Ознакомительная версия.
– Попался, сволочь! – радостно воскликнула Родригес. – Один готов, а на станции даже ни царапинки. Получай, подонок.
Реакция Маршалла была сдержанной.
– Сколько нам осталось?
– Несколько секунд, – рявкнула Родригес.
Судя по её тону, она до сих пор считала, что Маршалл просто сбегает, и его нетерпение её только раздражало.
Корабль Ярости разваливался на куски. Он медленно вращался в поле наносети, охваченный красивыми жёлтыми, красными и оранжевыми вспышками под сосредоточенным огнём защитников «Харона».
– Увеличить, – приказал Маршалл.
Изображение на экране приблизилось.
– Мы далеко от него, – сказала Родригес.
– Открывай огонь, – решительно произнёс Маршалл, но пилот несколько секунд медлила, внимательно вглядываясь в изображение.
– Не понимаю, – сказала Люсьен. – Он же разваливается? Может… плавится?
– Не разваливается, – возразил Маршалл. – Он начинает последнюю атаку.
Из огненного хаоса, в который превратился погибающий корабль, вылетели тысячи чёрных точек. Многие из них попадали в наносеть и взрывались, но остальные продолжали свой путь к «Харону».
– Это ксеноморфы, – объяснил Маршалл.
Зрелище было нереальным. Казалось, всё это происходит в дурном сне. Маршалл вспомнил, как он, директор «АрмоТеха», многие годы пытался разыскать этих существ, самых совершенных живых машин смерти, какие только доводилось встречать человечеству. Заполучить их и научиться ими управлять было одной из приоритетных задач компании «Вейланд-Ютани» на протяжении последней пары столетий.
Много раз попытки заканчивались неудачей. Порой катастрофической.
И вот эти машины смерти сами летят навстречу людям. Какая горькая ирония!
Размытое облако точек прорезали лазерные лучи орудий, но нападавших было слишком много. На каждого убитого приходилось пятеро, кто продолжал свой путь. Облако только росло.
– Как же они дышат? – спросила Люсьен.
Первая точка достигла корпуса у главного склада станции «Харон».
– Они давно должны были замёрзнуть до смерти, – предположила Родригес.
Точки рассыпались по всей поверхности станции в поисках обзорных площадок и воздушных шлюзов.
– Уводи нас отсюда побыстрее, – сказал Маршалл.
– Но…
– Быстрее! Подошёл второй корабль.
Родригес ввела курс и включила ускорители. Станция «Харон», атакующие корабли и хаос сражения на голографическом экране резко уменьшились.
Люсьен переключилась на один из орбитальных дронов. Удаляясь на большой скорости от главной базы Колониальных морпехов, они продолжали следить за развитием событий.
Станция «Харон»
2692 год н. э., декабрь
В пылу сражения генерал Бассетт нашёл время, чтобы удостовериться в благополучном вылете Джерарда Маршалла.
С приближением Ярости станцию покинули ещё три корабля. Один из них, буксир, поторопился с запуском и подорвался в наносети, из-за чего на его борту погибли два морпеха. Понятно, что Бассетту это не понравилось. Другим было пассажирское судно с семнадцатью гражданскими, которые решили, что в космосе будет безопаснее. Экипаж принял такое же решение, и не во власти Бассетта было их удерживать. Судя по всему, им удалось покинуть станцию, и теперь они направлялись в глубь Солнечной системы.
Третьим был эсминец «Кин» класса «Скользящий», до этого пришвартованный к Центру управления на протяжении почти всего своего существования. Теперь он сражался с кораблями Ярости.
Получив сообщение о том, что опасность для «Хагена» миновала, Бассетт с облегчением вздохнул. Маршалл, представитель Компании, никогда ему не нравился. Но между ними установились более или менее доверительные отношения, и в каком-то смысле он даже уважал его, надеясь, что это уважение взаимно. Поначалу генерал воспринимал Маршалла как вечно жалующегося нытика, привыкшего по первому требованию получать всё, что он ни пожелает. Но в последнее время его поведение можно было назвать почти героическим.
«Господи, сделай так, чтобы ему не пришлось исполнить то, ради чего он улетел», – мысленно взмолился Бассетт. Больше у него не было времени размышлять только об одном человеке. Едва корабль Маршалла скрылся с экранов, на генерала обрушился целый поток новой информации.
Все данные от дронов, кораблей и модулей станции стекались сюда, в Центр управления. Боевой костюм генерала обрабатывал и сортировал их по особому алгоритму, который Бассетт составил сам и постоянно совершенствовал. В результате на экран шлема поступали краткие, но в высшей степени содержательные сводки. По малейшему сигналу синапса генерал получал доступ к самым свежим данным и мог руководить всеми боевыми отрядами, как если бы сам находился на передовой, в гуще сражения. Это приспособление расширяло возможности его мозга, и он сразу же узнавал о каждом выстреле, каждом взрыве, каждом манёвре и о каждом ответном огне со стороны противника.
– Первый корабль Ярости распадается! – крикнул кто-то снизу. – Расстояние две мили. Орудия станции расчищают обломки поменьше. Возможны вторичные повреждения, но небольшие.
– Сосредоточить огонь на втором корабле, – приказал Бассетт, но это было лишним – отряды Косморождённых морпехов уже перешли в атаку при поддержке «Кина» и орудий станции, посылавших плазменные заряды и лазерные лучи в корабль, дрейфующий у края наносети. На мгновение у генерала вспыхнула надежда, но тут же погасла.
Он не имел права предаваться пустым мечтам. С самого начала нападения Ярости на Сферу надежда перешла в разряд фантастики.
– Сэр, что-то странное…
Бассетт осмотрел ряд голографических экранов. Потоки информации сменили цвет и яркость для максимального удобства чтения. Подбитый корабль распадался на части, внутренние взрывы ускоряли его разрушение, отдельные куски превращались в пыль под непрекращающимся огнём морпехов. Но среди обломков показались какие-то чёрные точки, веером разлетевшиеся во все стороны.
Они были похожи на блох, скачущих во все стороны с охваченной пламенем собаки.
– Ксеноморфы, – сказал Бассетт. – Не дайте им подлететь близко к станции!
Заградительный огонь усилился, орудия пытались смести сотни – тысячи – ксеноморфов, покинувших сбитый корабль и быстро приближавшихся к главному складскому корпусу «Харона». Многие взорвались в нанопаутине. Но другие держались группами. Те существа, что находились снаружи, служили своего рода щитом для тех, кто был внутри, и с каждой секундой они сокращали расстояние до цели.
Бассетт понимал, что как только они доберутся до корпуса и проникнут на склад, то их уже ничто не остановит. Центр управления можно изолировать, взорвав все туннели и мосты – это он часто и с удовлетворением повторял Маршаллу во время их бесед. Другие же корпуса станции «Харон» связаны между собой регулярными туннелями, лифтами и элементами конструкции со швартовочными рукавами. Взрывозащитные двери можно заблокировать, коридоры перекрыть. Но никакие меры не станут серьёзной помехой на пути злобных ксеноморфов.
Даже если полностью уничтожить первый корабль, они никуда не исчезнут. А ведь есть ещё и второй.
– Эффективность наносети снижена до тридцати семи процентов.
– Сократить её объём, – приказал Бассетт.
Лучше уменьшить радиус действия, но увеличить энергию оставшихся нитей. К тому же так можно уничтожить ещё больше ксеноморфов, прежде чем они доберутся до основной конструкции.
Подошедший ближе второй корабль принялся вести обстрел из тяжёлых плазменных орудий, целясь прямо в самый центр «Харона». Активировались средства обороны станции. Лазерные лучи отражали и отклоняли в сторону плазменные заряды, а пропущенные удары перехватывали беспилотные дроны. Вокруг станции кружило более сотни дронов и ещё около сотни устремились дальше, навстречу врагу, пытаясь обнаружить его слабые места. Большинство вышло из строя, столкнувшись со щитами или автоматическим защитным полем корабля Ярости, но некоторым удалось проникнуть к самому корпусу, но, ударяясь о него, они исчезали в пламенной вспышке, не причиняя никакого вреда.
– Первый ксеноморф достиг станции.
Бассетт это и сам видел. Чудовище опустилось на складской корпус и поползло по его поверхности. Пронесшийся мимо беспилотник снёс его лазерным лучом. Но на этом вражеская активность ксеноморфа не закончилась. Его труп взорвался изнутри, и на многослойную обшивку станции выплеснулась молекулярная кислота, разъедая ее.
Бассетт проверил прочность обшивки. Она составляла девяносто семь процентов от максимальной, но генерал сделал пометку, чтобы данные об этом показателе постоянно обновлялись.
На поверхность складского комплекса, протянувшегося на четверть мили, приземлялись ксеноморфы. Находящаяся неподалёку орудийная башня бытового отсека открыла по ним огонь, сбивая самих чудищ, но не повреждая обшивку. Некоторые из выстрелов попадали прямо в цель, отбрасывая нападавших в космос. Другие только ранили ксеноморфов, и те немедленно саморазрушились.
Ознакомительная версия.
