Думать о том, каких размеров должна быть лапа, на которой могли вырасти такие когти, или чем еще можно было так располосовать грунт, не хотелось. Мун заглянул в ближайший разлом. На дне глубокой канавы было что-то жидкое, похожее на грязь, вот только грязь обычно не светится.
— Слышь, Сберкнижка, — позвал Мунлайт. — А чего там твой датчик? Работает?
— Работает, — отозвался Игрок таким тоном, будто ждал нового подвоха.
— А звук ты включил?
— Включил, — сердито сказал белобрысый.
— Точно?
— Точно.
В голосе Игрока звучала из последних сил сдерживаемая ярость. Мун повернулся и улыбнулся плотоядно, так мог улыбаться саблезубый тигр при виде безоружного питекантропа или маньяк-насильник, узревший фигуристую блондинку в короткой юбке, которая сама зашла в темную подворотню.
— Ну тогда бери правее, — поведал седой.
Подошедший сзади Снейк подбодрил Игрока коротким тычком в плечо. Тот скривился, видно, последствия драки в темном подвале остались не только на роже, но и под одеждой, на бородатого посмотрел с неудовольствием.
Он вообще смотрел на все без удовольствия, а с таким выражением, словно ему пообещали золотые горы и отправили мести двор.
«Занятно», — подумал Мунлайт и осторожно зашагал через кустарник.
Петлю пришлось заложить не большую, не маленькую. Кусты скоро кончились, а бороздки от «когтей», хоть и стали меньше, тянулись еще какое-то время. Он ждал, что разломы сойдут на нет постепенно, но те оборвались, словно по когтистой лапе кто-то вдарил в назидание, и та поспешно отдернулась, прекращая безобразие.
Поле, раскинувшееся перед ним, казалось знакомым. Громоздились остовы сельской техники прошлого века. Дальше на север торчали опоры ЛЭП с провисшими, а где-то и просто оторванными проводами.
Мун поежился. Воспоминания полуторамесячной давности оказались не самыми приятными. С другой стороны, все, что касалось похода на север, осталось в прошлом. Причем во всех смыслах.
Можно, конечно, было завернуть еще большую петлю, пойти мимо Янтаря, поискать приключений на задницу и побередить раны, но заниматься подобной глупостью он не собирался. Теперь все будет просто и быстро. Они вернутся на маршрут, по прямой выйдут к «Долгу», там заночуют, а завтра утром будут на кордоне.
Потом высокооплачиваемая работа «консультанта» — и прочь отсюда. Далеко и надолго. А может, навсегда. На пару со Снейком искать понимания и гармонии. Хотя он не очень-то верил в то, что в той, другой жизни их пути не разойдутся.
Кем он будет вне Зоны? Кем станет в мирной жизни Снейк? Кем Змей вообще был до того, как попал сюда? И почему он сюда попал?
Зона стирает прошлое. Оно становится не важным, несущественным. Считай, что его и не было никогда.
Зона отбирает у людей имена и биографии. Дарит клички и репутации, которые зарабатываются с нуля. Попал сюда — считай, родился заново. Никого не интересует, что было до, но все смотрят на то, что происходит здесь и сейчас.
Зона расставляет точки над В ней нельзя жить воспоминаниями. В ней невозможно жить планами на будущее, потому что один неосторожный шаг — и будущего не станет. Неловкое движение — и все оборвется. И нельзя будет подать на апелляцию, невозможно перезагрузиться и запустить сохранение. Сталкер, как сапер, ошибается один раз. И живет настоящим.
Во всяком случае, он так живет. Жил. А теперь вот подходит к некоему рубежу, за которым другая жизнь. И тут возникает закономерный вопрос: как в нее возвращаться? Кем? И с чем? Ведь там живут и завтрашним, и вчерашним. А те, кто сегодняшним, обычно не живут, а прожигают.
— Боязно возвращаться.
— Боязно!
Мун замер, ощутив эту боязнь всем естеством. Не какую-то эфемерную от столкновения с неведомым завтра, а вполне реальную от чего-то материального здесь и сейчас.
Сзади замерли тихие, взвешенные шаги.
— Чего там? — едва слышно спросил Игрок.
Но Мун лишь молча вскинул руку, заставляя заткнуться. Вокруг было тихо, как в брошенном под снос доме. Ни скрипа, ни шороха — ничего. Только ветер посвистывал. Не сильный, но ощутимый.
Мунлайт послюнявил палец, поднял вверх. Восточный. И усохшая серо-коричневая трава стелилась по земле в соответствующем направлении. Только шагах в двадцати растительность закручивало против ветра.
Визуально это более всего напоминало человеческую макушку. Как ни зачесывай волосы в одном направлении, а на макушке один черт их завернет по кругу против твоего желания. И хотя ветер старательно зализывал эту «макушку», та нет-нет, да проявлялась.
Мун повернулся к Игроку и растекся в фирменной ухмылке:
— Чего, Сберкнижка, ссыкотно?
— Да иди ты! — не выдержал белобрысый. Видно, и впрямь нервы натянулись до опасного предела.
— Ладно-ладно, — примирительно заворковал седой. — А чего датчик твой, работает?
— Работает.
— И звук включен?
— Включен.
— Ну-ка дай его сюда, — протянул руку Мунлайт. Белобрысый посмотрел на протянутую ладонь с непонимание, но прибор отдал безропотно.
Машинка оказалась довольно тяжелой и неудобной. Все то же самое можно было собрать в более миниатюрном виде.
— Мейд ин Тайвань, — брезгливо поведал Мун и перехватил прибор поудобнее, рассчитывая траекторию.
Замах получился довольно внушительным. Иначе датчик рисковал не долететь куда надо. Прибор сорвался с руки и полетел вперед, туда, где жухлая трава пыталась закрутиться по спирали.
Что-то вскрикнул сзади Игрок. Кажется, даже дернулся к Муну, чтобы сказать все, что о нем думает, а слов накопилось, должно быть, много. Но так и застыл, недоскочив и недокричав.
Датчик преодолел расстояние до «макушки». Дотянул на последнем издыхании, можно сказать. Расчет тем не менее оказался точным, и прибор должен был приземлиться аккурат в центр «макушки», но этого не случилось.
Вместо того чтобы, согласно законам физики, грянуться о землю и развалиться на запчасти, датчик сбавил скорость, оттолкнулся от воздуха, смещаясь в сторону, и завис сантиметрах в шестидесяти от земли. А затем, и вовсе наплевав на прописанные в школьных учебниках, как аксиомы, истины, изменил направление движения.
Теперь на глазах ошалевшего Игрока прибор с какой-то самостоятельной, непонятно чем обусловленной скоростью принялся двигаться по кругу. При этом он парил над землей и падать не собирался. Наоборот, поднимался все выше.
Круг, по которому носился датчик, увеличивался на глазах. Скорость вращения возрастала, пока не достигла совершенно невероятных масштабов.
— Осторожно, — миролюбиво предупредил сзади голос Снейка.
