других обязанностей. И быстро стало понятно, что имеющихся сил на полноценную работу не хватает. Трудятся по остаточному принципу. Очищают не на сто процентов, а убирают самое критичное.
При дефиците способностей подход здравый, спорить не буду. Я в эту схему отлично вписался. Шестьдесят три человека прошёл. А потом ещё поработал с травмами, второй раз доказав, что могу не только с манекеном справиться.
Петр Романович доволен остался. Очень хвалил меня и говорил, что повезло Аристарху Павловичу с таким учеником. Предложил ему договориться с целителем, чтобы меня приглашать в случае пиковых нагрузок. Мне несложно, а помощь есть помощь. Если можно помочь людям, то почему бы и нет.
* * *
Вечером сходил на тренировку. Арина шепнула, что послание передала, но Эмма ничего не ответила.
Такая реакция озадачила, но зацикливаться не стал и выкинул странную аристократу из головы.
Уже когда ночью домой шёл, позевывая, приметил недалеко от своего дома новую машину. Дорогая, такие ещё молодежными называют. Стекла были затонированы, поэтому есть ли кто внутри, я сказать не мог.
Просто отметил, что машина хорошая и раньше здесь такой не было.
Ну, машина и машина. Ничего такого. Я как шёл, так и продолжил идти. Уже почти до подъезда добрался, как едва слышно открылась дверца и меня окликнули.
— Элор!
Я сначала остановился, а потом осознал, что этого имени никто назвать не мог. Резко обернувшись, приготовился к чему угодно. Но как дернулся, так и замер.
На меня смотрела Эмма.
Как и в прошлый раз, она была одета в красную толстовку. Захлопнув дверцу машины, направилась ко мне. Подошла почти в упор, заглянула в глаза.
— Элор… — сказала она тихо и так проникновенно, что защемило сердце. — Это ты?
Я посмотрел в эти глаза, чувствуя, как всё внутри переворачивается. В моей голове начала собираться общая картина, щелчок за щелчком.
Этот тон, этот взгляд… А красная одежда… Одеяния этого цвета носили жрецы и жрицы Эхора.
Во рту пересохло. Я порывался задать главный вопрос, но тело просто перестало слушаться.
Но она поняла. Прочитала всё в моих глазах, а я — в её.
Шагнув ко мне, она без лишних слов припала к моим губам. Меня словно молнией ударило. Обдало жаром.
Отмерев, я с жадностью обнял девушку, прижал к себе. Вдохнул этот пьянящий аромат.
— Айя… — прошептал я, оторвавшись от неё. — Но… Как?
— Элор… — брызнули слезы из её глаз. — Я нашла тебя…
— Айя…
Моя Айя.
Жива.
Здесь.
Это невозможно.
В эту ночь я поспал от силы пару часов. Проснулся по будильнику, с трудом продрал глаза, но сразу же встрепенулся, подскочил и уставился на Айю.
— Чего в такую рань, — сонно проворчала она и отвернулась, устроившись поудобнее.
Я посмотрел на её растрепанные волосы, на обнаженную спину, мой взгляд спустился ниже… Погода стояла теплая, поэтому девушка спокойно лежала без одеяла. То смялось и валялось на полу. Взгляд сам залип на самом интересом. Но тут включился мозг, я встряхнулся и побрел в ванну. Где умылся и постарался собраться с мыслями.
Вчера вместо разговоров мы очень быстро оказались в постели. Где и провели всю ночь. По молчаливому согласию не касаясь серьезных вопросов.
Сомневаюсь, что многие смогут понять, что я ощутил. Айя была моей возлюбленной в прошлой жизни. Женщиной, с которой мы вместе прошли долгий путь. Пусть жизнь нас часто разлучала, но потом сводила вместе. И закончилось это тем, что Айя провела обряд, принесла последних людей в жертву, чтобы наделить меня силой. Я думал, она тоже погибла. Попала к богу смерти. Все эти шестнадцать лет я жил с мыслью, что её душа страдает в его чреве.
А теперь она здесь. Живая.
Когда шок прошёл, я испытал чистую, неподдельную радость, а потом и вовсе потерял голову.
Которая стала включаться только сейчас. Когда я стоял в ванне, смотрел на своё опухшее лицо, красные глаза и пытался осознать, что происходит. Только у тела были свои планы. Ему все эти вопросы были до лампочки. Живот заурчал, намекая, что вариант с голодовкой его не устраивает. И, вместо того чтобы стоять тут, лучше пойти и приготовить завтрак.
Чем я и занялся. Когда вышел, Айя уже сидела на кровати, накрывшись одеялом.
— Завтракать будешь? — спросил её.
— Ты научился готовить? — удивилась она и улыбнулась, тут же зевнув.
— Не особо, но что-нибудь придумаю.
— Тогда лучше я. Только в ванную схожу…
Поднявшись, она скинула одеяло и голой прошла в ванную. Невольно я залюбовался.
«Моя Айя…» — в голове эхом прозвучала мысль.
Её вопрос был лишь нам понятной шуткой. На войне особо не поготовишь, но и там надо есть. Я не всегда был командиром отряда, поэтому не раз вставал на дежурство. Получалось у меня всегда одно и то же — малосъедобная бурда. О чем Айя прекрасно знала. В том числе по своему опыту.
Девушка вышла из ванной, бросила на меня взгляд.
— Женских вещей я не нашла.
— А должна была?
— Это ты мне скажи, Элор.
Да уж, да уж. Теперь реакции Айи-Эммы стали понятны. Если она думала, что я — это я, пришла открыться и увидела здесь другую девушку… Учитывая всю ситуацию, это для любого было бы неприятно.
— А разве тут надо что-то говорить? — парировал я. — Я никогда не забывал о тебе, Айя.
Девушка улыбнулась. Сходила в спальню, надела мою футболку, вернулась обратно. Осмотрела запасы в холодильнике.
— Я сделаю кофе, — сказал ей.
— Давай.
Я занялся кофе, девушка — завтраком. Вскоре, когда всё было готово, мы уселись за стол. Я боялся того, что должен спросить. Словно ответы могли разрушить… всё.
— Как ты… — начал я.
— Потом, — перебила Айя.
— Почему?
— Потому что тебе уже надо бежать в лечебницу. А мне — выезжать на учебу. Разговор коротким не получится, так что… — вывела она вилкой круг. — Давай просто насладимся друг другом.
— Ты пойми меня правильно… — сказал я осторожно.
— Элор, я понимаю, — посмотрела на меня Айя проникновенно. — Это сложная история. Сегодня я буду свободна после двух. Сможешь выбраться на обед?
— Надо будет уточнить расписание, — пациенты к Степан Денисовичу могли в любое время прийти. — Как мне с тобой связаться?
— С этим проблема, если честно, — задумалась девушка. — По понятным причинам отношения между нами невозможны. Поэтому придется скрываться. А значит, и встречаться в открытую тоже не получится. Как и позвонить мне домой напрямую. Лучше давай ты мне оставишь свой телефон, а я наберу.
Этот вариант мне не понравился.
— Я могу представиться чужим именем.
— Ну, это вариант, — снова призадумалась Айя. — Я подумаю, как это лучше устроить. А ты подумай, где нам сегодня встретиться. Во сколько позвонить тебе?
— К двенадцати я уже буду знать.
— Хорошо. А теперь мне надо бежать…
Айя закончила есть, вытерла губы салфеткой, подошла и поцеловала меня. После чего быстро собралась и убежала. Я проводил её, чувствуя внутри полный сумбур.
* * *
Когда шёл в лечебницу, меня начало отпускать. Или накрывать, но уже по-другому.
В прошлой жизни я не был склонен к долгой рефлексии. Но пятнадцать лет в заточении в чужом теле, когда единственно доступное — это рассуждения, изменили меня. Шоковое состояние прошло, другие эмоции тоже приутихли, в голове сами собой стали всплывать вопросы.
Айя здесь, жива.
Это разом перечёркивало добрую половину моих представлений.
Она не просто жива. Айя искала меня. А раз так, то знала, что я попал в другой мир. Получается, она была в той или иной степени причастна к этому. Либо сама организовала перемещение наших душ сюда, либо это сделал кто-то другой, кто держал её в курсе происходящего.
Это порождало ещё миллион вопросов. На чьей она стороне? Кто ей помогал? Помогает ли сейчас? Какой у неё план? Какие цели?
Да уж, разговор и правда долгим получится, тут я с Айей согласен.
* * *
На работе ничего необычного не произошло. В обед меня позвали к телефону. Звонила Айя. Договорились с ней встретиться в три часа, в кафе, недалеко от лечебницы. Я заранее договорился со Степан Денисовичем и Аристархом Павловичем, что отойду на полтора часа.
Признаюсь, встречи я ждал с большим нетерпением. Пару раз меня прошибал холодный ужас,
