парень в доспехах и на коне. Одна девчонка в белых одеяниях, похожа на монахиню. Две барышни в роскошных платьях и остроконечных шляпах. Один мужчина с длинным мечом в руках, от меча исходит красная дымка. И… Кику. Со своей кривой палкой в руках, от её рук идёт зелёный свет. Она готова к бою, в её глазах злоба, она смотрит на меня, почти не моргая.
В сторону этой разношёрстной толпы я выпустил три сверкающих белых шара, я успел заметить, как удивилась девчонка в белых одеяниях, успел заметить три сверкающих барьера, что закрыли ведьм и барона, но не солдат. А потом всё началось. Мужчина с красным мечом бросился на нас, его же примеру последовали солдаты. Ведьмы остались на месте, барьеры они не опустили. Кику так же осталась возле барона, не рискуя лезть вперёд.
За моей спиной стоял Йохан. В башне ему дали боевой топорик, это единственное оружие, с которым он немного умел обращаться, но на этом его возможности заканчивались, без своих мертвецов он обычный человек.
По бокам от меня стоят Мира и Триша. Они достали свои ножи и к моему удивлению и удивлению окружающих, девушки наполовину растворились в тени, оставив видимыми лишь пару силуэтов, но я совершенно не вижу их рук. И когда первый солдат добежал до нас, и замахнулся мечом на меня, тёмный силуэт оказался с ним рядом, и он упал, хрипя и пуская кровавую слюну. Его горло оказалось перерезано.
Я выпустил новые световые сгустки, они пронесли через тени, на долю секунды осветив внутри них Тришу и Миру, пронеслись дальше, врезались в бегущих солдат, и прошли сквозь них, оставляя опалённые дыры в их доспехах и плоти. Смотрелось это невероятно мерзко, вот бежит на меня закованный в доспех человек, а вот в него врезается световой шар и в его плоти появляется здоровенная сквозная дыра, просто дыра, через которую даже кровь не бежит, ведь мясо вокруг мгновенно запеклось…
Меня чуть не вырвало, но я сдержался.
Число солдат уменьшилось, как уменьшились и мои силы. Однако, оставшиеся солдаты всё же добежали до нас, они что-то кричали, что-то ужасно яростное, криком пытаясь перебороть страх перед смертью. Два тёмных силуэта передо мной вступили в бой, и оставшиеся шесть солдат тоже. Только число солдат играло не в их пользу, одновременно сражаться могли лишь двое, остальные лишь мешали, в то время как Триша и Мира идеально друг друга дополняя уменьшали число противников одного за другим.
Так продолжалось пока в бой не ввязался пожилой мужчина с красным мечом. До этого он стоял в стороне и смотрел. Смотрел внимательно. Ждал чего-то, может пока солдаты закончатся. А когда они закончились, он вошёл в бой, коротким, но резким движением воткнул свой меч куда-то в низ, там, где предположительно у одной из девушек были ноги, только сейчас этих ног было не видно, потому что их закрывала тень… однако. Он попал. Я услышал стон и одна из теней повалилась, кто именно не разобрать, Триша то была, или Мира.
Бой продолжался.
Неизвестный воин попытался добить раненую девушку, но ему не дала вторая тень. Она напала на него стремительно, я лишь различал лязг невидимых кинжалов о броню война, он каким-то образом чувствовал куда будет направлен следующий удар, и подставлял доспех или меч. Удары были очень быстры, их было много, и мужчина не смог защититься от всех, пару ударов он всё же пропустил и его лицо крест на крест прорубили две уродливые раны, задев так же и глаз. Однако он не выпал из боя. Он даже не закричал, скорее напротив, он яростно стал контратаковать и защищаться пришлось уже тени, и она отступала, отступать пришлось и мне, так как я стоял за её спиной.
И случилось неожиданное. Несколько мёртвых солдат вдруг зашевелились и схватили мужчину за ноги, попытались впиться в лодыжки зубами, однако и там были латы. Раздался противный лязгающий звук, от которого необъяснимо заболела челюсть.
Пусть мертвецы и не смогли навредить войну с кровавым мечом, но они его отвлекли, и тень вновь напала очередной серией ударов. Часть ударов пришлось на броню, часть он вновь закрыл мечом, но на этот раз гораздо медлительней, ведь мертвецы не отпустили его, они ползли по его телу, хватались за его руки. Тень продолжала наносить удары. Лицо война вновь покрыли ужасно уродливые глубокие раны, в сторону отлетело отрезанное ухо… удары не прекращались.
Вдруг мертвецы у ног война вспыхнули белым и осыпались пеплом. Я посмотрел на людей позади сражающихся, у девочки в монашеских одеяниях светились руки. Она маг света и она уничтожила мертвецов… жалко, что опоздала. Тень бросилась вперёд. Шею мужчины закрывала железная пластина, но каким-то чудом, совсем рядом с пластиной, выше, у самого подбородка, появились два глубоких разреза. Тень рассеялась, и я смог увидеть Тришу, потную, грязную, она воткнула свои ножи сверху вниз в горло мужчины, и резким движением вынула их и отпрянула.
Воин какое-то время стоял. Он выронил свой меч и руками пытался закрыть раны, но железная пластина нещадно мешала, и он ничего не мог сделать, пока его кровь стремительно вытекала двумя пульсирующими струями.
Он осел на землю и там вырубился.
Только теперь я заметил, что стало с Мирой… а она лежала на земле, бледная, с синим губами. Она смотрела в небо, а её глаза сделались водянистыми и слепыми, как у рыбы. Очевидно, что Мира уже мертва. Рядом с ней сидит Йохан, он держит её за руку. Триша лишь единожды взглянула на подругу, и больше старалась в ту сторону не смотреть, своим тяжёлым взглядом сконцентрировавшись на врагах.
В моей душе родилась какая-то холодная жестокость. И я тоже смотрел в сторону барона и его людей. Смотрел в глаза Кику, свой взгляд больше не отводил, во мне не осталось сожаления перед ней, но появилась жажда боли. Её боли. Я хочу, чтобы она страдала за то в чём виновата.
Барон не выдержал напряжения. Схватил девчонку в белых одеяниях, закинул её на своего мощного жеребца и поскакал прочь отсюда, далее по тракту. Кику даже не посмотрела в его сторону. Она кажется такому поступку совсем не удивилась. В отличие от трёх дамочек в остроконечных шляпах, что до этого держали защитные барьеры. В их взглядах было столько удивления, что я едва не рассмеялся, так комично смотрелось их переглядывание и растерянность.
Эти трое о чём-то заговорили друг с другом, а затем подошли немного ближе к нам и прокричали:
– Мы не будем сражаться с вами! Наш наниматель сбежал! Нам больше нечего
