«терминаторами», похвалявшимися «развешать головы русских на всех столбах», ещё на подъезде к линии фронта: гости обнаглели до такой степени, что махнули рукой на предупреждения украинцев, считая российских бойцов годными только употреблять алкоголь. Себя они, разумеется, причисляли к «золотому миллиарду», который должен был остаться на планете после «оптимизации» населения России.
Несмотря на потери, Великанова повысили в звании, хотя директор ФСБ генерал-лейтенант Родимов пожурил его за гибель классных десантников. Сам Великанов принимал самопожертвование бойцов за обычное дело и свою жёсткость грехом не считал. Он так жил и так же командовал, ставя достижение цели любыми средствами впереди любых этических коллизий. Слова Родимова о том, что воюют они не против людей, а против затуманивающей мозги идеологии нацизма, майор воспринимал как пропаганду облечённого властью человека, которую следовало выслушать и выполнять приказы без дополнительных внушений. Противника на другой стороне фронта он в общем-то не ненавидел, скорее был к нему равнодушен и насилия не чурался, если приходилось допрашивать пленных или добивать сопротивлявшихся.
Второго июля посланная к линии фронта под Кременчугом группа дождалась сообщения от информационной разведки, наблюдавшей за тылом через спутники, и направилась к деревушке Михеевка, где остановилась «блуждающая огневая группа»: самоходка «Коалиция» и два квадроцикла с защитниками. До этого они, по сообщению из центра, уконтрапупили группу ЧВК «Морд», посланную миллиардерами, «пострадавшими» от её деятельности, ликвидировать самоходку, и, сообщая об этом, дежурный офицер филиала ФСБ в Луганске прямо захлёбывался от восторга и тревоги.
– Это профи, каких я ещё не встречал! – восклицал дежурный. – Отделение частной военной компании в составе четырнадцати диверов было укомплектовано по высшему разряду и имело две БМП! Обе взорвались! От группы, которой командовала мадам Конецкая, а в натуре бывший морпех-зверь, изменивший пол, в живых осталось меньше половины! Так что будь осторожен, Гриша! Это зубры ВИП-охраны!
– Не пугай! – лаконично ответил Великанов.
Группу высадили с вертолёта в пяти километрах от укрывшейся самоходки, и оставшееся расстояние им предстояло преодолевать пешком, причём скрытно. Поэтому двигались медленно, сторожко и перед каким-то хуторком неожиданно наткнулись на бронеджип «Бумеранг» с буквой «Z» на борту. Возле него прохаживались двое парней в камуфляже, курили и переговаривались с кем-то, кто сидел в кабине.
Великанов принял решение выяснить, что это за люди, джип окружили и обезоружили схватившихся за пистолеты военных. Один из них, когда из кабины начали вытаскивать пассажира, вернее, пассажирку в таком же камуфляж-комби, начал брыкаться, и зам Великанова лейтенант Корень одним ударом в висок убил парня. Второго связали вместе с водителем, а Великанов начал допрос пленницы.
Удостоверения, подтвердившего бы принадлежность к разведке ГРУ, у женщины, как и у её спутников, не оказалось, и лишь водитель броневика показал коричневую книжицу, где чёрным по розовому были напечатаны его личные данные и место работы: транспортное управление Министерства обороны. К разведке он отношения не имел.
Так как задерживаться и выяснять все уточняющие детали ситуации было недосуг, Великанов отложил этот процесс и направил группу к цели, до которой оставалось всего три с половиной километра. При этом он решил взять с собой и девицу, назвавшуюся майором Иваненко.
Мысль показалась стоящей, да и красота разведчицы сыграла свою роль. Не хотелось верить, что она диверсантка из украинской ДРГ. Её со связанными руками и заклеенным ртом повели вслед за майором.
Бойцы в группе были опытные, не раз выполнявшие опасные задания как на фронте, так и в тылу украинской обороны, и до места расположения самоходки они дошли быстро, всего за час десять минут, несмотря на соблюдение режима бесшумности.
Разведчики группы обнаружили САУ на перекрёстке просёлочных дорог, бойцы заняли позиции в радиусе сотни метров от громады «Коалиции», и Великанов стуком по усику рации объявил минутную готовность, разглядывая экран планшета. Информацию о местоположении цели передавал спутник GPS, подвешенный над фронтовой полосой данного района, и на экране хорошо были видны застывшие с двух сторон самоходки квадроциклы и она сама.
Выждав ещё одну минуту, майор тем же манером скомандовал бойцам двинуться вперёд и первым шмыгнул сквозь кусты к перекрёстку.
Россия-23, село Михеевка, 8 километров южнее Краматорска. 6 июля, 23 часа
В восемь часов вечера с минутами группа удалилась от места схватки с киллерами неведомого миллиардера Мордобьёва на пятнадцать километров и расположилась в лесу, на этот раз настоящем, хотя и жидковатом, недалеко от полностью разрушенной деревни под названием Михеевка.
В десять часов с минутами нанесли удар по Киеву.
Как сказал лейтенант Вася, целей атаки «коалами» было три: здание Службы безопасности Украины на Варварке, в центре Киева (в подземном бункере которого, по сведениям разведки, располагался офис главного русофоба, президента Украины), и два центра принятия решений под Харьковом и Днепропетровском. Ночью стрелять было безопаснее, так как это позволяло уменьшить количество случайных жертв, среди которых могли быть обслуживающие здание люди. К ночи деловая деятельность в городах Украины практически прекращалась. Надеялись получить информацию о результатах атаки через радиоэфир, вслушиваясь в передачи украинских СМИ, но буквально через четверть часа по району расположения самоходки кто-то нанёс РЭБ-оплеуху, и обе рации – Тараса и Васи – перестали принимать сигналы.
– Позвони полковнику по мобиле, – предложил Михаил.
– А чем руфон отличается от рации? – осведомился Тарас. – Только частотой передачи. Пока работает РЭБ-глушилка, мы ничего не услышим.
– Ну и хрен с ними, завтра узнаем от полковника, удачно мы приложились или нет.
– Другое дело, почему вдруг заработала глушилка? – сказал Штопор. – Кто её врубил? Наши или укропы?
– Укропы далеко.
– Всего в четырёх километрах от нас.
– Да, это вопрос, – согласился Тарас. – Вася, куда мы направляемся?
– Не успел спросить у босса, – смущённо ответил лейтенант.
– Я бы ушёл отсюда, – сказал Шалва. – Мы всегда после стрельбы меняли позицию.
Тарас тоже думал об этом, но и проявлять инициативу не хотел. В принципе можно было и подождать немного, пока РЭБ-завеса перестанет действовать. Хотя вопрос Штопора, кто включил глушилку, заставлял нервничать.
– Подождём, – решил он скрепя сердце. – Кто бы ни повесил шумовой радиозонтик, он не будет держать его сутками. Если только это не укропы. Отключение электроники в нашем тылу выгодно только им.
– Может, всё же отступим на пару километров? – неуверенно предложил нервничающий Вася. – Нам всегда указывали координаты отхода после стрельбы. Тут недалеко ж/д станция, махнём туда?
– Только не к станции, – возразил Ларин. – Кто знает, не наблюдают ли укропы за ней со спутника. Увидят нас и долбанут.
– Сдвинемся на километр, – согласился Тарас. – Ты хорошо ориентируешься в этих местах?
– Неплохо, я родом из Угледара, а служил под Новомосковском, в
