Ознакомительная версия.
– Сэр, может, дадим «ястребам» шанс? – произнёс чей-то голос.
Бассетт посмотрел на экраны и на потоки данных. Через сферу управления в реальном времени проходила трансляция боя «Космических ястребов», и в генерале ненадолго возродился оптимизм. Появилась даже надежда.
Бой кипел вовсю. Один взвод «ястребов» вышел из шлюза и тут же открыл огонь по ксеноморфам, ещё не высадившимся на станцию. Их сбивали, прежде чем они могли нанести урон обшивке. Чудовища не могли сменить траекторию полёта и не могли вступить в бой с «ястребами», поэтому люди с лёгкостью поддерживали заградительный огонь и расстреливали всех, кто приближался на достаточное расстояние. При этом они создавали «огневые мешки», ведя перекрёстный огонь и захватывая большие группы ксеноморфов в ловушку. Ужасные создания разлетались на части в облаках едкого дыма.
Тех же, кто успел высадиться на станцию, преследовали другие взводы. Первая потеря среди морпехов отозвалась в сфере всеобщим глубоким вздохом. Бассетт своими глазами видел, как ксеноморф подполз по наклонной поверхности и прыгнул, щёлкая челюстями. Жизненные показатели солдата погасли через пару секунд после нарушения целостности боевого костюма. Слабое утешение, но парню не пришлось долго страдать.
– Следить за вертикальными поверхностями! – крикнул лейтенант Подмор в коммуникатор.
Зона боевых действий расширялась. На месте каждого убитого или отправленного в космос чудовища появлялись три новых. Они никак не реагировали на гибель своих собратьев, так что надеяться их сломить было бесполезно. Возможно, сожаление и скорбь были исключительно человеческими качествами, и хотя Бассетт понимал, что по возможности следует сохранять хладнокровие, он также знал, что ни один солдат не может как следует сражаться, не ощущая связи со своими товарищами.
По мере того как увеличивался список погибших, морпехи всё чаще ошибались. Битва разгоралась с каждой секундой и затихла лишь на мгновение, когда участок бытового отсека дрогнул и треснул вдоль линии наименьшего сопротивления. Воздушные шлюзы и обзорные площадки не выдержали, и декомпрессионные взрывы отбросили морпехов и ксеноморфов от корпуса. Некоторые из них попали во всё ещё действующие наносети, и по экрану прокатилась ещё одна волна небольших взрывов.
Когда газы понемногу рассеялись, стало заметно, что ксеноморфы устремились к трещинам в корпусе. Они казались чёрным потоком, среди которого мелькали отдельные лазерные выстрелы. Те, в кого попадали лазерные лучи, взрывались, и их кислотные останки расширяли трещины.
– Состояние бытового отсека? – поинтересовался генерал.
– Семьдесят процентов объёма осталось без воздуха. Остаются несколько заблокированных участков, в которых могут находиться до сотни человек, но две основные взрывозащитные двери снесены, и ксеноморфы штурмуют другие.
Один взвод «Космических ястребов» тоже проник через трещину в повреждённый корпус, и несколько голографических экранов переключились на камеры боевых костюмов, чтобы следить за происходящим.
Ксеноморфы продолжали самоуничтожаться в разных местах станции, и вскоре опасность стала угрожать самому Центру управления. «Космические ястребы» отчаянно защищались и зачищали ксеноморфов десятками, но ничего не могли поделать с потоками молекулярной кислоты. Если она проливалась, то её было уже невозможно нейтрализовать.
– Сэр, ещё одна пробоина в ангаре и в стыковочном отсеке. Казармы эвакуируют из зоны массированной атаки. Они самоуничтожаются в четырёх точках по периметру. В двух местах прочность обшивки снизилась до тридцати процентов.
– Прикажите всем гражданским эвакуироваться с «Харона», – сказал Бассетт. – Пусть убираются, как можно дальше и как можно скорее. Лучше в заранее обозначенные зоны безопасности.
– Да, сэр.
– Лейтенант Подмор, отведите своих «Космических ястребов» в…
Станцию сотряс мощный толчок. Экраны моргнули, оборудование тряхнуло, и через мгновение все системы отключились. Наступила темнота, голографические экраны погасли, и тишина казалась ещё страшнее из-за вздохов и отрывистых молитв.
– Доложить обстановку! – крикнул Бассетт.
Без экранов или отображаемых боевыми костюмами данных он был всё равно что слеп.
– Ангар и стыковочный отсек, – раздался голос. – Они… исчезли. Топливные элементы «Демидова», одного из пришвартованных кораблей, расплавились и взорвались. Мощный взрыв повредил все ангары и уничтожил несколько других кораблей. Конструкция разваливается.
– Орудийные башни!
Энергия включилась, и все системы снова заработали. Какое-то мгновение на лицах окружавших его друзей был заметен страх, а их глаза отражали его собственные эмоции.
– Последствия взрыва стараются ликвидировать, но, генерал… взрыв был очень мощным.
Бассетт видел это сам. Почти в миле от него, на другом конце огромной станции, торчали обломки ангара и стыковочного отсека с искореженными и сломанными во многих местах элементами конструкции.
– Кто-то выжил? – спросил он.
– Никто, сэр.
Пока компьютеры и автоматические системы продолжали издавать электронный гул, люди в сфере молча наблюдали за тем, как сражение перемещается к центральной части станции. Генерал почуял запах гари, к которому примешивался густой аромат кислоты и чего-то едкого.
– Целостность корпуса под угрозой! – обеспокоенно крикнул один из наблюдателей.
По всей поверхности сферы начала плавиться обшивка. Что-то тут было не так.
Бассетт посмотрел на экран и тихо приказал переключиться на внешний вид сферы. Все полчища ксеноморфов устремились к одной точке на ней. Добираясь до цели, они взрывались, расплескивая разъедающую жидкость по корпусу. За всё время, что он смотрел, на одном и том же месте взорвалось около дюжины чудовищ.
– У нас в запасе несколько секунд, – сказал Бассетт. – Проверьте свои костюмы и оружие. Я отправляюсь к себе записывать последнюю передачу.
– Мы будем поддерживать вас до конца, – сказал кто-то, и все хором согласились.
Бассетт прошёл по платформе к дверям в свои комнаты, и с каждым шагом ему всё сильнее хотелось вернуться и продолжить бой. Ему казалось, что он предаёт всех, кто остаётся.
Но скоро их всех навеки соединит смерть.
Когда взрывозащитные двери с шипением закрылись за ним, Бассетт подключился к главному компьютеру, проверяя свою винтовку и запуская программу диагностики боевого костюма.
– Протокол чистки, – произнёс он.
Вводя коды доступа, он ощутил небольшое покалывание – это костюм брал образцы крови для генетического подтверждения. После этого компьютер поприветствовал его как старого друга.
– Добрый вечер, генерал! Готов отослать требуемые сигналы.
«Протокол чистки» означал, что субординация всех подразделений и баз Колониальных морпехов меняется, снижаясь на один уровень. При первой же возможности из офицеров будет назначен новый генерал, но до тех пор старшими командующими будут считаться командиры на местах. Вполне возможно, что некоторые потенциальные получатели этого сигнала уже погибли.
Если не все.
Бассетта захлестнуло такой волной отчаяния, что его едва не стошнило, но он сдержался. В следующие несколько минут боевой костюм ему ещё пригодится, и ему не хотелось пачкать экран шлема.
– Хорошо. Отошлёшь по моей команде.
Он просмотрел свежие данные, желая в последний раз оценить обстановку. Предчувствия его не обманули. Станция «Харон» разваливалась, и, судя по датчикам, более половины гражданских и Колониальных морпехов были уже мертвы. «Космические ястребы» продолжали бой, но уже понимали, что положение их безвыходное. Большинство из них погибли или получили серьёзные ранения. Некоторые из-за повреждений в боевых костюмах оказались в открытом космосе, где их ждала неминуемая смерть.
– Будут другие распоряжения?
– Нет, – поспешно ответил Бассетт, но передумал. – Хотя будут. Сообщение Джерарду Маршаллу, находящемуся на борту «Хагена». Текст сообщения: «Удачи, Джерард. Желаю принять верное решение».
Он помолчал, и через несколько секунд компьютер подтвердил отправку сообщения.
– Режим ожидания.
Пол под ним содрогнулся. На экране возникло изображение происходящего в соседней сфере – из-за разрыва оболочки воздух с рёвом выходил наружу, и люди взлетали, словно пёрышки в урагане. Но некоторым удалось закрепиться, и они вели огонь по проникающим сквозь отверстие в корпусе ксеноморфам.
– Отослать сообщения.
– Сделано.
С этого мгновения Пол Бассетт уже не был главнокомандующим Колониальных морпехов. Сколько бы ни оставалось ему жить, остаток жизни он проведёт обычным человеком.
– Включить виртуальную реальность, – приказал он компьютеру. – Мир Уивера. Восточное побережье Эллии.
В одно мгновение окружающий его реальный мир – стерильный, металлический, прямоугольный – исчез. Он закрыл глаза, а когда открыл, перед ним расстилался прекрасный морской пейзаж. Влево и вправо, насколько хватало взгляда, тянулся песчаный пляж. Волны насыщенно-серого оттенка с белыми барашками одна за другой разбивались о берег. Солнце опускалось за горизонт, подсвечивая грозовые облака всеми цветами радуги. Позади возвышались холмы, поросшие травой, которая колыхалась под лёгкими порывами ветерка в такт волнам.
Ознакомительная версия.
