– А воспротивиться тому, чтобы тебя с моей головы сняли, ты можешь?
– Нет. Это исключено полностью. В мою основную программу заложен запрет на неподчинение природному разуму.
– А если это будет разум стереха?
– Это безразлично. Тебе это, возможно, трудно осознать, но такие мои действия полностью соответствуют нравственности ктархов. Ктархи сами со стерехами воевать имеют право, поскольку стерехи долгое время угнетали их и подавливали, и всегда желают вернуть прошлое. Ктархи не хотят этого, и сопротивляются. Но у ктархов природный разум, а у меня искусственный. И ктархи решили, что искусственный разум не доложен иметь возможность противиться воли естественного, и не имеет права причинять ему вред ни при каких обстоятельствах. Даже при угрозе собственной гибели. Как-то сопротивляться воле чуждого мне искусственного разума я еще могу, хотя уничтожать его тоже права не имею. А против естественного разума я бессилен.
– Хорошо, соедини меня для разговора с майором Медведем.
– Слушаю, Троица! – майор Медведь отозвался сразу, словно он присутствовал при нашей беседе, и только ждал, когда ему дадут право вставить слово. – Доложи обстановку.
– Через границу пролетел благополучно. Если кто и видел меня, то из-за скорости на небольшой высоте за долю секунды разобрать, что это было, человеку невозможно. Приземлился на склоне горы. Здесь удобная площадка с видимостью на американский лагерь. Одиннадцать палаток. Над одной американский флаг – не стесняются, и скрывать свое присутствие, по моему мнению, не собираются. Людей пока не видел. Впечатление такое, что лагерь пуст. Или днем там все спят, а ночью собираются работать. Впрочем, возможно, что научная экспедиция разбрелась по округе малыми группами. Они же сюда прибыли, чтобы что-то изучить, а сидя в палатке изучить невозможно даже ближайшую поляну.
– Понял. Изучи, как следует, обстановку, прежде, чем что-то предпринимать. Может, скутер при себе оставишь? Не будешь отправлять.
– Я уже оставил. Потому и на связь вышел, чтобы предупредить. Мой шлем замаскировал его под камень на площадке. У меня все. Начинаю работать. Выставлю для начала роботизированный комплекс. Это моя страховка. Управляет им с моего смартфона старший лейтенант Епиханцев. Он парень толковый. Справится. Вторая страховка уже выставлена – ефрейтор Ассонов. Но он контролирует только небольшой участок – гора мешает. Нет видимости грузинской территории. А отправлять его сразу за границу тоже рискованно.
– Хорошо, Троица. Работай. Докладывай обстановку. По необходимости, понятно, и по возможности. Будем ждать. Всегда готовы вылететь на поддержку.
– Работаю.
Я попросил шлем вызвать на связь трубку моего собственного смартфона.
Старший лейтенант Епиханцев ответил сразу, словно смартфон в руках держал. Так оно, наверное, и было в действительности.
– Валерий Абдураимович, ефрейтора Ассонова устроил?
– Сидит на месте в полной готовности. Ты сам как?
– Благополучно. Сейчас начну выставлять снайперский комплекс. Готов к настройке?
– Готов. Как только потребуется запустить программу, сообщи мне. Я синхронизирую управление, а потом и отработаю. Не переживай.
– Договорились. Конец связи.
Выставить снайперский комплекс оказалось делом не сложным. Хотя я с непривычки изначально начал действовать неправильно. Исходил я из того, что выставлял позицию для стрелка-человека. Такая позиции выглядела наиболее удобной, когда камень-валун использовался в качестве бруствера. Я установил винтовку, навел прицел в район не перед палатками, а несколько дальше, где должна проходить тропа в погранотряд, И где она должна просматриваться в прицел ефрейтором Ассоновым. После чего, прежде, чем подсоединить привод радиоуправляемых двигателей, производящих наводку, представил себе, что будет после первого же выстрела, и сразу осознал свою ошибку. Не зря винтовка была снабжена сошками, а ножки сошек имели шипы длиной в пару с половиной сантиметров. Стволу требовалась ось, чтобы ствол мог совершать движение из стороны в сторону, и вверх-вниз. В камень воткнуть шипы сошек было невозможно. И потому я выбрал новое место, установил винтовку так, чтобы сошки являлись осью вращения, посмотрел в прицел – ствол смотрел как раз туда, куда требовалось, и только после этого соединил с прикладом два привода электродвигателей, а сами двигатели соединил с аккумулятором. И попросил шлем соединить меня с моим смартфоном.
– Валерий Абдураимович, проверяй. Все сделал.
– Понял. Пробую.
Судя по тому, что начали вращаться подстроечные колесики прицела, Епиханцев начал именно с него, синхронизируя «зрение» трубки со «зрением» сложного прицела дальнобойной винтовки. Это заняло несколько секунд, после чего тихо загудели электродвигатели, и ствол совершил одновременное движение вверх и вправо, а сразу за этим вниз и влево. А меня внезапно осенило.
– Послушай, Валерий Абдураимович, ты меня на прицеле будешь держать?
Вообще-то в российской армии, в том числе, и в спецназе ГРУ, и, надо полагать, в пограничных войсках тоже, запрещено наводить прицел на живого человека, даже когда оружие не заряжено. Естественно, это не касается противника.
– Не переживай, прицел наведу в стороне от тебя, а тебя буду держать только на виду, и все. Да и стрелять, надеюсь, не придется. Желаю тебе благополучно добраться до места, и так же благополучно вернуться. Без выстрелов.
– Спасибо, я постараюсь. А ты сбрось мне на «планшетник» карту с местом, где ты ефрейтора Ассонова выставил. Не трудно будет? Чтобы я точнее ориентировался.
– Я просто не знаю, как это сделать. У меня нет твоего электронного адреса.
– Хорошо, сделаем проще. Найди карту на смартфоне, поставь там отметку. Просто букву «А». Я буду знать, что это Ассонов. А всю карту я сам к себе скачаю.
– Это – без проблем.
– И еще. Пусть Ассонов оденет шлем. Это обеспечит ему прямую связь со мной.
– Прикажу.
Я, естественно, лукавил, обещая скачать самостоятельно карту. Но у меня в действительности был для этого прекрасный помощник, обладающий большими возможностями. Я сразу мысленно обратился к нему.
– Сделаю, как только точка будет нанесена на карту, – пообещал квантовый киберкомпьютер.
И я не сомневался, что карта появится на моем «планшетнике».
И я вытащил из футляра свой бинокль, чтобы основательно осмотреть место, куда мне предстояло сунуться.
Бинокль у меня был хороший. Покупал я его на свои деньги, поскольку наши штатные отечественные бинокли, что полагаются офицерам даже в спецназе, не всегда пригодны для выполнения боевых задач. Мой личный бинокль был китайским, но китайские изделия военного назначения не стоит сравнивать с китайским ширпотребом, что заполонил все рынки мира. Изделия военного назначения в Китае делать умеют. И тепловизор в бинокле работает качественно. А линзы у тепловизора наши, российские, из оптического германия. Такие линзы поставляются в Китай, поскольку в настоящее время Китай рассматривается больше, как союзник, нежели, как потенциальный противник. Короче говоря, я своим биноклем был доволен. Устроившись за камнем, я стал рассматривать американский лагерь в бинокль. К своему удивлению, не обнаружил там даже часового. Это могло говорить или о слабой подготовке спецназа, или об их необоснованной самоуверенности, или, предположим, о том, что грузинские пограничники внушили им мысль о безопасности жизни в приграничном районе, где давно уже не было никаких происшествий. Даже попыток перехода границы бандитами из Сирии или Ирака уже не было почти полгода. Но, если раньше, когда я смотрел невооруженным глазом, я не видел людей, то сейчас нашел пятерых. Похоже было, кстати, что они только недавно палатки покинули. Один – откровенный военный, возможно офицер или сержант[17]. Четверо других были гражданскими. Один из них – широкоплечий гигант, атлет, которому другие, в том числе, и сержант, затылком только до плеча доставали, имел, видимо, очень плохое зрение, и носил очки. Тем не менее, постоянно спотыкался, и из-за этого ступал неуверенно, и даже шарахался из стороны в сторону. И вообще выглядел весьма неуклюже. Рядом с ним постоянно находился щуплый вертлявый и суетливый человек, как мне показалось, повар, потому что бегал он вокруг костра, который развел вместе с гигантом, и что-то засыпал в большой котел, подвешенный на перекладину, проброшенную над костром между двух треног. Еще двое занимались с какими-то мне неизвестными приборами. Сначала просто ходили вокруг своего лагеря, что-то замеряли, потом подключили приборы к ноутбуку, и склонились над монитором, изучая полученные данные. Потом гиганта позвали, и он вместе с ними эти данные смотрел.
