— Понятно, — кивнул я.
— А мы где вообще? — спросил подошедший Игорь.
— Мы на месте, — ответил я и взялся за покрытый снегом люк.
Без особых усилий открыв его, я начал спуск.
— Чего стоите? — поднял я голову вверх, на смотрящих в шахту людей. — За мной!
Ну, тут без изменений. Достиг дна, подошёл к запертой гермодвери и вставил карту в считыватель.
Стукнули по полу сапоги Игоря, который сейчас рассекал в моей кевларовой броне, затем спустилась Ирина, за ней Людмила Петровна, а за ней и Андрей Степанович.
— Оружие опустите, но держите под рукой, — предупредил я их. — Стрелять только после меня, кто-то поднимет ствол напрасно — умрёт. Здесь должны быть мои друзья.
Гермодверь отворилась, а мне прямо в шлем упёрся АК74, продолжением которого являлся…
— Сарама, блядь!!! — радостно воскликнул я. — Саня! Это я, Доктор!
— Чего? — отступил на шаг назад Санёк. — Доктор?!
— Да я это! — я отцепил крепления шлема и снял его. — Сарама, блядский стыд, не узнал меня?!
— Доктор! — воскликнул Санёк, опуская автомат. — Георгий Мартынович! Но как?!
Обняв старого своего пациента, я услышал хруст своей брони. Внешне он почти не изменился, если не считать того, что выбрился налысо и обзавёлся шрамом на лице. Ну и приоделся в какую-то новую латную броню из стали. Ещё и уровень девяносто девятый…
— Выжил я, хоть никто и не ждал, ха-ха! — ответил я. — Как вы?! Как добрались?!
Сарама опустил взгляд и погрустнел.
— Задачу выполнили… — ответил он и отвернулся.
За его спиной открылись гермодвери и в помещение вбежал Бац с автоматом в руках.
— Док?! — воскликнул он, выпучив глаза.
— Бац?! — воскликнул я, выпучив глаза.
Он был одет в какую-то металлическую броню, стал физически крепче, обзавёлся девяностым уровнем, но на лицо остался таким же, как и был.
— ДОК!!! — подбежал он. — Я думал, что ты уже всё!
— Конец света — надо удивлять! — воскликнул я. — Где остальные, что случилось?!
— Эх… — тяжело вздохнул Бац. — Внутри всё расскажу. А это кто такие?
— Это новые члены нашей команды, — ответил я. — Представлю внутри.
Прошли через дезактивационную камеру, которая смыла с нас всю потенциально радиоактивную пыль.
— Надо будет фильтры поменять, — произнёс Бац задумчиво.
Вошли в главный коридор.
— Бац, у нас же всё как было? — спросил я у бывшего панка.
— Да, без изменений, — кивнул тот.
— Сейчас переодевайтесь и мойтесь в душевых, одежду вам выдадут новую, — дал я команду новоприбывшим. — Сарама, окажи поддержку.
— Сейчас, — ответил тот и указал рукой в сторону склада вещей. — За мной!
Мы с Бацем молча прошли в мой кабинет-спальню. Я с удовольствием уселся на свою родную кровать и начал разоблачаться из брони.
— Что, вообще сюда не заходили, что ли? — спросил я, обведя рукой помещение, которое вообще никак не изменилось.
— Нет, Сарама убеждал нас, что ты выжил, — улыбнулся Бац. — Бля, как я рад, что он оказался прав…
— Что случилось? Где Натти? Где Алевтина с Елизаветой? — спросил я озадаченно. — Аркаша где?
— Алевтина с Елизаветой на стройке, а Натти с Аркашей мертвы… — я увидел, как Бацу было тяжело это произносить.
— Как это случилось? — твёрдо спросил я.
— Аркашу пробило насквозь шипом, — ответил Бац после паузы. — Наткнулись на какого-то мощного мертвяка по дороге из Обнинска, у Серпухова… Он метал шипы и чуть нас всех не прикончил, но там рядом проходила какая-то девочка, которая порвала мертвяка на две части просто силой, бля, мысли… С нами идти отказалась, даже имени не назвала. Не будь её, нам бы край. Мы ночами не спали, ехали посменно, из-за чего напоролись у Рязани на орду… Натти вызвалась увезти орду куда-нибудь в сторону, а потом догнать нас… Не догнала…
— Блядь… — проскрипел я сквозь зубы. — Но вы ведь не знаете наверняка!
— Да не было у неё шансов! — воскликнул Бац.
— У меня тоже не было шансов!!! — выкрикнул я в ответ. — Нельзя, блядь, бросать людей!!! Сука, блядь, я пойду за ней!
— Док, мы Сараму еле удержали, он надломлен сейчас, не давай ему лишнюю надежду… — попросил Бац. — Это его сломает и… я не знаю, что с ним будет после этого…
— Сука… — с отчаяньем прошептал я.
Нет, ну как так?! Почему всегда всё по хуёвому сценарию?!
— Хорошие новости тоже есть, — вновь заговорил Бац. — Алевтина регулярно выходит на связь с НИИ в Обнинске и с Центром. Работа над вакциной идёт, они сделали несколько прорывов. Скоро, даст Бог, будет вакцина…
— Что за стройка? — холодно спросил я.
Как можно, блядь, рассуждать о каких-то там вакцинах, когда Натти, вполне возможно, жива?!
— Расширяем нашу гробницу, — ответил Бац. — Уже на три уровня вниз спустились. Перерабатываем грунт в полезные ископаемые. Ты «Ремесло» развил?
— Да, открыл новые премиум-навыки, но пока не выбрал, так как не подхожу по требованиям, — ответил я.
— Короче, Алевтина хлопнула того мощного мертвяка, которого порвала на две части та девочка… — заговорил Бац. — Он, бля, в два куска лежал, но левым куском ещё был жив… Аля это заметила и чуть позже добила тварь.
— А девочка? Не обиделась? — спросил я.
— Да ей вообще по барабану на эти уровни, она уже трёхсотого, ей вообще на всех по барабану, она даже с нами особо не разговаривала, просто сказала: «Уходите», — покачал головой Бац. — Видимо, развитие что-то меняет в голове… Короче, Аля вкачала «Ремесло», а потом и «Науку» с «С-инженерией»…
— И что даёт эта инженерия? — спросил я, изрядно заинтересованный.
— Дешёвые конструкции, — ответил Бац. — Можно почти что из любых камней делать всё, что захочешь, относительно дёшево. Не со всеми камнями работает, но работает. Зная, что в Подмосковье такие девочки ходят, мы решили уходить глубже в землю. Я сейчас «Растениеводство» осваиваю, а Сарама «Животноводство», пришлось, конечно, пару месяцев зубрить учебники по ботанике, но результат того стоит. Решить бы проблему с электроэнергией…
— Проблема решена, — ответил я. — А что именно делает Аля? И кого собрался разводить Сарама?
— Разрушает породу, освобождает пространство и с помощью «Дезинтеграции», которая позволяет превращать породу во внутренний ресурс, может делать это сколько захочет, — ответил Бац. — А про Сараму-животновода… У нас уже есть баран и овца, выменяли их на консервы, четыре автомата и патроны к ним у одного дядечки по дороге… Сарама следит за овцами, кормит, поит, говорит, лет пять свежего мяса не будет, а потом попрёт прямо-таки избыток, если корма будет хватать.
— «Дезинтеграция»… — пробормотал я. — Мне больше нравится «Трансмутация».
— Мы тоже думали, что неплохой вариант, но Аля решила, что лучше первое, чем второе, — вздохнул Бац. — И благодаря этому мы сейчас углубляемся в породу. Аля покрывает стены железобетоном, за арматуру я отвечаю…
— А железо откуда? — удивился я. — Неужели тащите с поверхности?
— Нет, — улыбнулся Бац. — Тут, как выяснилось, есть бедные железом руды, которые особого смысла добывать нет, но если уж так получается, что Аля может решать, что именно в породе будет дезинтегрировано… Короче, чистую железную пыль можно легко превращать в стальную арматуру… Так и живём. У нас уже сотни пустых помещений, к которым только электричество и воду проведи и можно жить. Собираемся застроить метров пятьсот вниз, каждые сто метров капитальные гермоворота, чтобы в случае чего заблокироваться надёжно. В общем-то, всё идёт по плану. Ещё улучшили связь, теперь бесперебойно достаём до Москвы и дальше.
— Блядь, не догадался, что можно было бы военных попросить, чтобы дали связь… — покорил я себя.
— Не, не стоило, — покачал головой Бац. — Вокруг выжило не так мало людей, как может показаться. Некоторые из них не умеют ничего, кроме грабежа. Лучше не светиться в радиоэфире, иначе рано или поздно найдут.
— Ты стал думать как взрослый мужик, Бац, — похвалил я его.
— Жизнь научила, — ответил тот.
