Наутро после бурной гулянки, устроенной по случаю моего возвращения, я отбыл в долгий вояж по Земле, о котором давно мечтал.
Париж меня не порадовал. Грязь, толпы афро-азиатских босяков, и полное отсутствие того духа, что всегда отличал Париж от других городов. Маленьким Лир-Джет, перелетел через Английский канал, и был неприятно удивлен похожей ситуацией в Лондоне. Сопоставив с увиденным в Москве, понял, что глобализация, о которой так долго и нудно предостерегали антиглобалисты, совершилась и, похоже, бесповоротно. Но поездка не была бесцельной. Везде где мог, я покупал антиквариат и книги, А зайдя в огромный лондонский музыкальный магазин наконец понял, чего мне так не хватало во всех скитаниях по мирам. И скупил почти все что было на полках. Конечно, очень многое будет потом безжалостно выброшено в утилизатор, но того что останется мне тоже хватит. Побывал на Венецианском карнавале и полюбовался цветением сакуры в Киото.
Понемногу, мне надоела суета больших городов, и захотелось тихого спокойного отдыха.
Все это я нашел по совету одного из моих бывших подчиненных, в небольшой деревеньке на краю Архангельской области.
С компактным рюкзаком на плече, сошел с пропыленного автобуса, и пользуясь целеуказанием выданным словоохотливым водителем, пошел разыскивать дом тетки Агриппы.
Сордианка Тарда Корсана, в миру тетка Агриппа, занесенная неведомым ветром на Землю лет двести назад, жила то там то тут, меняя раз в тридцать лет местожительство и по необходимости лицо.
На стук в покосившуюся калитку, отозвался ленивым утробным рыком старый волкодав, и молодой звонкий голос.
— Иду!
Из за угла дома, степенным шагом вышла немолодая, но все еще красивая женщина, в стареньком немарком платье, и повязанном на манер банданы белоснежном платке. Мгновенная пауза и хозяйка дома, судя по ауре — достаточно сильная колдунья, оглядела меня насмешливым взглядом, и молча кивнув, посторонилась пропуская в дом.
Изнутри дом сиял чистотой и упоительно благоухал травными ароматами. Меня усадили на застеленную чистой салфеткой табуретку, и долго и обстоятельно рассматривали словно под микроскопом.
— А ты, мил человек каких же будешь? Защита у тебя… отродясь такой не видела. Словно на войну со всем миром собрался.
Голос у колдуньи был совершенно не соответствующим внешности. Молодым и ярким словно у восемнадцатилетней девушки.
Вместо ответа, я сбросил рюкзачок на выскобленный до белизны пол, сплел маленький портал, и вытащил из него голубую ассорскую лилию. Без всякой задней мысли. Просто очень красивый и редкий цветок.
— Александр Владимирович, просил поклон передать…
Вместо ответа, Агриппа покраснела, побледнела, затем метнулась куда-то в недра дома, и вернулась с толстенным томом 'ин фолио'. Быстро но аккуратно пролистав пару десятков страниц она быстро пробежала глазами текст, временами поглядывая на лилию.
— А еще одну найдешь?
Глаза ее при этом сверкнули такой сумасшедшей надеждой, что у меня не повернулся язык отказать.
— Тебе саму лилию или готовый эликсир уточнил я?
В ответ она просто выдохнула так словно копила воздух все эти годы.
— Ясно.
Через секунду, на столе материализовался темно-синий бутылёк в шесть сангов с маркировкой магазина Эйра Ттхасто. Насколько я помнил эктрактивные возможности ассорской лилии — это где-то из полутора — двух сотен соцветий.
Я и глазом моргнуть не успел, как колдунья подхватила подарки и исчезла в глубине дома.
— Подожди меня.
— Не больше одной капли! — Крикнул я вслед удаляющимся шагам.
Со двора донеслось недовольное ржание, недовольный окрик Агриппы, потом быстро удалившийся конский топот, и все стихло.
За то время, пока тетка Агриппа отсутствовала, я уже успел полистать раритетный трехкилограммовый 'Краткий справочник лечебных трав человеческого ареала' пообщаться с Полканом, и осмотреть все немудреное хозяйство сордианки.
Вернулась колдунья счастливая и явно помолодевшая. Собирая на стол рассказала между делом занятную историю.
Где-то с пол-года назад, начали пропадать люди. Причем все в одном районе. Естественно история обросла слухами, и местное население стало эти места обходить десятой дорогой. Но детям молва не указ, и они к болоту шастать не перестали.
Девочка двенадцати лет, гуляя на краю болота, полезла за красивым цветком, и укололась о шип. Добраться до цветка так и не смогла, а вернувшись домой, заболела и слегла. То, что у нее нет нужных препаратов, Агриппа поняла сразу. Девчонка медленно угасала несмотря на фантастический по земным меркам резерв организма и все умение колдуньи.
— Понимаешь, — Агриппа поставила на стол горячий чугунок с картошкой и посмотрела мне прямо в глаза. — По всем симптомам кертанский колючник. Но во-первых эти кусты не растут на болотах, а во-вторых, откуда здесь взяться колючнику. Это же черт знает откуда…
— А чем знаменит этот колючник кроме яда?
Агриппа усмехнулась.
— Он знаменит тем, что обеспечивает необходимую микробиологическую среду для обитания грайки. Растения из которого добывают 'серебряный туман'. Сильнейший наркотик.
'Ай да Саня. Ай да сукин сын!'
Молча восхитился я. Вот так, легко, подсунуть залетного полу-варяга, для разбирательства с тем, что на входит в юрисдикцию управления, и явно не по зубам местным спецслужбам… По роду службы, он контролировал переселенцев из других миров и вообще ведал делами инопланетной эмиграции на территории России.
— Я пробовала поискать сама, но тут такие места, что без вертолета не доберешься.
Не вставая с места, я подхватил рюкзак, и отщелкнув зажим опустил руку в его чрево. Не с первой попытки, нащупал трубу спутникового телефона, и быстро набрал контактный номер.
Ответил мужчина.
— Здесь Каскад.
— Каскад, соедини с Лиллит.
Через секунду в трубке негромко щелкнуло, и жизнерадостный женский голос сообщил, что Лиллит слушает.
— Лиллит, соедини с Пастухом.
— Кто спрашивает?
— Змей.
— Соединяю…
— Здравствуй Саша, — Я был само радушие.
— И Вам не болеть, — хохотнуло в ответ.
— Спокойный отдых, говоришь? Уникальная рыбалка? Ты забыл добавить про охоту…
— А что я по-твоему, должен был сказать 'Выручай мил — друг не в службу а в дружбу'?
— Да.
Он вздохнул.
— Не могу я легенду управления, как простого оперативника засылать незнамо куда. Догадываюсь, что дело там не чисто…
— Чисто-нечисто. Сказать обязан. — Отрезал я. Мало я тебя видать гонял в свое время.
