Вернулся к внедорожнику, бензина уже натекло прилично. Отбежал подальше, выстрелил пару раз по корпусу. «Хрена лысого. Так только в фильмах бывает». — подумал старик и кинул гранату так, чтоб та не долетела нескольких метров до машины.
Раздался взрыв. Разлитый бензин полыхнул, и без того пострадавший внедорожник загорелся. Клубы едкого черного дыма вздымались высоко в небо. Отличный сигнальный маяк. Все твари будут ломиться сюда, и спутники смогут спокойно уйти.
По дороге Стронг подобрал Слона, который чуть не пальнул в него с перепугу. Старик отдал ему трофейную гранату и похлопал по плечу.
— Нормально сработал. — скоро из тебя настоящего рейдера сделаем, рассмеялся дед. Он нырнул в скрыт. Первые зараженные уже бежали на праздник. Только они не знают, что вместо свечек в торте петарды. — злорадно ухмыльнулся Стронг, когда раздался первый взрыв.
Солнце Улья снова ушло за горизонт, растворившись синей кляксой. Дроны без толку шерстили округу. Попутчики обустраивались в очередном перевалочном пункте. Перевернутую и изрядно поросшую мхом СОУ[1] от «БУК М3[2]» Стронг обжил совсем недавно и первый раз расположился в ней для ночлега. Издали ее можно было принять за холм.
— Как нога? — спросил дед.
— Уже забыл, что болела. — сказал ученый. — Скоро придем?
— Если выйдем чуть свет, то завтра в ближнюю зону заберемся, потом всю ночь ползти придется. Сдюжишь? — сощурился старик, глядя собеседнику прямо в глаза.
— У меня выбора нет. — твердо ответил Слон.
— Ну, посмотрим. Эти рюкзаки здесь оставим, возьмем совсем крохотные, чуть побольше того, что на Внучке надет.
— Спасибо.
— За что? — не понял Стронг.
— За все. За то, что взялся за это дело, за то, что почти довел.
— Пустяки. — отмахнулся старик.
— Можно еще вопрос?
— Опять личный? — вздохнул дед
— Ага.
— Ну, давай.
— Почему ты стал стронгом?
Старик ухмыльнулся. Он наконец–то отучил попутчика от совсем неуместного в Улье выканья. Да и вообще, в речи ученного стало гораздо меньше хитросплетений из заумных слов. В боевой обстановке некогда было строить многоэтажные речевые конструкции.
Словесная мимикрия. — думал Слон. — Обычный механизм мозга, направленный на выживание. Личность всецело подстраивается под среду.
Он еще боялся признаться сам себе, что ему нравилось снова говорить простым языком, сбросив с речи эту терминологическую шелуху. Да и старик начал с ним больше общаться, когда отпала надобность продираться чрез дебри научных жаргонизмов до сути сказанного собеседником.
— Я никогда не говорил, что я стронг.
— Ну я же тоже не совсем болван. Просто неопытный, и руки местами не из плеч растут. Профессиональная деформация, привык тумблера щелкать да провода паять, а вот гранату кинуть или там быстро перезарядиться это не ко мне. Так что я вполне в состоянии выдвинуть гипотезу на основе имеющихся фактов. Так почему?
— Давно это было. Я тогда только–только Улей познавал. Вытащил однажды со свежего кластера девчушку. Пять лет всего, и иммунная оказалась. Мамаша ее перекинуться еще не успела, отдала мне ее с рук на руки и говорит: «сбереги». Жалобно так в глаза смотрит.
Я на войне последний раз такой взгляд видел. Словами его не передать. Это же энергия, а как ее косматым нашим языком выразишь?
Взял я девчушку. Она меня всю дорогу деда звала. Умная такая, озорная, а как улыбается, ты бы видел. — старик замолчал, глаза его блестели. — До стаба уже было рукой подать, даже патрульных встретили, когда из ниоткуда хлопушка прилетела. Стрельба началась, взрывы загремели. Меня куда–то отбросило. Я ослеп и сразу невидимость врубил.
Ползу, сам не знаю куда. Когда зрение вернулось, я увидел, как внешники вместе с мурами тела пакуют. Вояки почти все в холодильники легли, а девчонка жива была. Плакала и кричала:
— Деда, деда, ты где?
Я кинуться хотел, но меня чья–то рука придавила. Гусь меня тогда и спас. Он начальником поста в то время был. Дар у него глаза отводить, вот его и не срисовали. Так что не сберег я ее. И право не имею бездействовать, когда эти твари под боком. — Старик протер мокрые щеки. Внучка почувствовала настроение хозяина и уткнулась головой ему в руки. — Давай спать, завтра самый тяжелый день в твоей жизни.
* * *
Утром как всегда быстро собрались и отправились в путь. Ученый закрепил свой кейс сзади. Уже готовился ползти. Старик одобрительно выставил большой палец вверх.
Относительно чистую от датчиков зону пробежали как угорелые, как раз выпало окно в патрулировании беспилотников. Зато потом плелись как черепахи, то и дело падали и вжимались в землю. Машины внешников и дроны не давали покоя.
Стронг внимательно следил за реакцией Слона, когда они лежали на обочине прямо возле остановившейся бронемашины. Страха ученый не чувствовал. Точнее не так, он боялся, что их раскроют, но не самих внешников. К ним он питал лютую ненависть. Старику даже пришлось выключить дар эмоционала, а то от злобы попутчика дыхание начало спирать, а надпочечники выбросили в кровь тройную дозу адреналина.
Местами приходилось лезть в совсем уж непролазный бурелом, чтоб оставаться незамеченными. Ползти начали еще до того, как стемнело. На каждом шагу были понатыканы датчики. Чтоб поддерживать невидимость, старик хлебал живчик как самый распоследний алкаш заветное пойло.
Они позли всю ночь и сейчас парочка лежала в лесу. Солнце только–только вступало в свои права. Патрульная машина проехала по дороге справа метрах в двухстах. Турель выскочила из земли и превратила тушку воробья в облако оседающих перьев и пуха. Возле минного поля валялись конечности неосторожных зараженных. Уже десятый по счету за последние пять минут дрон дал очередной круг над местом, где залегли попутчики.
— Ну, я тебя довел. Что дальше? — спросил старик, глядя на ученного.
— Дальше я сам. — Слон раскрыл свой кейс и потыкал какие–то кнопки. Из внутреннего кармана он выудил сложенный вчетверо лист блокнота. — Прочти, когда я уйду. Ты все поймешь. Прощай. Ты хороший человек. — он крепко, совсем не так как в день их знакомства, пожал старику руку и растворился в кустах.
Стронг продолжил наблюдать. Один из дронов завис на опушке, со стороны выходящей к дороге. Патрульная машина прибыла минуть через пять. Слон показывал воякам прикованный к запястью кейс и что–то втолковывал. Огромный детина грубо скрутил его и закинул в машину. Внедорожник развернулся и поехал на базу.
Старик в недоумении уставился на собаку.
— Ты что–нибудь понимаешь?
Внучка наклонила голову, пытаясь понять, что хочет хозяин.
— Вот и я нихрена не пойму. — сказал старик, разворачивая лист.
Дорогой Охотник или лучше звать тебя многоуважаемый Черный Стронг? Да я не совсем обречен и понял, что ты тот самый знаменитый убийца внешников. Я очень благодарен тебе за то, что ты довел меня до этого места. Тебе, наверное, интересно, зачем.
Все дело в том, что эксперимент, которым я прикрывался, действительно проводился, и моя супруга год назад пыталась уловить сигналы порталов внешников. Как ты можешь догадаться, она попала в плен. Единственной целью этого похода была месть. Хотя я долго убеждал себя, что иду за справедливостью. Я, как и ты, не имел право бездействовать.
В кейсе бомба. Институт выкупил ее для изучения у стронгов, которые захватили ее у нолдов. А я наглым образом заменил ее, подсунув муляж, и забрал в личное пользование. Очень скоро вся база внешников взлетит на воздух. У тебя будет время уйти подальше. Не бойся, технологии не ядерные. Это в корне другая энергия. Люди будущего умнее нас.
Спасибо еще раз и извини, что отобрал у тебя охотничьи угодья.
Слон.
Старик отошел уже на километр. Внезапно он обернулся на звук и упал. База противников в мгновенье ока скомкалась, забрав с собой все звуки окружающего мира. Она свернулась в маленький шар, который взорвался вспышкой света.
