так и осталось неизвестным.
Вы нанесли 1 330 единиц урона (х11.25)
Бэкстаб. Только бы парализация прошла. Резист. Чёрт!
Вы нанесли 1 011 единиц урона (х5)
Зазубренное лезвие. Блид[3] тоже срезистил, твою мать!
И, как финишный аккорд…
Вы нанесли 3 706 единиц урона (х8.75)
Потрошение.
У твари осталось чуть больше одиннадцати сотен жизней. Жаль Потрошение не ударило в полную силу.
Из пещеры вылетел заливающийся кровью урод, оттяпавший мне ногу и, отталкиваясь от стены, я прыгнул вперёд и вниз. Место, где примерно располагался затылочный нерв Дерро, подсвечивалось красной точкой — результат успешного прока Алых всполохов. Любой удар, нанесённый в эту точку, усилится на 300 %.
Он что-то почувствовал, вряд ли услышал. Движения в сдвиге многократно приглушались и ускорялись. Не мог он меня и увидеть. Ничем иным кроме шестого чувства, возможно за счёт какой-то способности, или удачи я не мог объяснить тот факт, что разворачиваться он начал, стоило мне покинуть карниз.
Тяжёлый подсвечник принял на себя удар меча, парируя и отводя его в сторону. Приземляясь, я потерял равновесие, подставился, делая шаг вслед за своим оружием, и удар, прилетевший сбоку, едва не смял мою бедную голову.
Тело среагировало само, шаг назад и блок предплечьем, сразу же резкий прямой удар в щерящуюся рожу врага. Правый кулак, утяжеленный стилетом, смял зубы, как костяшки домино, отбрасывая психа назад.
Вам нанесли 59 единиц урона
Вы нанесли 240 единиц урона
Тот глухо заскулил, падая, не замечая, как на землю свалился крошечный свечной огарок, вывалившийся из подсвечника от удара. Налепленные крошечные камешки глаз на Сире Свечкине смотрели в мою сторону, как мне показалось, несколько укоризненно.
Дерро не знал за что хвататься — выбитые зубы или расквашенная рука. Смачный хук, нанесённый обожжённой конечностью, который я жёстко заблокировал, заставил корку треснуть, заливая пространство кровью и сукровицей вперемешку.
Что-то кололо кисть, я опустил взгляд и недоуменно посмотрел на одинокий гнилой клык, торчащий из моей кожи. Вырвал и брезгливо отшвырнул.
— Ты ещё поплатишься, тупица, — ощерился гад, и, заметив что-то за моей спиной, дал дёру.
Обернувшись, я как раз успел заметить растворяющихся в воздухе клонов — срок их жизни истёк.
Подобрав огарок, не имея пока представления зачем, я вскочил и бросился следом, стараясь ставить ноги туда, где уже пробежал противник. Нервов на ещё одну ловушку не осталось.
Только одна мысль не давала мне покоя — Почему он не уходит в стелс? Я же ушёл в Теневой сдвиг практически сразу, как начал преследование.
Дерро бежал быстро, но явно не на пределе своих сил. Даже покрытый глубокими ранами, он оставался опасным противником. Нельзя его недооценивать. Заводит в ловушку.
Количество сталагмитов увеличивалось с каждым метром, некоторые при нашем приближении открывали глаза, выдавая свою истинную природу. Несколько из них атаковали, но заметив дерро, отдергивали летевшие к нему щупальца. Мне же, даже в невидимости, пришлось уйти перекатом от стегнувших вслепую, как хлысты, хищных отростков. Один всё-таки зацепил в самом конце, срывая покров невидимости.
Я нагонял его, и беглец это чувствовал. Он отчаянно заработал ногами, ещё сильнее ускоряясь, словно Усейн Болт, встретивший в Сибирском лесу медведя. Свет вокруг нас постепенно исчезал — эта часть грота почти не освещалась. Что-то шумно вздохнуло впереди, будто просыпаясь от долгого сна. Какая-то махина, едва видимая даже с помощью моего зрения в темноте, постепенно приближалась.
— Позволь узнать, друг мой, Кара́ри, что привело тебя ко мне в сей поздний час? — голос говорившего отличался глубиной и одновременно изяществом, словно монументальный оперный певец или крупный, но уважаемый, профессор по истории искусства.
Высокая, в два человеческих роста, трещина прорезала громаду, разгораясь багряным светом, разошлась в стороны, явив свету чудовищный круг. Словно циферблат часов, издревле украшающих башню на городской площади какого-то европейского городка.
Мать моя женщина, это же зрачок.
Глаз огромного существа с интересом опустился вниз, рассматривая обоих замерших беглецов. Дерро в дюжине шагов от него и я — ещё на десяток позади.
Только теперь размеры и форма существа сложились у меня в голове, формируя единую картину. ОГРОМНОГО. БЛЯДСКОГО. ВЕРЕВОЧНИКА. Высота монстра составляла порядка пятнадцати метров, а ширина огромного конуса — половина от этого числа. Лес щупалец неторопливо поднялся в воздух, колыхаясь, как водоросли под действием морского течения.
— Защита! Молю о защите, друг мой, Шаэрг! — пронзительно и жалко закричал Карари.
Гигантский веревочник поднёс одно щупальце к ложбинке под глазом. Что-то предельно человеческое заключалось в этом жесте, казалось, ещё чуть-чуть и он задумчиво почешет свой «подбородок».
— Припоминаю, друг Карари. Приносил ты мне дары, просил о защите в трудную минуту. Ужель час этот настал? — величавой мягкостью голос его походил на шоколад, так притягательно льющийся в формочки на конвейере в рекламном ролике.
Я со смесью ужаса и любопытства рассматривал гиганта.
Шаэрг, Великий Рунный Веревочник, босс, 55 уровень, 40 000 ХП.
— Настал, друг Шаэрг! Этот проклятый дроу напал на меня и хочет убить!
У меня от возмущения чуть макушку не снесло. Ещё мгновение и, казалось, кипящий свист раздастся. Да только смысл спорить с тем, кого так или иначе собрался убить.
— Эй, страшный сон пародонта, ничего не потерял? — язвительно окликнул я дерро, прерывая поток жалоб на мою бессердечность.
Карари дёрнулся в мою сторону и в ужасе прижал обе ладони к лицу.
Свечной огарок, подбрасываемый моей рукой, подлетал вверх-вниз, как бейсбольный мяч.
— СИР СВЕЧКИН! НЕТ! НЕМЕДЛЕННО ОТДАЙ ЕГО, МЕРЗАВЕЦ! — визгливый крик гада перешёл на ультразвук.
Щупальца веревочника задвигались быстрее, рассерженно. Видно, и ему по вкусу не пришёлся тот вопль.
— Конечно! Лови! — как заправский питчер, я поднял левую ногу, согнув её в колене, и, сделав шаг вперёд, изо всех сил оттолкнулся ей, швыряя огарок в пасть к Шаэргу. Огромная горизонтальная дыра служила хорошей целью, промахнуться не получилось бы при всём желании.
— НЕЕЕЕЕЕТ! — отчаянно завопил Карари и рыбкой подпрыгнул вверх и назад — в сторону веревочника, пытаясь перехватить снаряд.
Куда там.
Сир Свечкин исчез внутри невероятной утробы, навсегда покинув Виашерон. Сделал это молча и стойко, как настоящий аристократ. Помним, любим, скайрим.
Я отдал последний салют и явил ублюдскому дерро самую мерзкую косую улыбку, которую приберегал только для самых неприятных существ, встреченных в этом мире. Прямо под неё слепил своего персонажа.
Карари начал бесноваться, вырывая и без того не сильно густые волосы и лупя вокруг себя подсвечником почём зря.
— УБЬЮУБЬЮУБЬЮ ТЕБЯ! ВСКРОЮ!
