Огонвежа приезжал гонец. Мой человек его перехватил в Большой и знатно потратился на вино.
Я кивнул.
— С этим как обычно — отчет по потраченным деньгам, и я верну монеты. Если они, конечно, не потрачены на сторону. Кстати, что там за история с «Рысями»?
Алекс неодобрительно покачал головой.
— У Густава длинный язык, ваша милость, — сказал он. — Мне нужен был наглядный пример, чтобы держать парней в узде. А Хорек заигрался и стал отличным пособием. Но вы не переживайте, больше такого не повторится.
— Хорек хоть жив?
— Неудача для вора — дурной знак, ваша милость, — уклонился от ответа Алекс. — Тем более для такого, кто шарит по чужим карманам в доме хозяина.
— Надеюсь, его труп внезапно не всплывет на берегу, где дети играют.
— Не всплывет, — заверил тот.
Быстро просмотрев записи по графу Огонвежа, я вскинул бровь и взглянул на сидящего напротив мужчину. Одних только этих листов было достаточно, чтобы вытряхнуть из остатков семейства Зальц последние пфеннинги и возвести их на почетное место — к палачу с мечом в руках.
— И как это удалось узнать? — спросил я, потрясенно взмахивая рукой с бумагами.
Алекс взглянул на меня, как на идиота.
— Ваша милость, естественно, мой знакомый залез в кабинет графа и скопировал его документы. Не за один день, не за неделю — перед вами труд почти пятидесяти человек, у каждого из которых есть семья и другие дела…
Я махнул рукой.
— Просто скажи, во сколько обошлось, я все возмещу. А друзья твои — полезные ребята. Пошли им весточку, что барон Чернотопья весьма высоко оценил их умения.
— Обязательно, ваша милость, — с ухмылкой кивнул Алекс.
Но мы оба понимали, что как только мой глава разведки заявит о связи с благородным, в игру включатся покровители друзей. И тогда все происходящее превратится в аристократический заговор — если мы сойдемся в цене, разумеется.
— Что ж, это радует, — я убрал документы в карман. — Но за то, что не предупредил меня об изменениях в Лесной — я пока что ограничусь выговором и наложу небольшой штраф. Ты ведь помнишь, о чем мы договаривались?
— Ваша милость! — воскликнул Алекс, падая передо мной на колени и вскидывая руки. — Никто же не знал, что вы вернетесь так быстро! Я бы ни за что…
— Оставь, — кивнул я, поднимаясь на ноги. — Я не стану никого убивать. На этот раз. Но впредь подумай, как держать хотя бы Густава в курсе событий. Мне не нравятся подобные сюрпризы. Я не Хорек, и вертеть собой не позволю, ты это понимаешь?
— Да, ваша милость, — виновато опустил голову мужчина.
— Тогда завтра ты подберешь девушку из своих, — заговорил я, уже приняв решение. — Только чистую и образованную. Я уверен, у тебя найдется такая знакомая. Ее задача будет стать личной служанкой моей супруги. Через эту девушку вы будете общаться напрямую, так что учти этот момент, когда будешь выбирать, кого отдать в поместье. Задача ясна?
— Да, ваша милость! Я все сделаю, ваша милость! — закивал Алекс, поняв, что в этот раз буря миновала.
— Хорошо, а теперь, если тебе нечего добавить, проводи меня, — распорядился я, снимая защиту от прослушивания. — И, кстати, твои люди во дворе привлекают много внимания. Арбалеты им, что ли, выдай, а то кувалды — это перебор.
* * *
Дома я сразу же поднялся в кабинет супруги и, порывшись в столе, легко нашел послание графа Огонвежа. Каких усилий потребовалось, чтобы не разорвать его на клочки! Мелкий ублюдок прознал о моем участии в ассоциации и требовал — не просил, не намекал, эта мразь требовала! — свою долю.
— …ша милость!
Крик Густава вернул меня в сознание как раз в тот момент, когда я уже занес покрытый костяной броней кулак, чтобы устроить дебош, кромсая мебель и ломая стены. Пришлось заняться дыхательной гимнастикой, чтобы взять себя в руки.
— Хвала Райогу, — выдохнул капитан. — Что-то случилось?
Я задержал взгляд на изрядно помятом листе, но уже спокойно положил его на стол и задумался. Вспышки ярости становятся все сильнее и разгребать последствия с каждым разом все сложнее. Демон Злобы питается моими эмоциями, а я ничего не делаю, чтобы его сдерживать.
Это плохо, так недолго и с ума сойти, отдав собственное тело под контроль инфернальной твари. Нужно тщательнее следить за собой.
— Многое, — кивнул я. — Ужин готов?
— Готов, ваша милость, я как раз и шел вас позвать, а тут…
Он красноречиво повел рукой по кабинету, обозначая встретившую его картину. Мне стало неловко — взрослый же уже мужик, а веду себя, как пацан без мозгов, на одних гормонах. Нет, до добра такое поведение точно не доведет.
Вот почему я сразу подумал о силовом решении вопроса?
Мне, по-хорошему, нужно лишь подбросить копию предоставленных Алексом документов в казначейство Крэланда, и Петера уберут даже без моего участия. Уверен, Агнесс с радостью возьмет ублюдка за яйца — с семейства Зальц все еще есть что взять. Или можно отдать найденные улики в Черноземье, и Блэкланд сделает практически то же самое. На худой конец, я могу послать письмо самому Петеру и предложить поделиться семейным богатством в обмен на мое молчание.
— Мне нужен будет твой совет, Густав, — приняв решение, озвучил я и, отряхнув рукава от несуществующей пыли, направился к выходу из кабинета.
Капитан уступил мне дорогу и пошел следом, сохраняя молчание.
В поместье было тихо. Жена все еще пребывала в Мелководье, Ханна жила во флигеле. Слуг видно не было — у них было достаточно работы, чтобы не попадаться на глаза семейству Шварцмаркт.
Дия хорошо потрудилась, и теперь обитатели поместья предпочитали не появляться в поле зрения без причины.
Если до нашего брака я постоянно натыкался на девушек, метивших в мою постель, а Салэм откровенно распугивала претенденток, то Дию они изначально не восприняли всерьез, за что, полагаю, жена и отыгралась.
В каждом помещении теперь имеются зачарованные колокольчики — выбираешь нужный цвет, и соответствующий слуга тебя услышит.
Толковое нововведение, разумеется,
