, что-то есть. Как и в том, что рассказал хикки.
«Выдать себя за другого, чтобы больно было ему?» – Легба покатал эту фразу в голове, замечая, как к ней прилипает сор из попутных мыслей, и остановил, всматриваясь в то, что получилось.
Хикки жили внутри себя. Они боялись выходить наружу, боялись общаться вживую, боялись почти всего. Потому надевали маски, чтобы не испытывать дискомфорта. Подменяли понятия и навешивали ярлыки, ограждая свое внутреннее «я» частоколом из обманных смыслов. Таким же образом поступали гиперы, вот только они, наоборот, ограждали другого этим частоколом, заставляя искать правду. Где-то надо было докопаться до правды, а где-то скрыть.
Легба потянулся украдкой к перекрестку. Медленно и осторожно. Попробовал войти так, как если бы он не был хозяином, а кем-то случайным.
И ощутил себя демоном.
Впечатления были столь схожи с тем, как это происходило обычно, что не будь Легба действительно повелителем, то наверняка бы решил, что он стал таковым. Но все же многого не хватало. Привычный функционал был урезан едва ли не вдвое.
