И я вытащил из футляра свой бинокль, чтобы основательно осмотреть место, куда мне предстояло сунуться.
Бинокль у меня был хороший. Покупал я его на свои деньги, поскольку наши штатные отечественные бинокли, что полагаются офицерам даже в спецназе, не всегда пригодны для выполнения боевых задач. Мой личный бинокль был китайским, но китайские изделия военного назначения не стоит сравнивать с китайским ширпотребом, что заполонил все рынки мира. Изделия военного назначения в Китае делать умеют. И тепловизор в бинокле работает качественно. А линзы у тепловизора наши, российские, из оптического германия. Такие линзы поставляются в Китай, поскольку в настоящее время Китай рассматривается больше, как союзник, нежели, как потенциальный противник. Короче говоря, я своим биноклем был доволен. Устроившись за камнем, я стал рассматривать американский лагерь в бинокль. К своему удивлению, не обнаружил там даже часового. Это могло говорить или о слабой подготовке спецназа, или об их необоснованной самоуверенности, или, предположим, о том, что грузинские пограничники внушили им мысль о безопасности жизни в приграничном районе, где давно уже не было никаких происшествий. Даже попыток перехода границы бандитами из Сирии или Ирака уже не было почти полгода. Но, если раньше, когда я смотрел невооруженным глазом, я не видел людей, то сейчас нашел пятерых. Похоже было, кстати, что они только недавно палатки покинули. Один – откровенный военный, возможно офицер или сержант[17]. Четверо других были гражданскими. Один из них – широкоплечий гигант, атлет, которому другие, в том числе, и сержант, затылком только до плеча доставали, имел, видимо, очень плохое зрение, и носил очки. Тем не менее, постоянно спотыкался, и из-за этого ступал неуверенно, и даже шарахался из стороны в сторону. И вообще выглядел весьма неуклюже. Рядом с ним постоянно находился щуплый вертлявый и суетливый человек, как мне показалось, повар, потому что бегал он вокруг костра, который развел вместе с гигантом, и что-то засыпал в большой котел, подвешенный на перекладину, проброшенную над костром между двух треног. Еще двое занимались с какими-то мне неизвестными приборами. Сначала просто ходили вокруг своего лагеря, что-то замеряли, потом подключили приборы к ноутбуку, и склонились над монитором, изучая полученные данные. Потом гиганта позвали, и он вместе с ними эти данные смотрел.
– Вас вызывают на связь, – предупредил меня шлем. – Соединять?
– Соединяй. – неохотно оторвался я от бинокля.
Для квантовой связи были нехарактерны обычные шумы и помехи аналоговой связи.
– Товарищ старший лейтенант, – раздался сразу голос старшего сержанта Камнеломова. – Слышите меня?
– Слушаю, Коля.
– Для вас сообщение от майора Сухорукова. К нам товарищ майор пришел. Просит предоставить ему связь.
– Шлем ему не передавай ни в коем случае, просто передай его сообщение.
– Понял, товарищ старший лейтенант. Значит, так. Снайперы разведчиков погранотряда заняли позицию, ждали долго. Но дождались. Вылезло трое стерехов, которые прорыли проходы. Все трое уничтожены выстрелами снайперов. Стреляли из винтовок с глушителями. Потому выстрелов и не было слышно. Мы, по крайней мере, их не слышали, хотя в горах обычно, звук выстрела далеко летит.
– Да, на этой стороне их тоже слышно не было, хотя дистанция небольшая. Выстрел из винтовки без глушителя я бы услышал обязательно. Предупреди майора, чтобы разведчики не покидали позицию. Стерехи хитрые. Они могут еще несколько часов подождать, а потом, когда рядом никого не будет, выбраться. Пусть караулят. Или вообще, чего доброго, эти коты начнут копать дальше, чтобы дальше выйти, где их не ждут. И тогда смогут ударить в спину. У нас нет защиты от их оружия. И побеждать стерехов можно только за счет неожиданной скрытной атаки. Как в этот раз. Значит, необходимо перенести средства технического контроля дальше в глубину нашей территории, чтобы проверить, копает ли еще кто-то. И пусть товарищ майор предупредит пост на вышке, чтобы внимательно смотрел вперед. Возможно, стерехи появятся на поверхности в Грузии. Их сначала было шестеро. Троих застрелили. Значит, следует ждать еще троих. И ждать от них неприятностей. Так и передай. У тебя все?
– Так точно, товарищ старший лейтенант. Ребята вот только спрашивают, вы там как? – возможно, кто-то просто слово обронил, но Камнеломов услышал, и выдает это за общий вопрос, чтобы меня таким образом поддержать. Хотя и общий интерес вполне мог иметь место. Тем не менее, даже сам Камнеломов мог спросить то, что у него в голове «созрело». Но и это было мне, как командиру взвода, приятно. Как приятно было то, что они не захотели оставить меня одного в Резервации, даже не зная толком, какие опасности их здесь поджидают. Такую заботу солдат следует ценить. И я ценил ее.
– Нормально, Коля. Я – работаю. Естественный режим. Не переживайте за меня.
«Естественный режим» в нашей профессии – это понятие многогранное. Сюда можно отнести и внимательное наблюдение за противником, и опасную схватку. Все это для спецназа естественно и даже привычно.
– Как же не переживать, товарищ старший лейтенант! Вы у нас один.
– Все нормально.
Конечно, мне было весьма радостно, что мои солдаты о своем командире заботятся. Так у нас всегда было заведено. Они заботятся обо мне, я забочусь о них. Иначе не получится из нас из всех настоящий боеспособный взвод, сильная боевая единица.
– Я думаю, еще пара стерехов или под землей осталась, ждут, или пытаются дальше пробраться, чтобы в другом месте найти выход, – перебивая мою беседу со старшим сержантом, согласился с моим прогнозом квантовый киберкомпьютер. – Пусть пограничники будут внимательны. Ты правильно подсказал им.
Я не ответил, и снова поднял бинокль.
Теперь объектом моего наблюдения стала палатка, которую я мысленно назвал штабной. Именно над ней был установлен флаг расцветки матраса, за что люди под этим флагом и получили прозвище. Именно туда, когда перебросили на него данные со своих приборов, и рассмотрели их, унесли ноутбук два человека, которых я принял за ученых из научной группы. По поведению принял. Если американцы и захватили тело ктарха Прсжнана, сына Матомоссэ после аварии скутера, то, как я полагал, должны были содержать его именно в этой палатке. Или хотя бы личные вещи ктарха, в том числе и шлем, ради которого все и происходит, ради которого мы рискуем и своей жизнью, и международными осложнениями. Хорошо будет, если я обнаружу там шлем, но еще лучше будет, если хозяева этого палаточного лагеря не смогли понять, что за предмет у них хранится. Американская наука, как и наша, российская, по большому счету, не смогла дойти до построения и развития квантовых компьютеров. И добыть для исследования квантовый киберкомпьютер, да еще такой мощный, работающий на десяти кубитах – это, значит, обеспечить свой научный мир возможностью технологического прорыва, на несколько десятилетий, если не на век, опережающего возможности конкурентов. Да и использование квантового компьютера в любой другой сфере человеческой деятельности, в том числе, в военной – это даст обладателям шлема громадные преимущества. Хотя бы использовать шлем для производства расчетов при строительстве боевых ракет.
