— Не ворчи. Не ворчи, Леон. Жанетта славная женщина. — Свен похлопал Леона по спине. Эти двое близкие друзья.
— А я и не говорю ничего, — пожал плечами Леон.
— Пойдем, — предложил Свен, — я тебя с Жанеттой познакомлю, Дэн.
Внутри дом казался еще больше, чем с улицы. Просторный холл, коридоры. Леон шел с ними, прихрамывая на правую ногу. Полы застланы коврами, на боковых дверях тяжелые занавесы. Хозяева дома не испытывали нужды.
Они прошли на кухню. Большая просторная комната. Шкафы с посудой. Разделочный и обеденный столы, несколько стульев. Мебель хорошей работы. Владельцы умели пользоваться деньгами, не тратить бездумно, но и не экономить на всем. Плита с топкой. У плиты стоит женщина. Она обернулась. Каштановые волосы убраны под чепец, серые глаза, ласковая улыбка. Красивая женщина. В молодости, наверное, была еще краше.
— Капитан, здравствуй. А это — юнга Дэн? — Женщина улыбнулась. В ее глазах было столько тепла.
— Да, Жанетта. Вчера я говорил о нем, — подтвердил капитан.
— Мы приготовили комнату для тебя, Дэн. — Сказала Жанетта. — Я свежее белье застелила. Нашла занавески, сама вышивала. Новые. Я их вышила, когда мой муж ушел в море. Думала, вернется, я ему покажу. Тогда и повешу на окна. Не довелось порадовать. — Жанетта отвернулась к плите, что бы спрятать слезы. И тихо произнесла — Так я его и не дождалась.
Капитан немного помолчал, разделяя боль Жанетты.
— Пойдем, Дэн, посмотришь свою комнату.
Они поднялись на второй этаж, вошли в просторную светлую комнату.
— Вот здесь будешь жить. Пока корабли стоят на ремонте. Как тебе комната? — Капитан обвел рукой полукруг, показывая юнге новое жилье.
У него будет своя комната. Окна этого дома будут ждать его. Стены, что защищают нас и дарят уют. Широкое распахнутое окно, стол, несколько стульев, секретер, комод. В углу тумбочка, таз и кувшин для умывания. Кровать, широкая большая кровать, настоящая кровать. Не то, что его сундук. Сундук, приют в тяжелые минуты усталости, обижать ему не хотелось. Но согласитесь, кровать лучше.
— Как тебе комната? — Свен ждал ответа.
— Отличная комната, капитан. Лучшая из всех! — Комната на Дэна произвела лучшее впечатление. Словно на даче. Отличное место для отдыха.
— Ну, ладно, давай располагайся. — В голосе капитана столько тепла то ли к гостю, то ли к чудесной комнате. — Обживайся. У Жанетты скоро все будет готово.
Капитан и Леон ушли. Данька внимательно осматривал новую комнату.
Подошел к окну. Выглянул. Окно выходило на внутренний двор. Под навесом он заметил лошадь. Цветы на газончиках. Несколько апельсиновых деревьев, создающих тень. Беседка. Ухоженный двор. Двор на Тракторной умер бы от тоски, узнай о таком дворе. Приятно посидеть вечером под этими деревьями. На том и этом свете вспоминать мы будем, какие на Тартуге вечера — веселился Данька. Он рассматривал шторы. Вышивка. Явно сделана с любовью. Заглянул в секретер — пусто. В комод посмотрел. Там полотенца, постельное белье. Подошел к кровати, проверить матрас, пружины. Потрогал рукой. Перина. Настоящая перина. В его мире от перин давно отказались. Больно хлопотно. Их надо трясти. Он будет нежиться на настоящей перине!
Роскошный обед в этом доме. Запеченная рыба. Пусть судовой кок подавится своей рыбой. Тут получше. Овощи. Постная хорошо прожаренная свинина. Стручки молодой фасоли с маслом. Мягкий ароматный хлеб. Жанетта то же сидела за столом. Она ревностно следила за тем, что б тарелка у юнги не пустовала.
— Кушай, Дэн. Кушай. Клади еще. Ты такой худой. — Бросала осуждающий взгляд на капитана. Вина Свена очевидна, заморил голодом юнгу. — В его возрасте надо больше кушать, стать набрать, форму. Мужчине надо много кушать.
— Жанетта, ты его закормишь. Он сядет в лодку и лодка ко дну пойдет.
— Не закормлю, — капитан притих под суровым взглядом кухарки. — В его возрасте надо хорошо питаться. Ничего, пока корабли стоят, ты, Дэн, будешь нормально питаться. А то там у вас на корабле… Разве мужчина может что-нибудь приготовить.
Данька слушал и думал: мама меня то же постоянно есть заставляет. Они, женщины, только и могут думать о том, что бы кого-то кормить.
— Ничего, Жанетта, наш кок, Филипп, отлично готовит. Команда с голоду не умирает. Я то же. И юнга выживет.
— Знаю я это. Знаю. — Жанетта не скрывала раздражения. — А ты кушай, Дэн, не слушай их. Я еще принесу.
Данька понял, что попал в руки этой доброй женщины и ему предстоит, есть за троих: за себя самого, за Свена и Леона.
На следующее утро он рассказывал матери об обретении дома на Тортуге.
— Корабли несколько дней будут в порту. Я у капитана буду жить. У меня там отличная комната. Большая, светлая. А Жанетта, кухарка, она отлично готовит и все норовит меня накормить. Поначалу я думал, что это дом Леона, он хозяин. Капитан не сказал мне, что я буду жить в его доме. Но Леон распоряжается всем. Свен чаще в море.
Они сидели перед телевизором. На экране скучнейшая передача чередуется с рекламой по тупости опережающей все ток-шоу.
— Вот хоть кто-нибудь позаботится о тебе. Покормит. А то эти бандюги не подумают. Не знаю, как ты там. В кафе зайди, перекуси.
Данька смеется. Мать не представляет его острова. Он и сам полагал, что в городе живут автомобили, автобусы и троллейбусы. Люди — придаток к ним.
— Там не кафе, а таверны. Там эль и вино пьют. Кабак. Капитан меня в трюм посадит, если узнает, что я зашел туда.
— Пират, пиратом, а понимает, что вредно для детей, — Мария Петровна и не замечала противоречия в своих речах. — Ты его слушайся, Даня. Он старше. Разумнее. В таких местах героин продают. Не ходи.
Мать, думает Даня, готова поверить, что матросы на "Скитальце" не обкуренные наркоманы, а труженики моря. Своеобразные, но труженики. Может, меньше будет о нем беспокоиться.
— Хозяин дома или управитель, Леон, отличный дядька. — Продолжал он. — У меня в комнате большая кровать стоит, а на ней перина. Настоящая перина. Я вечером лег, провалился в нее. Ночь была жаркая. А я тону в перине. Одеяло не нужно. Очень жарко.
— Хорошо, Денечка. У нас говорят, жар кости не ломит. Ты на сквозняке не стой. Я хоть не так беспокоиться буду, зная о Жанетте. А то всякое у вас там может быть.
Ах, мама, мама! Морской ветер, маленький сквозняк. В форточку слегка врывается шторм. Прикрой окно, Даня. Дует. Шарфик повяжи и куртку застегни, когда полезешь на мачту.
— Мама, что там может быть? Это здесь всякие ужасы. Идешь по улице, переходишь дорогу. Бац, и под колеса. Или кирпич на голову упадет.
— Даня, не говори глупостей. Кирпичи так и падают на голову.
