Ознакомительная версия.
– Заходи-заходи! – Лазненко искренне обрадовался, увидев Байкалова. – Давненько тебя не видел. Ездил куда?
– Да нет, – слегка смущенно ответил Бай. – Работой был занят.
– Ну да, ну да, – закивал генерал. – Работа – это вся наша жизнь. Хорошая? Платят хоть нормально?
– Да вполне, на жизнь хватает!
– Это очень хорошо! Хорошая работа, хорошая зарплата, хорошая квартира… Что еще надо?
– Да, конечно… Встретить старость.
Лазненко поднял двумя руками толстую кипу бумаг и бросил ее обратно на стол. Потом поморщился от поднятого облачка пыли.
– Эх, жаль. А у нас рутина такая… Вот представляешь, чем мне надо заниматься? Для личного состава построили жилой комплекс. Ну конечно, не центр города, но как в центре построишь коттеджный городок? Так вот, половина сотрудников хочет, чтобы дома были каменные, половина – чтобы были срубы. Ну, конечно, современные и все по последнему слову техники. Но получается, что все согласования – пожарники, там, экологи – все на моей шее. Ты извини старика за брюзжание, тебе это неинтересно. Так где, говоришь, у тебя твоя однушка?
– Я ничего не говорю, квартира меня удовлетворяет. И не надо меня соблазнять коттеджем. Зачем он мне?
– Я не соблазняю, как я могу тебя соблазнять, если ты сам ушел. Я просто жалуюсь на пустые хлопоты. Но там можно зимой в проруби купаться.
– Вы меня позвали, чтобы пожаловаться на строителей или на пожарников?
– Подожди, давай, что ли, по коньяку за встречу?
– Мне врач запретил коньяк.
– И ты его слушаешь?
– Но водку он мне не запрещал. Так что можно и послушать…
– Тогда я тебе водочки. – Лазненко склонился над селектором. – Рюмочку нам и закусить…
У Байкалова сложилось впечатление, что адъютант Лазненко стоял за дверью со всем готовым. Дмитрий помнил привычки генерала и знал, что он водку закусывает у себя в кабинете только бутербродом с черной икрой. Так что содержимое подноса его не удивило. Удивило, что на подносе стоял запотевший резной графин с водкой.
– А я все-таки коньячок. Сосуды, сам понимаешь, возраст. Врач рекомендует.
Чокнулись. Лазненко тонким стаканом, который он вынул из подстаканника, а Бай – резной рюмкой, видимо, из комплекта с графином.
– А ведь вы не говорили адъютанту водки принести, – осторожно спросил Байкалов.
– Нет, конечно. Но правильный секретарь должен сообразить сам, что если закуска, то выпивка, а если выпивка, то тебе можно только водку.
– Почему?
– А потому, дорогой Дима, что прекрасно известно, что зарплата у тебя никакая. То есть, у тебя нет зарплаты, потому что у тебя и работы нет. Не считать же твои редкие выступления по телевизору как эксперта по вампирам и загробной жизни? И доктор твой – чмошник, его сахарометр врет, и врет умышленно. И твое лекарство, в котором ты парил ноги, сделано из куриного помета, смешанного с молотым чаем. Причем спитым.
– А откуда вы знаете, что я парил ноги? – Дмитрий захотел обидеться. Он никак не ожидал, что за ним ведется такое плотное наблюдение.
– Ну, если ты купил лекарство, чтобы парить ноги, ты же их парил?
– Логично. И что, вы меня пригласили, чтобы рассказать, что я лох?
– Давай еще по одной!
Лазненко налил в свой стакан коньяк. И аккуратно, чтобы не расплескать, наполнил рюмку Байкалова.
– Давай за наших друзей выпьем. Только чокаясь.
После второй повисла тягучая пауза.
– Значит, так. – Лазненко резко поменял тон. – Ситуация сложная. Малахов с группой пропал в Зоне. В Москве. Связи нет. Начать активный розыск и эвакуацию я не могу. Просто полезть искать их тоже не получится. Нет ни одной зацепки. Ни где они, ни что с ними.
– Что делать? – Бай понял, что именно для этого его и вызвали.
– Задача непростая. Миссия у Вадима была очень деликатная. Но, конечно, мы поторопились. Уже после того, как группа вышла на задание, мы нашли совершенно неожиданную информацию. Судя по всему, веревочка, которую можно потянуть, чтобы развязать узел, находится в Кубинке.
– В танковом музее?
– Нет, не там, к сожалению. Аэродром. Ангар номер двенадцать.
– Только не говорите, что там сбитая летающая тарелка.
– Нет, вся проблема в том, что ангар пуст. Пуст все время, а особенно после того, как туда завозят некоторые грузы.
– И какой план?
– Во-первых, операцию возглавишь ты. Ты ребят прекрасно знаешь и можешь понять логику их действий в Зоне. Во-вторых, мне кажется, что, разобравшись с ангаром, ты сможешь найти легкий путь в Зону, не привлекая внимания военных. Я, если честно, должен задействовать сейчас людей, не связанных с Центром.
– А почему нельзя привлекать внимание военных?
– Если обнаружат наш интерес, то мы можем получить не только сильное сопротивление с их стороны, но и вообще получить по голове. И еще. У тебя нет группы, но одного я тебя не могу пустить. С кем пойдешь?
Тут раздался осторожный стук, и в дверь вошла полная женщина с черной кожаной папкой в руках.
– Николай Петрович, тут срочное на подпись. – Дама решительно направилась к столу генерала, не обращая внимания на то, что он был не один. – Списание фондов на канцпринадлежности. Надо подписать, иначе нам урежут со следующего месяца.
Лазненко с выражением вселенской скорби подписал бумаги и, дождавшись, пока дама выйдет, тихо сказал:
– Главбух. Сейчас, видимо, она здесь самая главная…
– Я давно хотел одного человека вам представить. Он прекрасный кандидат в сотрудники Центра, – вернулся Байкалов к разговору.
– Чем он же прекрасен? – поинтересовался Лазненко.
– Он переговорщик. И умеет договариваться с кем угодно.
– В Зоне был?
– Нет, ни разу. Он вообще гражданскими делами занимается. Всякие договора, представление интересов. Как из Москвы в Тулу перебрался – все свои связи по новой организовал.
– Так ты просто друга хочешь на работу устроить?
– Нет, это тот человек, с которым я готов идти в Зону. Даже в Московскую.
– Это аргумент. Имя, фамилия, ты сам понимаешь, мы его пробьем.
– Журавлев Андрей Тимофеевич. Адрес с ходу не вспомню, новый же.
– Лучше Журавлев рядом, чем Синицын в небе, – пошутил Лазненко. – Даю тебе сутки на подготовку. Твои вещи уже на новой квартире, так что можешь домой не возвращаться.
– То есть как? – Байкалов не знал, то ли возмущаться, то ли радоваться. – Я же уволился…
– Ты уволился? – Лазненко засмеялся. – Ты был в отпуске две недели.
– Как две недели?
– Ты за временем следил? И вообще – у нас не увольняются. И я бы не был генералом, если бы не разбирался в людях. Машина твоя стоит на выходе. Садись и езжай. Дорога забита в навигаторе.
– Вы «Тюбик» вывезли?
– Нет, «Тюбик» тебя ждет в гараже Центра, в Москве. Если с УАЗом что-то не так, выходить будете на «Тюбике». Тут пока только «Кактус».
Ознакомительная версия.
