— А когда дядя Халид приедет, я хотела отдохнуть в городе. В этой дыре и так скучно до невозможного, так ещё и выйти из особняка нельзя… — Назира первой нарушила негласное правило и потянулась к салату, наплевав на обычаи. Её примеру никто не последовал.
— Он уже в черте города, — отвлёкся от рассказа Арбет, Мурад при этом делал отчаянные попытки не засмеяться, получалось у него плохо.
— Мурад, может ты с нами? У тебя же уже есть свита, уж тебя-то она сможет защитить, — лукаво улыбнулась Назира, пытаясь наколоть на вилку, убегающую от неё половинку помидоры.
— Неплохая мысль, — заговорил Арбет. — Сын — развейся, отметите это знаменательное событие. Чего у вас лица такие, словно это не праздник, а поминки.
Мурад посмотрел на Диармайда, словно ожидая от него одобрения, тот едва унял желание закатить от раздражения глаза. Скверная привычка, от которой трудно избавиться. За столом, со стороны Назиры и её компании, послышались смешки.
— Рядом со мной вы в безопасности, — покорно склонил голову Диармайд.
— Ну… может и сходим…
— Халид, друг мой, наконец-то ты приехал! — встал из-за стола Арбет, он в миг оказался рядом с вошедшим в комнату мужчиной. Не высокий мужчина за сорок, ростом почти в Арбета, с небольшим животом и невероятно длинной острой козлиной бородой. Хитрое лицо выделялось за счёт обильного количества золотых серёг в ушах, а глаза казались тлеющими углями. Температура в комнате поднялась на несколько градусов.
— Александрия не отпускала, — обнял главу рода Халид, — после того как ты сбежал в Уасет, приходится лично заниматься некоторыми делами. Когда ты вернёшься?
— Вместе с тобой, мы с сестрой и так уже достаточно отдохнули с детьми. Пришла пора браться за работу, скоро Фараон будет вещать, после и вернёмся.
Мурад поднялся и последовал примеру отца обняв гостя. Все это время за ним семенила миниатюрная девушка, с ног до головы покрытая узорами из хны.
— Поздравляю, тебе удалось заполучить себе в свиту сильных слуг, — похвалил парня Халид, крепко сжав ему плечо.
— Я их проверил, они чисты, — сказал Мураду глава безопасности, но Диармайд предполагал, что эта фраза адресовалась Арбету.
Ужин проходил в мирной и спокойной обстановке. Слуги подали горячие блюда от ароматов которых захватывало дух.
— В железорудных шахтах возле Абу-Галки снова проблемы, — заговорил о делах Халид, когда трапеза уже начала подходить к концу. — Часть работников погибла, поднялся нежелательный общественный резонанс.
Арбет слишком сильно нажал на нож и тот скрипнул по фарфору.
— Снова изменённые из пустыни? — заворчал глава клана. — В тех шахтах сырья осталось — ерунда, на кой чёрт мы вообще тратим такие ресурсы на них. Объем добыч ещё при моем отце сократился в три раза, а изменённые как нападали на них, так и продолжают нападать.
— Не я отвечаю за экономику клана, за этим нужно к Руяде обращаться, но насколько я знаю — там нашли глубинные залежи и благодаря современным технологиям их очень выгодно разрабатывать. Не зря же мы технику из Китайской Империи заказывали. Помнишь, сколько пришлось потратится на конвой для её охраны?
— Халид, — устало вздохнул Арбет, понимая, что легко от этого разговора не уйдёт, — давай в кабинете продолжим. Сейчас нужно поставить татуировки слугам и пускай дети пойдут веселиться в город.
— Как там тебя, — задумался Арбет, — а не важно, приступай, — махнул он девушке, тихо сидящей за Халидом, на протяжении всего вечера.
Она подпрыгнула, когда к ней обратились и оживилась, доставая из дипломата инструменты для татуажа. Несмотря на волнение, длинные пальцы девушки действовали уверенно и плавно. Первым татуировку рисовали Лу: скрещённая кирка и хопеш под скипетром Уас. Потом Мелиссе, всё происходило очень быстро и, к удивлению Диармайда, очень красиво. Художественными талантами татуировщица не была обделена.
Мелисса поднялась и Диармайд занял её место рядом с девушкой, за весь вечер так и не проронившей ни одной фразы. Его рука легла на прохладную столешницу, покрытую лаком. Игла коснулась кожи, девушка нарисовала меч и промокнула оставшуюся краску салфеткой, и вся краска осталась на ней.
— Я… я не могу сделать татуировку, — впервые заговорила неожиданно грубым голосом девушка. — Извините, мне не хватает маны, чтобы напитать иглу.
— С тобой всегда что-то идёт не так, да? — отстранился от разговора Арбет. Он появился рядом с ними и протянул вздрогнувшей девушке крохотный фиал с синей жидкостью. Она поморщилась, но осушила её в один глоток. Татуировщица ещё два раза пробовала нанести герб, но у неё так и не получилось пробить кожу Диармайда.
— Мда… — прокомментировал происходящее Арбет. Это событие уже привлекло внимание всех присутствующих, до этого момента не обращавших на эту «церемонию» никакого внимания, исключением был разве-что сидящий рядом Мурад.
— Ану-ка подвинься, — Арбет взял инструмент, заработал моторчик, игла начала тыкать в тыльную сторону левой руки Диармайда. Поначалу он ничего не ощущал, но, когда глава клана направил ману в иглу, почувствовал несильное покалывание.
— Ну и прочная же у тебя кожа, поразительно, — изумлённо сказал он, направив в инструмент ещё больше энергии. Диармайд почувствовал покалывание, татуировка обретала надлежащий облик. Одна мелкая деталь за другой: сначала хопеш, кривой египетский меч с широким лезвием, потом обоюдоострая кирка, всё это символы, приведшие клан к величию, потом скипетр Уас над ними, символ Фараона, который стоит над всеми в Египте. Арбет промокнул татуировку салфеткой, убирая лишние чернила. Всё это время в зале стояла абсолютная тишина, а Диармайд и глава клана стали сердцем этой тишины.
Мурад поднялся со стула. Луиджи, Мелисса и Диармайд поклонились в унисон произнеся традиционную для этой церемонии фразу:
— Мы вверяем свои жизни главе. Если вам понадобится клинок — я стану ним, если вам понадобится щит — я обращусь в него. Отныне моя жизнь и жизни моих детей принадлежат вам, владыка.
Мурад говорил уверенно и чётко, его лицо было полно решимости и уверенности:
— Я буду заботиться о вас, как всякому воину надлежит заботиться о своём клинке. Я буду чтить и уважать ваши жизни и, если вы падёте, исполняя мою волю — я буду заботиться о вашей крови и крови их крови. Отныне вы часть рода Техути, из клана Техути.
Диармайд, Мелисса и Луиджи по очереди поцеловали перстень с клановым гербом — церемония завершилась.
— Ну наконец-то, — раздался голос Назиры, ножки стульев заскребли пол, она со своей свитой двинулась из залы.
Диармайд и ребята последовали за Мурадом, тоже направившегося наружу. Они уже собирались разойтись по комнатам, чтобы переодеться, когда Диармайд вспомнил кое-что важное.
— Мурад, я должен спросить у твоего отца оду вещь, подождёшь меня?
— А? Да, конечно, — немного растерялся парень.
Диармайд побежал обратно в банкетный зал, но никого там уже не было. Он со всех ног помчался к его кабинету, на самом верхнем этаже поместья, портьеры трепетали из-за поднятого парнем порыва ветра. Он остановился у дверей, которые охраняла пара магов четвертого ранга.
— Господин занят, — ответил ему охранник.
— Я только на пару слов… — обречённо сказал Диармайд, понимающий всю нелепость подобной фразы. Вопреки его ожиданиям, дверь открылась и оттуда выглянула голова Арбета.
— Ты и часа ещё не пробыл в клане, а уже хочешь о чем-то меня просить? — ухмыляясь спросил он. — Проходи в кабинет, — картинно вздохнул Арбет.
В просторном округлом кабинете, располагавшимся в центральной башне поместья, был только Халид. Он внимательно осмотрел Диармайда с ног до головы. Халид, наверное, впервые за весь вечер проявил внимание к нему.
— Что? — прервал размышления Диармайда Арбет, когда заметил, как тот разглядывает картину за его столом с изображением Арбета и его семьи.
— Понимаете… — начал парень, он так стремительно бежал, что даже не подумал о формулировке вопроса. Не может же он просто спросить: «Можно мне уничтожить вот этих людей, потому что они украли у меня картину. Ах да, сущая мелочь, они неофициально служат клану, с которым вы враждуете…»
