На самом деле немногие хотят умирать в своих постелях. Кто в них умирает? Дряхлые старики да овощи в человеческом обличье, подкошенные всякими Альцгеймерами и прочими нехорошими словами. И это ведь не пуля, которую выпустит малограмотный боевик. Можно быть сильнее этого самого боевика, точнее, умнее, быстрее, удачливее, обладать превосходящей огневой мощью…
Поэтому появляется иллюзия, что на войне смерть можно и обмануть. А подлую болезнь наколоть не получается, хоть ты тресни. Ложь? А люди вообще любят ложь. Почему? Потому что она удобнее. Потому что иногда совершенно не хочется знать правду. Потому что правда часто бывает уродливой. Самообман – удел слабых, но кто сейчас силён в этом слабом мире? И в чём вообще сила, как говорится?
Не в деньгах – я точно знаю, что не в них. В правде? Но люди уже настолько погрязли во лжи, что не верят никому и ничему. Сила как таковая? Мускулы и мозоли на костяшках? Хрен там – нет непобедимых, есть до поры не побеждённые. Всегда есть кто-то, кто сильнее или умнее…
Но даже и ум сейчас – это не сила. Смотрим на любую власть в любой стране – хоть в Соединённых Штатах Америки, хоть в России, хоть в Гондурасе. Кого видим? Нескольких нормальных мужиков и кучу придурков вокруг. И что паршиво, даже если перестрелять всех придурков к чёртовой матери, то на их место, скорее всего, придут такие же дураки. Другие лица, другие слова, а извилина одна. На всех. Многие кричат о том, что ими правят воры и ленивые скоты, но что бы они делали сами на их месте? Они – те, кто мечтает ничего не делать, получать за это деньги, а в перерывах между грёзами тырит с работы домой туалетную бумагу или топливный насос высокого давления.
Бараны правят баранами, и бараны вполне заслуживают ту баранью власть, что получают. Так нам всем и надо.
…В здание мы проникли через выбитое окно где-то на уровне третьего этажа – спустились по склону дюны и просто вошли в него. Какие мелочи! Буквально каждый день захожу домой через окно третьего этажа…
Внутри оказалось грязно и уныло. Песок под ногами, обломки мебели вокруг, следы пожаров и выщерблины от пуль на стенах.
Всё, как всегда.
– Всем быть начеку, – тихо произнёс я. – Мы не одни.
Конечно, я сейчас представлял из себя настоящего «сержанта Очевидность», но тем не менее. Лучше лишний раз сказать и потом попрекать этим, чем выслушивать бесконечные «а ты не сказал, мы и не сделали – нашей вины тут нет…».
Ненавижу чувствовать себя виноватым.
Прошли по коридору вперёд, миновали несколько поворотов… Набрели на завал. Перекрытия не выдержали напора песка и рухнули, перегородив путь. Пришлось возвращаться и искать обход. Нашли, обошли, наткнулись на пролом в полу.
Рыба ищет там, где глубже, а человек – где рыба.
Спрыгнули вниз, и почти сразу же в нос ударила вонь. Такой ядреный смрад, который любят оставлять после себя люди.
– Фу, – моментально скривился Си Джей. – Ну и вонь. Сразу чувствуется – здесь кто-то жил или живёт.
– Разве ж это жизнь… – сморщился Кирк.
– Это выживание, – вставил Дойл.
– А когда жизнь здесь превратилась в выживание?
Когда этот город накрыло Бурей, конечно же. Что за странный вопрос?..
…Мы осторожно шли по скупо освещённому коридору. Бьющие, подобно лазерам, из многочисленных дыр и трещин в стенах и потолке лучи солнца окутывали всё вокруг паутиной света. Вокруг было тихо – ни души и ни звука.
Но спустя несколько минут мы набрели на следы. Много отпечатков – туфли, кроссовки, кеды… И несколько следов от стандартных армейских ботинок армии США.
Поворот, ещё поворот… Новый пролом в полу. И на этот раз оборудованный пологим пандусом из обшарпанной столешницы. Значит, тут ходят и ходят часто. Надо быть вдвойне осторожнее – не слишком хочется вломиться в осиное гнездо… Но на полноценное логово всё вокруг походит мало. Резервная база? Опорный пункт, просто перевалочная точка? Хрен его знает…
Мы оказались на подземной парковке. Вот только вместо машин всё огромное помещение занимало нечто вроде жилых трущоб. Правда, сейчас они были покинуты, но…
Пластиковые загородки, разделяющие парковку на множество небольших комнатушек, тканевые занавеси, сделанные из штор – изрядно потёртые и выцветшие. Диваны, кровати, грубые лежаки, собранные из подручного хлама. Брошенное тряпьё, посуда, пустые пакеты и банки из-под еды и питья. Чёрные пятна костров около развороченных вентиляционных труб.
– Твою мать… – протянул Кирк, оглядываясь по сторонам. – Шёлковые занавески, дорогой хрусталь… Чёрт! Серебряные ложки! Нехило…
– Не отставать, держать темп, – буркнул я, заработав неприязненный взгляд наёмника. Конечно, будь его воля – Кирк с радостью пошарился бы вокруг на предмет поиска чего-нибудь ценного…
– Впереди свет, – произнёс Юрай, вглядываясь в царящий вокруг полумрак.
Метрах в пятидесяти впереди светлел выход наружу…
И тут в его проёме возникли две тёмные фигуры, мгновенно разразившиеся истошными воплями и беспорядочными выстрелами в нашу сторону.
Да вашу ж мать!..
Одного свалил Си Джей, навскидку выстрелив из снайперки, второго снял Юрай из автомата, но где-то поблизости уже раздавались голоса возникающих словно бы из ниоткуда «танго».
Боевики появились со стороны выхода и подошли ещё откуда-то из глубины помещения.
Подземный зал моментально наполнился многократно отражающимся от стен грохотом перестрелки.
Я укрылся за одной из бетонных колонн, несколькими короткими очередями свалив одного врага и заставив залечь остальных. Другие наёмники от меня не отставали, стреляя не слишком часто, но точно. Дойл, будто метлой, прошёлся по темнеющим на фоне неба силуэтам, очищая нам дорогу к выходу. Но кто-то невидимый с нашей позиции забросил внутрь несколько гранат. Их взрывы болючим звоном прогрохотали в ушах и голове, взвизгнули разлетающиеся осколки. Благо ещё, что мы успели вовремя залечь.
Отошли к шахтам лифтов с напрочь выломанными дверьми. Попробовать подняться или спуститься по шахтам?..
Где-то сверху послышались выкрики на арабском, эхом отражаясь от стенок шахт, а затем что-то, но уже не просто звук, прогрохотало вниз.
Взрыв! Второй!
Боевики сверху попытались забросать нас гранатами, но они разорвались где-то этажом ниже. Однако оставаться здесь было явно неразумно…
Автоматные очереди полосовали воздух, но «танго» стреляли по большей части наугад – среди импровизированных трущоб они, похоже, не могли однозначно определить наше местоположение.
– Туда! – рявкнул я, указывая в сторону виднеющегося метрах в десяти слева ещё одного выхода.
Короткими перебежками добрались до него.
