– Выходит, сейчас внутри девочки – что-то вроде бомбы с часовым механизмом? – нахмурился Король. – И когда эта бомба взорвётся – никто не знает.
– С отдельного наночипа скачать информацию невозможно. Бактерии должны накапливаться в мозгу. Человеческий мозг – необходимый элемент процесса. Только тогда срабатывают заложенные программы.
– Уже сработали, – уточнил майор. – Дьюк и его напарник мертвы. И это – объективная истина, которая нам дана в ощущениях.
– «Матрицу» цитируешь? – мрачно переспросил Чингиз, глядя куда-то в пространство.
Иван обернулся и посмотрел на него с удивлением. Наверное, это не из «Матрицы»… Впрочем, мне сейчас всё равно. Пускай бы он даже генерала Гусакова цитировал. Мне по-настоящему паршиво, и голоса доходят, как через пелену…
– …И всё-таки нельзя как-нибудь считать эту программу?
– Только если удастся добраться до скопления бактерий. А без оперативного вмешательства это невозможно.
– Хотите вскрыть мне черепную коробку? – Я криво усмехнулась: – Лучше пристрелите.
Наверное, усмешка вышла совсем жалкой, потому что Грэй замолчал, глядя куда-то в пол. Кашлянул и сказал:
– Не знаю, что стоит за твоими видениями, Таня. Но шансы выкарабкаться у тебя есть. По крайней мере, как доктор, я в этом уверен.
В этой комнате он верил в меня больше всех. Может, даже больше, чем я сама.
Трель «мыльницы» Ивана показалась оглушительной. Майор отступил в дальний конец комнаты. Экранчик раскрывать не стал, лишь вставил наушник:
– Да…
На целую минуту он замер. Словно окаменел. В лице не шевельнулся ни один мускул. Спустя ещё минуту его рука с «пальмом» задрожала. И он начал бледнеть. Это немного дикое зрелище, когда бледнеет здоровенный мужик с каменной физиономией. По крайней мере я такое видела в первый раз.
– Что-то случилось? – не выдержал Чингиз.
Я его понимала. Наверное, даже если бы нам на голову вдруг посыпались американские «командос», вряд ли у его напарника было такое лицо. Иван не услышал вопроса. Только голос невидимого собеседника сейчас имел значение.
– Когда? – глядя в пустоту, уточнил майор. – Никто не уцелел? Уходите оттуда.
Он нажал кнопку отбоя. Очень медленно, словно боялся промахнуться мимо кармана, спрятал «мыльницу». Потом так же медленно сказал:
– Лаборатории больше нет.
– То есть как «нет»? – вскочил с кресла Чингиз. – Это что, «деза»?
– Какая «деза»… – безжизненно поморщился Иван. – Говорю тебе, она исчезла. Вместе с соседними домами и подвалами. Осталась только воронка. Диаметром шестьдесят метров.
– Взрыв? – спросил Грэй.
– Нет. Они мне рассказывали… Это называется «свёртка пространства». – Майор упал в кресло, будто ноги его перестали держать. Чингиз тоже сел.
– Кто-то мог уцелеть?
– Вряд ли, – покачал головой Иван, – они все должны были быть там. Заканчивали монтаж оборудования на новом месте.
Воцарилась гнетущая тишина.
– Кто отвечал за перебазирование? – выдавил наконец Чингиз таким тоном, словно уже заранее знал ответ.
– Митяй, – глухо отозвался Иван и уточнил: – Правая рука Дьюка…
Оба вдруг повернулись, пристально меня рассматривая. Будто только сейчас обнаружили моё присутствие. Я ждала, но никто из них так и не проронил ни слова. Лишь через пару минут Чингиз поёжился, словно ему стало холодно, и сказал:
– Надо позвать Артёма.
Физик появился довольно скоро. И беззлобно усмехнулся, когда ему объяснили:
– Опять какая-то проверка, ребята?
– Проверки кончились, Артём. Мы послали на место нашего человека, но это не более чем уточнение деталей.
Его усмешка бесследно растаяла.
– Они… погибли?
– Скорее всего, да. Скажи, это могло быть… несчастным случаем? Во время эксперимента?
– Чепуха, – сухо отозвался Артём. – Нельзя нечаянно провести свёртку пространства в целом квартале. Мы – учёные, а не психи.
– А если… какие-то неполадки в оборудовании? Что-то ведь могло элементарно сломаться, когда лабораторию перемещали?
– Нет, – покачал головой физик. – Если они это сделали, значит… значит…
– У них не было другого выхода, – хмуро подсказал Грэй.
Чингиз и Иван переглянулись.
– Всё-таки Дьюк… – как-то очень устало пробормотал Король.
Майор коснулся его плеча и кивнул на дверь:
– Надо поговорить. – Добавил, обращаясь к «Айболиту»: – Ты тоже…
Странно, что они вышли. Не проще ли было выгнать нас с Артёмом.
Физик присел к журнальному столику. Шевельнул «мышкой» ноутбука и посмотрел на вспыхнувший экран.
– Вот значит, как оно выглядит…
На экране была картинка с микроскопа. Увеличенная в тысячи раз мельчайшая капелька моей крови. Тёмная паутина рядом с бактериальным ядром.
Артём перехватил мой взгляд и кивнул:
– Я ведь всё слышал. Грэй специально оставил включённым микрофон в «компе». – Он помолчал, потом добавил: – Слишком долго нам везло… – Захлопнул ноутбук и вздохнул: – Прости, Таня.
– За что?
– Сегодня в метро… я думал почти как Иван.
Он встал и туда-сюда прошёлся по комнате. Словно что-то нависало над ним, не давая оставаться на месте.
– Ребят жалко… Но если бы пришлось выбирать… Свёртка пространства – это почти мгновенно. Наверное, они даже не успели почувствовать.
Я закрыла глаза. Да, легче, чем умирать от пули. Или подыхать с отбитыми почками в камере… Но неужели он считает игру проигранной?
– Многое можно восстановить, Артём. Должны остаться материалы исследований. Опытные образцы.
– Наверное. Только людей не восстановишь.
– Ты остался. Ты сумеешь.
– Я? – Он болезненно усмехнулся: – Я так мало занимался «железом»… Я – теоретик.
– Ты найдёшь помощников.
– Если только у нас будет время кого-то искать.
В этом он прав. Раз лабораторию пытались захватить, борьба переходит в «горячую» фазу.
– Таня, потом будем думать о «железе». Сначала надо помочь тебе…
– Чем? – пожала я плечами. В теперешних обстоятельствах мои проблемы превращались в мелочь.
– Сегодня ты нас спасла. Но на большее мы не имеем права. Надо извлечь из тебя эту дрянь.
– Как?
– Например, очистить кровь.
Я покачала головой:
– Бесполезно. Если оно влияет на меня, значит, оно уже осело в мозгу.
– Тогда электрошок. Ни одна электроника такого не выдержит. Никакие чипы. Можешь мне поверить.
Я нашла силы усмехнуться:
