Девушка улыбается, смотрит дворфу в глаза.
- Проверить тебе не удастся, - и сразу после этих слов она наклоняет свечу прямо над его достоинством. Расплавленный воск тут же капает вниз – и Бегриф громко кричит.
- Больная мразь! – и снова кричит от боли. – Я отрежу тебе соски, сука! И засуну их тебе в зад! Оттрахаю тебя, как кобылу, а затем размозжу твою маленькую черепушку своим молотом! Больная ты дрянь!
- Именно это ты мечтаешь сделать с Кириллом? Размозжить ему череп? Как часто ты фантазировал на эту тему?
Губы Бегрифа трясутся.
- Да кто… кто ты такая?! Откуда тебе всё это известно?!
- Аква мне рассказала. Всё про тебя рассказала. Все твои мысли. Все фантазии. Как ты вообще живешь на этом свете?
- Так она… она тоже знает? – левое веко Бегрифа стало дергаться.
- Ты ведь чудовище, Бегриф. Неужели не понимаешь? Вроде дышишь, ешь и даже спариваешься, а сам… давно уже мертв. И гниешь… изнутри.
Бегриф тяжело дышит.
- Кирилл не заслужил такого друга, как ты. Он добрый, чуткий и доверчивый парень. Лучший из чужеземцев. Я бы отправилась с ним, если бы… для меня в его отряде нашлось бы место. Когда-то я так же думала и о Маркусе, но… ошиблась. Но у меня и выбора-то не было… а теперь есть, Бегриф. Кирилл помог мне. А я… помогу за это ему.
И теперь она ставит свечу прямо на прикроватную тумбочку слева от его лица.
- Сегодня ты умрешь, Бегриф. Сгоришь. Прямо… на этой самой кровати. Надеюсь, тебе понравилась эта ночь, ведь… можешь считать, что она стала твоим предсмертным желанием.
- Ты не посмеешь, - выцеживает он сквозь зубы, на что красивейшее из созданий лишь пожимает плечами.
- Так ведь… я как бы уже, - теперь она наклоняется и поднимает с пола некий глубокий сосуд, содержимым из которого начинает его поливать. – Это масло. Оно… очень хорошо… горит…
- Нет! – кричит он, а затем захлебывается струей, попавшей прямо в этот самый момент ему в рот. – Нет!
Она обливает его всего. С головы до ног.
- Нет, пожалуйста! Нет!
Красавица, не знающая жалости, молча поднимает подсвечник и в последний раз смотрит дворфу в глаза.
- Я буду для него лучшим другом, чем ты, - обещает она, а затем подносит пламя к его бороде, которая молниеносно вспыхивает.
Пламя практически сразу распространяется по всему его телу и переносится на постельное белье. Истошные крики боли наполняют комнату, когда огонь освещает ее всю, выхватывая из темноты и девочку, молча стоявшую в самом дальнем углу и всё это время пристально наблюдавшую за происходящим.
Глава 19. Лекарство от здоровья
МАРКУС
До хижины знахаря мы добрались без особой спешки. По пути болтали о реальном мире и наших столь разных странах. Как оказалось, его страна в чем-то даже лучше – к примеру, при совершении покупок не нужно стоять у полок и считать чертов НДС.
- Эх, жалко, что в этом мире телефонов нет, а? – сказал он, когда мы приблизились к нужному нам дому. – Так бы я позвонил Лиагель и сказал, что мы приближаемся… а то она ведь тоже хотела к этом знахарю с нами зайти. Не знаю, почему, но она почти уверена, что в этой истории что-то нечисто.
- Возможно, она права, - спускаясь с коня, говорю я Кириллу, после чего иду к входу, материализуя из Тени себе трость. Так, для солидности. Да и… может, придется прибегнуть к старому трюку с цепью, сдерживающую теневого пса?
Внутри было немного темновато, да еще и запах стоял… такой… спёртый.
А вот знахаря не было.
- Эй, хозяин! – орет Кирилл. – Кто мне тут продаст укрепляющий эликсир для волос? Надо, чтоб волосы были мягкими и шелковистыми! Или тут самообслуживание?!
Я уловил некое движение. Где-то внизу… в подвале.
И потому тут же проследовал на звук. И, когда старик появился в проеме между книжными полками, где, как оказалось, была потайная дверь, я уже стоял там. Ждал его.
Губы старика затряслись, а глаза расширились. Он упал на колени раньше, чем я рот успел открыть. Стал причитать и просить прощения. Сказал, что «Орден Бесшумных» заставил его пойти на предательство, а также, что сделает всё, чтобы искупить свою вину.
Ползком он добрался до моих ног и принялся их расцеловывать.
Я молча поднял глаза и встретился с Кириллом взглядом. Тот, очевидно, с трудом сдерживал свой смех.
- Нужно, - вдруг все же вклинился он, - языком их вылизать. Тогда граф… тебя может и простит.
«Кирилл! Это ты?! Я здесь!» - раздается девичий голос. Прямо из потайной двери. Очень-очень приглушенный, но достаточно громкий для того, чтобы мы его расслышали. Это была Лиагель.
Едва этот крик раздался, как старик замер. Словно оцепенел.
- Богами клянусь, я… - закончить он не успел, так как я схватил его за шкварник и поднял над землей. Он оказался тяжелее, чем я себе представлял – даже пришлось использовать немного силы Кошмара, чтобы провернуть такой трюк. Правда того эффекта, на который я рассчитывал, произвести не удалось – одежда начала рваться, и знахаря пришлось поставить на место.
Кирилл рванул в коридор, а я последовал за ним, волоча за собой предателя.
Когда мы оказались на месте, то меня немного передернуло – эльфийка лежала на каменном столе, прикованная по рукам и ногам. Ее грудь была обнажена и немного блестела в некоторых местах от того, что была влажной – кажется, он успел расцеловать (или даже пооблизывать) и ее. Прямо до того, как теми же губами припал к моим сапогам. На лице красовалась алая струйка крови, а на шее болталась повязка. Очевидно, знахарь пытался заткнуть ей рот, но в спешке сделал это не очень туго – и Лиагель освободилась.
Кирилл поднял с пола обрывки ее одежды и прикрыл грудь до того, как освободил ее руки и ноги от цепей. Его лицо сейчас не выражало ровным счетом ничего – никаких эмоций. Затем он остановился и замер.
- Где ключ от цепей? – этот вопрос был задан голосом, какой до этого я еще у Кирилла не слышал – более глухим и на несколько тонов ниже.
Старик без каких-либо пререканий тут же снял со своего пояса связку ключей, выбрал верный и протянул его Кириллу. Парень взял его и не спеша освободил свою девушку. Затем она очень крепко его обняла и заплакала.
Очень аккуратно он освободился от ее объятий, отдал ей ключ, улыбнулся уголками рта, а затем…
Он развернулся так резко, что моя Тень чуть было не отреагировала на это одним из защитных действий. Благо, я успел понять, что его агрессия распространялась не на меня и успел ее остановить.
Занахарь получил удар с ноги прямо в лицо – и я его отпустил, позволяя грохнуться на пол.
Но Кирилл не остановился. Он пнул его еще трижды – два раза в живот и напоследок снова по лицу.
- Сука! – орет он и хватает знахаря за грудки. – Сука! – бьет его кулаком в челюсть. – Сука! Сука! Сука! Сука!
Лицо знахаря принимает еще четыре удара – по одному на каждую «Суку». Теперь Кирилл пытается поднять его, но сил не хватает, а потому он просто бросает его на пол и продолжает пинать. Он пинает его с такой яростью, что даже мне становится немного жутковато.
- Ты мою женщину тронул! – пинок в живот. – Гнида! – еще пинок. – Сука! – пинок в лицо.
А затем серия быстрых остервенелых пинков, а затем снова он опускается перед ним на колени, снова хватает за грудки и снова бьет кулаком, выбивая к чертовой матери несколько зубов.
Кулак Кирилла весь в крови – не только в крови знахаря, но и в его собственной.
И всё заканчивается.
Кирилл стоит перед знахарем на коленях, сжав окровавленный кулак, и весь трясется от избытка адреналина в крови. Знахарь едва дышит, но, кажется, все еще дышит. Правда, сознание его уже давно покинуло.
- Никогда больше ее трогай, - словно ставя точку в этом «поединке», шепчет Кирилл.
Лиагель тоже немного трясет. Она все еще сидит на каменной кровати, прикрывая грудь обрывками одежды. Слегка облизывает пересохшие губы и обращается ко мне:
- Граф… там… в одной из комнат… Карлейн. Он… связан.
