довольно щурясь на солнце, сидели два друида. На архимага они лишь посмотрели, но препятствовать, как и что-то подсказывать, никто не стал: Апелиус двигался спокойно и уверенно, как человек, знающий, куда и зачем он идет.
Стела полыхала от накопленной энергии, да так, что император едва не перешел на обычное зрение — наблюдать за артефактом энергетическим зрением было больно.
Апелиус приложил ладонь к стеле, коснулся браслетом специального углубления, и энергия утекла в каменный артефакт. На матовой, гладкой поверхности стелы загорелись три руны: ловкость, сила, тело. Апелиус выбрал тело, и энергия вернулась, впитавшись в ладонь. Ощущения были неприятные: тело заломило, как от долгих тренировок. Но архимаг не обращал внимание на ощущения.
Как государственного служащего можно узнать по почерку, так и мастера можно узнать по стилю. Особенно если учился печатям и ритуалам вместе с ним.
Поверхность стелы была усеяна микроскопическими рунами, которые складывались в цепочки, в печати. И стиль этот был очень знаком императору.
— Нильям…
Апелиус прищурился и попытался увидеть что-то новое в стеле энергетическим зрением, но магическая структура артефакта расплывалась перед глазами, данные смазывались, будто руны переплетались и изменялись ежесекундно.
— Ты создаешь себе козырь… — пробормотал Апелиус.
От дальнейшего созерцания магической структуры стелы императора отвлек грубый толчок в плечо. Незнакомый адепт третьего ранга оттеснил архимага и подошел к стеле сам.
Апелиус не стал раздувать стычку и переводить ее в дуэль — привлекать к себе внимание было излишне. Архимаг отошел в сторону, потом телепортировался к границе купола, и принялся перемещаться в сторону Лурскона.
Следовало много обдумать. Для Апелиуса не стало секретом, что артефакт забрал на четверть или даже треть больше энергии, чем вернул в переработанном виде. Значит, энергию, которая накопилась в артефакте, заберет его бывший ученик.
— Признаюсь, решение не лишено изящности…
Проблема создания такой же системы крылась в том же, в чем и проблема создания мощных големов: Апелиус еще не достиг необходимого мастерства, чтобы создавать такие артефакты. Здесь нужен будет ранг мага, не меньше.
Самое неприятное, что развитие давалось архимагу сложнее, чем прочим адептам. При переселении в другое тело Апелиусу не повезло: его энергетика пострадала, и эта травма замедляла прогресс. Упражнения, на освоение которых другие тратили часы, Апелиусу давались за дни. То, на что у других уходили недели, Апелиус мог выполнить едва ли за месяцы. И заклинание здесь не помогало. Оно могло рассчитать оптимальный курс развития, включающий упражнения, эликсиры, облегчающие развитие, но не могло сделать его сильнее, или разработать систему ритуалов по достижению уровня мага. Заклинание было будто гениальный тренер, но насколько бы тренер не был отличным, он не может накачать мышцы за спортсмена, и не может преодолеть предел организма расти и развиваться.
А вот Нильям — смог. Значит, сможет и Апелиус, но чужими руками. На развитие тела уже можно не тратить время: с этим справится добытый браслет. Кроме того, заклинание уже просчитало вероятность развития вместимости бао, навыков големостроения и прочего, и выдало оптимистичный прогноз. Значит, архимагу понадобится сведущий в артефакторике маг, кристаллическое сердце, пара ядер души и прочие мелочи, чтобы начать эксперименты по повторению стелы Нильяма, только лично для себя и в более широких рамках развития.
Я и химера до вечера отходили от потрясения схватки с невероятным монстром, легендой. И когда наступили сумерки, я таки отдохнул, пришел в себя и закончил с плетением заклинания, перемещающего предметы ко мне. Теперь я сидел на примятой траве и рассматривал лежащую в шаге от меня добычу.
Лут с Убивающей-в-песках впечатлял. Всего два усохших, скукожившихся щупальца и кусок чего-то, похожего на сгнившую кожу — едва ли тысячная часть от объема тела монстра, но ценность этих вещей переоценить сложно.
Я не единожды видел кости монстров, обладающих ядром, и знаю, как они выглядят в энергетическом зрении. Так вот: щупальца светились так ярко, что у меня тряслись ладони при мысли, какими могут получиться из них артефакты.
И это с учётом того, что сам монстр сбежал, и самое ценное унес с собой. Интересно, если в нём есть кости, то каковы они, и что из них можно сделать?
Я потыкал палочкой в расползающуюся кожу. Её, похоже, придётся выбросить: мало того, что она жутко воняет, так еще и не несет в себе никакой ценности. Даже представить не могу, для чего она мне может понадобиться. Гораздо большую важность представляют отвердевшие щупальца, по твердости сравнимые с камнем. Думаю, я мог бы продать их чернышей за пятнадцать, если бы мне нужны были деньги. Или даже обменять на какой-нибудь не слишком значимый артефакт древних, если обратиться к кому-то из школы Змеи, где знают легенду Убивающей-в-песках.
А это идея… Думаю, там найдется много желающих повесить на стенку трофей с легендарного монстра. А может, заодно и меня попытаются за что-нибудь подвесить, чтобы выпытать, как мне удалось ранить сверххищника, так что нужно быть аккуратнее с этим.
Хотя "ранить" — слишком громкое слово. С учётом наличия у Убивающей нескольких сотен щупальцев, потеря двух выглядит царапинкой.
Я посидел, раздумывая над разными вариантами применения этого существа. Интересно, сколько минут понадобится Убивающей, чтобы выжать всё нехорошее из Апелиуса? В итоге их противостояния я не сомневаюсь, сомневаюсь только в том, что удастся заманить архимага в пустыню — хитрый дед наверняка уже сам выяснил, что обитает посреди барханов, и ни за что туда не сунется.
Теперь я догадываюсь, почему архимаг не хотел идти в центр пустыни самостоятельно, а желал отправить туда меня. Если ему вообще было что-то нужно оттуда. Допускаю, что старик, когда рассказывал мне ту историю, не хотел меня убивать и выдумал нелепую причину моей нужности, либо хотел, чтобы я проверил для него путь. А может, как раз желал узнать на мне правдивость легенды об Убивающей-в-песках.
Размышления не мешали мне вытащить инструменты из рюкзака, и артефактным ножом для резки кости распилить половину ороговевшего щупальца на ровные бруски. Я думал, внутри части монстра будут полыми, но нет — щупальца будто целиком состояли из сплошной кости. Ни хрящей, ни мяса, ни кожи.
Мне казалось почти кощунством работать с таким ценным материалом посреди степи, а не в мастерской высочайшего уровня, но я отгонял от себя деструктивные мысли. Мастерской поблизости нет, так что, Нильям, обходись своими инструментами и не ворчи.
