микадо. Или что ты хочешь ему предложить. Но имей в виду, что оно должно того стоить.
— Оно того стоит, уж поверь.
— Хорошо. И всё же, я за тебя беспокоюсь.
— Всё будет отлично, отец. Посмотри на меня. Разве я похож на человека, который не знает, что делает?
Орочи Исикава поджал губы, прежде чем нехотя ответить:
— Нет, как ни странно, Кенджи, совсем не похож.
— Вот видишь. Я всё продумал. Так что давай сюда список правил. Мне нужно выучить их к завтрашнему вечеру.
— Явиться во дворец ты должен за час до начала аудиенции. Тебя встретят и проводят. И, Кенджи…
— Да, отец? — спросил я, когда понял, что якудза замолчал, не зная, как сформулировать то, что хотел сказать.
— Я так понял, ты убиваешь людей, — проговорил, наконец, Орочи Исикава.
— Иногда приходится. Но не беспокойся: покушение на Его Величество не входит в мои планы.
По взгляду якудзы я понял, что именно этого он и опасался.
— Поклянись, Кенджи! — сказал Орочи Исикава, сверля меня глазами. — Поклянись всем святым, что у тебя есть, что ты не попытаешься причинить микадо вред! Я не перенесу этого!
— Отец, у тебя есть моё слово. Его Величество нужен мне исключительно живым и здравствующим.
Я видел, что отец мне поверил. Кивнув, он с облегчением откинулся на спинку кресла.
— Можешь связаться со мной завтра после того, как освободишься? — спросил он.
— Конечно. Я тебе позвоню. Может, даже заеду. А теперь извини, но мне нужно изучить этикет. Не хочу опозориться.
Пообедав заказанными суши и супом мисо, я расположился на кровати и принялся изучать свиток. Иероглифы на нём были отпечатаны официально-деловым стилем, сдержанным и чётким. Тяжёлая печать внизу выглядела как свернувшийся золотой дракон на красном поле.
По протоколу мне следовало явиться за час до аудиенции в скромном кимоно с гербами моего клана или без оных, если я ни в каком клане не состоял. Цвет — серый, коричневый или чёрный. Никакого оружия иметь при себе не допускалось. Даже явиться во дворец и сдать его там было нельзя. Но оно и понятно.
Поклониться императору предписывалось ниже девяноста градусов — то есть, глубже, чем при обычном церемониальном поклоне. После этого мне следовало занять место на специальной циновке, расстеленной в десяти татами от трона. Вставать до окончания аудиенции не разрешалось. Говорить можно было только с позволения императора. Смотреть на него запрещалось. В общем, надо было стоять на коленях и пялиться в пол. И наверняка при этом вокруг будет куча телохранителей. Ну, или других систем защиты. Я не сомневался, что любое покушение на символ Японии, коим считался микадо, обречено на провал. Но мне и не нужно было проверять, насколько хорошо охраняют Его Величество. Мне самому требовалась защита.
Правил было ещё довольно много, и остаток дня я провёл, перечитывая их. Около десяти вечера вернулся Дабуру, довольный и возбуждённый. Принялся рассказывать о своих похождениях. В них не было ничего особенно для человека, но паразита они повергли в изумление, так были для него внове. Выслушав его, я сообщил, что завтра в пять мы отправляемся во дворец. Это привело доппельгангера в ребяческий восторг. Он пообещал никуда не выходить.
Через час ко мне в номер постучали. Оказалось, что это был управляющий. Окинув крошечную комнату внимательным и удивлённым взглядом, он заявил, что ко мне пришёл посетитель, и спросил, где он. Я понял, что камеры видеонаблюдения засняли Дабуру. Посторонним ночевать в номере не полагалось, вот управляющий и явился навести порядок. Но двойник давно вернулся в моё тело, отправив собственное в межпространственное хранилище материи. Так что я лишь развёл руками, заявив, что не понимаю, о чём идёт речь. Посколько спрятаться в номере было негде, управляющему пришлось извиниться за беспокойство и убраться. Но было ясно, что теперь за мной здесь будут следить. Оставаться в отеле было бы рискованно. Впрочем, я надеялся, что после аудиенции смогу вернуться в свою квартиру и к своей обычной жизни. Хотя едва ли её можно назвать обычной.
Я лёг спать пораньше, чтобы хорошенько отдохнуть. Но заснуть долго не мог. Предстоящая встреча была крайне важна. Организм долго не желал угомониться и позволить мне отправиться в объятия Морфея. И всё же, я, наконец, заснул.
Проснулся в начале девятого. Сна, как назло, ни в одном глазу! Вот так всегда: когда надо вставать, глаза отказываются открываться, а когда можно провести в постели лишние пару часов, ты совершенно бодр. Поворочавшись, я понял, что снова не заснул, и поднялся. Привычно поднёс к носу флакон духов, который купил несколько дней назад в ближайшей парфюмерной лавке, попросив аромат с самым сильным запахом. Ничего. Моё обоняние отказывалось возвращаться. Наверное, стоило смириться и отказаться от этой привычки. Но она уже стала частью моего утреннего ритуала.
Приняв душ, я надел лёгкое домашнее кимоно и заказал в доставке еды завтрак — коричневый рис на пару, фрукты в маринаде и слоёный омлет. Абсолютно традиционное начало дня в Японии.
Затем немного посмотрел телевизор, чтобы дать пище улечься. В новостях сообщали, что агрессия западного альянса растёт, конфликт с восточным регионом эскалируется, и азиатские страны готовы подписать договор о военном сотрудничестве уже в ближайшие дни. Похоже, миром разойтись не удастся. Слишком серьёзной оказалась переделка сфер влияния. Маленьким странам, оказавшимся между двух огней, оставалось лишь делать выбор — на чьей стороне выступить. Ну, или объявить о нейтралитете и ждать, пока победитель решит их судьбу. Скорее всего, западная коалиция давно сформировалась бы, если б дело не портила Российская Империя. Тамошний самодержец считал, что все монархи — братья и должны поддерживать друг друга, а не воевать. А поскольку Россия находилась аккурат между западом и востоком, с его мнением приходилось считаться. Собственно, без поддержки России коалиции пришлось бы атаковать азию исключительно с моря, а это было не то, чего хотели западные лидеры. Я не сомневался, что император Александр ведёт тайные переговоры с микадо и другими восточными монархами, чтобы решить, частью какого мира станет в грядущем конфликте его страна — запада или востока. Если Япония с ним договорится, то получит военную мощь огромного государства, и запад, скорее всего, проиграет. Так что, по сути, сейчас все боролись
