— Это неплохо, — ответил Андрей Степанович. — Мы только за законность!
Остальные промолчали. Я расценил это как «да», но уже на месте я их заставлю подписать соглашения о гражданстве.
— Далее, — продолжил я. — Подчинения требую беспрекословного. Я никого в своих личных шкурных интересах запрягать привычки не имею, но имею привычку запрягать в общих шкурных интересах. Имеются графики дежурств, каждому найдётся дело, никому гонять балду в неположенное время позволено не будет. Все работают, элитных каст нет, равноправие расовое, гендерное, социальное, прямо как дедушка Ленин завещал. На этом этапе всё понятно? Есть желающие выразить несогласие, протест?
— Нет, мы только за всё вышеозвученное, — снова ответил Андрей Степанович.
— На месте распишетесь в гражданской присяге, — сообщил я им. — А пока расходитесь, я решу вопрос с полковником насчёт нашей доставки в Мольск.
— А почему не на острова? — удивлённо спросила Ирина.
— А что там делать? — вздохнул я. — Можете и к этим попроситься, они сами не предлагают, но вряд ли откажут.
— Нет, с военными нам не по пути, — ответил на это Игорь. — Такие диктатуры обычно плохо кончают.
— Они плохо кончают, если диктатору становится больше нечего дать своему народу, кроме ударов штыков, — не согласился я. — А полковник Осинин, более известный здесь как Король, даёт им то, из-за чего они сами кого хочешь на штыки поднимут. То, из-за чего они тут все ходят развитые-преразвитые… Ладно, что-то мы отвлеклись. Расходимся, у меня есть парочка дел.
— До встречи, Георгий Мартынович, — попрощался Андрей Степанович за всех.
Я кивнул им и двинулся в госпиталь.
Прошёл мимо столовой, помахал тёте Вале и Вовчику, продолжающему «таскать наряды», прошёл мимо штаба и попал прямиком в санчасть.
Тут нынче заведовала некая Виктория Ивановна, старшая медсестра 78 уровня.
— Здравствуйте, — поздоровался я с молодой девушкой в защитном костюме. — Виктория Ивановна…
— Она на втором этаже, с ней и говорите, — безапелляционно заявила медсестра, не отвлекаясь от записей в журнале.
— Ну, хорошо, — ответил я несколько потерянно.
Поднялся на второй этаж. Коридоры тут широкие, а палаты маленькие. Помнится, проходил несколько раз практику в военном госпитале и меня всегда интересовал вопрос: почему коридоры гигантские, а палаты махонькие, практически символические?
В конце концов, решился спросить у одного из врачей. Выяснилось, что госпиталь не просто так военный и коридоры должны быть такой ширины, согласно ГОСТу, чтобы две тележки с лежащими на них ранеными должны в этом коридоре разъехаться без каких-либо изобретательств, ещё и при условии, что у стен коридора стоят длинные ряды из кроватей, носилок и тележек.
Почему так? Потому что ни одно медицинское учреждение мира не готово к войне. К современной войне в особенности.
Кассетные боеприпасы, например, оставляют за собой очень много раненных. Причём те, против кого они нацеливались, как правило, умирают, а раненые являются совершенно случайными людьми. И эти раненные случайные люди становятся проблемой врачей. Орущей и стонущей проблемой. Те, кто писал ГОСТы для военных госпиталей прекрасно знали, что будет в случае войны, отсюда и такая предусмотрительность.
— Здрасьте! — поздоровался я с медсестрой, сидящей рядом со спящим пареньком на койке.
У паренька нет ноги, но есть протез из тех, которые я когда-то сделал.
— Здравствуйте, — поздоровалась со мной старшая медсестра. — Это ведь вы протезы делаете?
— Да, — кивнул я. — Куда пройти? Мне сказали, что по количествам к вам обращаться.
— Давайте я вам список по планируемым запасам лучше дам, — встала со стула старшая медсестра и повела меня в свой кабинет.
Ну, кабинеты от гражданских особо не отличаются: холодные и недружелюбные тона, максимум функциональности и минимум излишеств: стол, стул, картотека, компьютер и шкаф.
Не особо разговорчивая старшая медсестра вручила мне списочек и я с ним пошёл на выход.
Мы тоже запасы делали в нашей райбольнице. Пишешь заявку, что тебе надо, а там как Босх пошлёт, хех…
Снова в ангары Эскулапа. У него запасов материалов куча, но тупо сталь никто на другую часть континента везти не будет, а вот протезы — с радостью.
Вообще, я мог бы этого не делать, ведь мне за это ничего не будет, но знаете, по-другому не могу.
Лучше спустить внутренний ресурс и знать, что кому-то в будущем это сильно поможет, чем просто тупить и шататься по авиабазе. Плюс, это опыт, как никак…
Ну и мыслишки тревожные так отгонять проще.
Глава семнадцатая. Уникум
Ну, теперь полетели.
— Вы точно уверены, что хотите торчать со мной в бункере остаток дней? — спросил я у своих попутчиков.
Мы находимся сейчас в грузовом отсеке «Титана», транспортного конвертоплана, от начала и до конца сконструированного в цехах селябинской военной авиабазы. В прошлых реалиях всё это было бы невозможно, но сейчас это далеко не самое продвинутое и крутое, что теоретически способны осуществить организованные мастерские.
— Это лучше, чем рисковать на поверхности каждый день… — ответила Ирина.
— Там же есть какие-нибудь развлечения? — спросил Игорь.
— Бильярд, приставки, дартс, огромная электронная библиотека, кинотеатр с тысячами фильмов… — на память перечислил я. — Да, какие-то развлечения есть.
— О чём ещё можно мечтать? — рассмеялся Игорь.
— Тогда у нас не будет с вами проблем, — ответил я на это. — Если сами не начнёте создавать их.
Конвертоплан изменил угол наклона двигателей и мы полетели «по-самолётному».
Я открыл недочитанную электронную книгу SadDecorator'а и продолжил чтение.
Согласно лётно-техническим характеристикам, Титан имеет крейсерскую скорость около семисот километров в час, что позволит добраться до Мольска за два часа. Это лучше, чем шесть потных часов на Ан-2…
Неспешный ход повествования «Юриста» убаюкал меня и я задремал.
— Доктор, мы прилетели! — потормошил меня за плечо Игорь.
— Уже? — удивлённо спросил я, затем посмотрел в иллюминатор, который открывал вид на до боли знакомый город. — Отлично, все на выход!
Сам я направился к кабине пилотов.
— Всё, ребята, большое спасибо за доставку! — поблагодарил я вышедшего ко мне пилота.
— Удачи вам, Доктор! — пилот козырнул стальным протезом руки. — Осторожнее там!
А-а-а, я узнал его. Один из первых моих пациентов на авиабазе.
— Безопасного возвращения, парни! — пожал я ему металлическую руку.
Мы покинули борт Титана, я помахал им и молча двинулся к трассе.
Эх, старый-добрый Мольск…
Высадили нас на холме у мелового карьера.
— Итак, предельно внимательно следите за округой, — предупредил я спутников. — Здесь не так безопасно, как кажется.
Зарядил в свой верный АКМ пристрелочно-зажигательные патроны. Если что, мертвякам сильно не поздоровится. Как я вообще раньше жил без этих патронов?! И как буду жить, когда они закончатся?!
Чувство ностальгии захлестнуло. Вот здесь мы ставили клетку и усеивали пространство ловушками… А оттуда Натти, тогда ещё Лиза, пригнала сход мертвяков… Если пройти по этой трассе, можно выйти на Старую пристань, куда я несколько раз в юности водил одну барышню… Эх…
— Издалека, долго, течёт река Молга, — тихо процитировал я любимую песню отца. — Среди хлебов спелых, среди снегов белых, течёт моя Молга, а мне семнадцать лет…
Я постоял и посмотрел на Молгу, в центре которой по-прежнему нет льда.
— Куда идём? — поинтересовался Игорь.
— По этой дороге прямо, через частные дома, а потом след в след за мной, — ответил я.
Пусто и тихо. Никаких следов на снегу, будто здесь никто с последнего снегопада не ходил.
— Что думаете о следах? — поинтересовался я у Андрея Степановича, когда мы оказались возле запасного входа в бункер. — Был здесь кто-то?
— Снег недавний, — ответил на это Андрей Степанович. — Сложно что-то сказать. Сейчас так заметает, что через пару часов уже ничего не разобрать…
