— Тогда я сзади, Сберкнижка впереди. Снейк посередине.
Сергей, собравшийся было уже идти следом за сталкерами, недобро поглядел на Мунлайта.
— Чего встали, вашество?
— У вас это, кажется, называется «отмычки»? — припомнил Карташов. — Так я не совсем дурак, чтобы…
— Совсем, — оборвал Мунлайт. — До отмычки тебе еще дорасти надо. Пока пойдешь впереди. Здесь спокойно, я тут месяц гулял. Знаю. А Снейку сейчас надо просто топать. Посмотри на него, он думать после вчерашнего еще не научился. Куда его вперед?
— А сам? — поддел Карташов.
Впереди дорога длинная. Хочешь, иди сзади сейчас. Потом поменяемся. Только тогда ты не отмычкой будешь, а мясом. Кстати, вторую часть денег верни сразу.
Сергей помялся.
— Ты ж мне их сам отдал. В качестве гарантий.
— Ты тогда о помощи просил, — напомнил Мунлайт, — а теперь своевольничать начинаешь. Я не в претензии. Мы тебя так и так поведем. Просто если ты станешь делать чего хочешь, а не чего говорят, то, скорее всего, до кордона мы без тебя дойдем. Так что отдай деньги, целее будут.
Старлей поглядел на седого изучающе. Сейчас на лице Мунлайта не было и тени улыбки. Сталкер был серьезен, как никогда, и Карташов сдался.
— Ладно. Куда идти?
— Правое плечо вперед, — бодро распорядился Мунлайт.
Мун не торопился. К чему спешить, если все равно ежу понятно, что ночевать, скорее всего, придется на свежем воздухе. Добежать от деревни Резаного до кордона до темноты смог бы, наверное, только очень удачливый и очень рискованный человек. Сильно удачливым Мун себя не считал. Рисковать без особенного смысла мог, но исключительно в свое удовольствие. Сейчас был не тот случай. Потому наращивать темп и увеличивать риски, да еще с балластом на шее, не хотел.
Проще было понаблюдать за «балластом» и посмотреть, на что тот способен. Пока картинка выходила странной.
Белобрысый явно был новичком в Зоне. Такое лоховство не сыграть. При этом он выигрышно отличался, например, от Хлюпика, которого Мун подобрал на кордоне пару месяцев назад. В отличие от абсолютно интеллигентного городского жителя Игрок явно бывал в разных ситуациях, далеких от Москвы и ее жизни. В нем чувствовалась более серьезная физическая и моральная подготовка к нестандартным ситуациям. И понимание того, что в местных условиях он полный профан, у белобрысого тоже было.
По отдельным наблюдениям Мунлайт готов был поклясться, что назвавшийся Игроком из армейских. Но были черточки, которые активно рушили образ дуболома-вояки с одним уставом в голове. Да и чего бы делать военным так глубоко в Зоне?
Те, что дернули сюда на ПМЖ и «Долг» сварганили, в расчет не идут. Игрок к ним явно не относится. А те, что контролируют Периметр, в Зону лезут только на вертолетах, да и то чаще в сопровождении каких-нибудь ботаников.
От мыслей оторвал пронзительный всписк. Мун подпрыгнул от неожиданности. На источник звука воззрился со смесью злости и удивления. Пищал Игрок. Сам он на мерзкие переливы тоже среагировал. Застыл и завертел башкой.
— Эй, Сберкнижка! — позвал Мун. — Чего у тебя там?
— Датчик аномалий, — поделился тот.
— Ааа, — протянул седой. — Нужная вещь в хозяйстве? Птиц со взлетной полосы отгоняет?
Мун обошел замершего Снейка и приблизился к белобрысому. Датчик, который тот держал теперь в руках, продолжал заливаться на одной ноте, что весьма бесило.
Седой оглядел дорогу перед Игроком, поморщился от назойливого звука.
— Слушай, у него кнопка есть?
— Какая кнопка? — не понял белобрысый.
— Сберкнижка, ты тупой? — посмотрел на него Мунлайт, как на собаку добрую, славную, но безмозглую, как валенок. — «Вкл. Выкл.».
Игрок бросил сердитый взгляд на датчик, словно искал там кнопку с похожей маркировкой, потом посмотрел на Муна. Тот не выдержал.
— Выруби эту хрень, чтоб она на нервы не действовала. Тот сообразил наконец, убрал звук. Теперь датчик не пищал, а только помаргивал пульсирующей ниткой света, бегущей по монитору.
Мунлайт тут же потерял интерес к белобрысому с его гаджетом и начал медленно с прищуром разглядывать детали пейзажа. В руке невесть откуда появился болт. Сталкер принялся неторопливо крутить железку с резьбой в пальцах. Дорога была чистой. Вдоль дороги, вернее, раздолбанной колеи, змеилось нечто вроде обочины.
По правую руку заросшая жухлой травой полоска земли ширилась на полметра. Дальше начинались кусты, некогда густые, они облетели и стояли теперь колючими и голыми, как гигантские выщипанные метелки.
Слева расстояние до кустов и деревьев было побольше. Вот только от дорожки вниз шел небольшой обрыв, внизу которого на метровой глубине поблескивала мокрая жижа. Здесь ничего опасного не было. Впереди тоже.
Мун скосил глаза на датчик. Тот хоть больше и не пищал, но все так же помаргивал, рассказывая об опасности.
Болт в пальцах потеплел и намок. Опасности, вопреки показаниям хитрой машинки, видно не было. Хотя чем черт не шутит.
За плечом сопел Игрок. Мунлайт подбросил на руке болт.
— Это кто ж такие производит? — подал голос Снейк, обращаясь, видимо, к белобрысому и имея в виду датчик.
Игрок смолчал, полностью увлеченный действиями Муна. Тот снова подбросил болтик и резко метнул его вправо от дороги. Там впереди зияла в пожухлой траве проплешина, на которой кружились в ритме вальса несколько желтых листьев.
Болт пролетел над листьями, ударился в край проплешины и отрикошетил дальше в кусты.
— Китайцы их производят, — ядовито заметил Мунлайт. — Или наши вани за зарплату в сто рублей.
— Ничего подобного, — возмутился Игрок. — Это серьезная разработка.
— Ага, — ухмыльнулся Мунлайт. — Судя по тому, как она работает, ее серьезно разрабатывал какой-нибудь Ли Си Цын в своем гараже. Снейк, ты там как?
— Живой.
Бородач и вправду стал выглядеть поживее. Похмельная немощь ушла, вселенская тоска покинула чело. Да и вопросы задает, интересуется чем-то. Стало быть, отпустил синдром.
— Тогда ты в арьергарде, — бросил Мун и отпихнул плечом белобрысого.
Тот напыжился было, но не успел ответить.
— А ты давай за мной. И лучше след в след.
Ничего подозрительного на горизонте пока не наблюдалось, но дурацкий датчик взвинтил нервы. Кажется, психологи называют это фрустрацией. Обманутые ожидания и внутренний напряг в связи с этим.
Дорога скоро кончилась. Поперек раскисшей глинистой колеи шел глубокий разрез. Следом за ним веером расположились еще несколько. Словно кто-то полоснул по земле гигантской когтистой лапой. Причем коготки были по паре метров длиной.
