информационным ресурсам капитан Савич.
Баринов не удивился появлению Савича, несмотря на раннее утро, хотя и спросил, поздоровавшись:
– Ты как здесь оказался?
– Я в дежурной смене майора Сипягина, – ответил Савич интеллигентным голосом. – Решил освежиться. Что случилось, товарищ полковник?
Баринов помолчал, рассматривая проплывающие под коптером огни просыпавшегося города.
Летели на высоте всего трёхсот метров, поэтому казалось, что машина мчится с большой скоростью.
– Надо перекрыть доступ к объекту, – наконец проговорил Кирьян Валерьевич.
– Почему этим занимаемся мы?
– А кто должен заниматься?
– Служба охраны… полиция… в крайнем случае, коллеги из ФСБ.
– Делом Истомина начали заниматься мы.
– Делом Истомина?
Баринов вспомнил, что Савич ничего не знает о возникшей проблеме. Впрочем, он и сам знал не больше, потому что Сомов практически ничего толком не объяснил. Однако не верить майору Кирьян Валерьевич не мог, слишком хорошо он знал следователя, показавшего себя за время службы с лучшей стороны.
– Истомин – физик из Объединённого ядерного центра в Дубне, работает над важной темой, способной создать новый вид оружия. Надо оградить его от конкурентов.
– А кто конкуренты?
– Парни из Минобороны.
Савич невольно присвистнул.
– Из Минобороны?! Разве не ФСБ курирует такие разработки?
– Я не в курсе, будем разбираться на месте.
Летели всего около десяти минут.
Пилот сориентировался по указаниям навигатора и ловко посадил коптер на детскую площадку, пустую по причине утра.
Баринов угрюмо осмотрелся, ища глазами коптер группы Марина, не нашёл, подумав о нерасторопности капитана, но стоило отойти от машины, как к нему подбежал плохо видимый на фоне дома «призрак»: это был капитан, одетый в «сотник» с пиксельным камуфляжем.
– Мы здесь, товарищ полковник!
Баринов молча зашагал к подъезду, сообразив, что коптер группы уже улетел. За ним вприпрыжку побежал Савич.
– Четверо внизу, двое со мной! – скомандовал Солнцев.
Поднялись на лифте на шестнадцатый этаж: сначала Баринов, Савич и Марин, потом его бойцы в таких же спецкостюмах, создающих эффект неопределённости размеров владельцев.
Баринову показалось, что он уже был здесь, притом что он точно помнил – не был.
– Что? – заметил его мимику помощник.
– Дежавю, – буркнул Кирьян Валерьевич.
Потоптались на лестничной площадке и в коридоре, оглядев обитую дерматином закрытую дверь квартиры.
– Может, проверим, есть там кто или нет? – предложил Марин.
У Баринова тоже родилась эта мысль, но он преодолел соблазн, веря Сомову, что входить туда нельзя.
– Ждём.
Ждать пришлось всего несколько минут.
Стоило Баринову закурить, как Марину позвонил кто-то из бойцов на первом этаже.
– Понял, – сказал он, выслушав донесение.
– Что там? – насторожился Баринов.
– Гости! – выдохнул Марин. – «Гром»!
– Кто?! – Кирьян Валерьевич едва не выронил сигарету. – Какой гром?!
– Грузчики.
Баринов понял, что речь о спецназе Главного разведуправления.
– Вниз! Одного оставь!
В подъезде на первом этаже никого не было.
Зато во дворе напротив двери в подъезд царили шум и суета.
Бойцы Марина преграждали путь более многочисленному отряду спецназа, экипированному в такие же «сотники», но с эмблемами ГРУ: чёрная летучая мышь на фоне земного шара. Ими командовал невысокого роста мужчина в гражданском, широкоплечий и плотный, с брюзгливым складчатым лицом. Рядом нервно топтался спецназовец повыше, на лице которого горели жёлтые рысьи глаза с пульсирующими зрачками. Оружия у него не было.
– В чём дело, любезный?! – бросил он Баринову, определив, что он главный над охраной.
– Подожди, капитан, – недовольно сказал мужчина в коричневой кожаной куртке. – Я подполковник Колесников. Министерство обороны. Вы кто?
– Полковник Баринов, – ответил Кирьян Валерьевич. – Начальник спецотдела по расследованию особо опасных преступлений. Следком.
– Что здесь делает Следком?
– Встречный вопрос: что здесь делает Минобороны?
Капитан и подполковник переглянулись.
– Здесь работает наш сотрудник, – сказал первый.
– Если вы имеете в виду физика Истомина, то он не является вашим сотрудником.
– Он выполняет для Министерства обороны важную исследовательскую работу.
– Возможно, и выполняет, и тем не менее у нас есть веские подозрения на готовящееся здесь мероприятие, представляющее серьёзную опасность для населения города.
– Да вам-то что… – раздражённо начал спутник подполковника, «сотник» на котором висел как фрак на пугале.
– Олег! – осадил его Колесников. – Работа Истомина имеет первую степень доступа АА.
– Гостайна, – кивнул Баринов. – Совсекретно. Но и у нас есть причины быть здесь и охранять Истомина.
– Нам стоит только дать приказ! – взорвался капитан.
– А вы думаете, мы не ответим?
– Через минуту здесь будет батальон…
– Угомонись! – процедил сквозь зубы Колесников.
Его нервный подчинённый осёкся.
– Давайте всё-таки обойдёмся без войны, – предложил Баринов. – Как мне доложил старший следователь, ведущий дело Истомина, существует угроза жизни и проблема безопасности работы учёного, что увеличивает ответственность за развитие ситуации перед общественностью. Пока мои парни будут разбираться в проблеме, вам сюда доступа нет.
– Министр быстро заставит вас… – вырвалось у капитана.
– А с вашим министром будет разговаривать наш директор, – не дал ему договорить Баринов. – Свяжитесь с ним, объясните ситуацию, и, если он даст команду передать дело вам, мы свернём операцию.
– Вы не понимаете, насколько это важно…
Баринов начал терять терпение.
– А вы не понимаете, что существует презумпция права: тот, кто пришёл первым, пользуется законным преимуществом.
– Но с Истоминым мы начали сотрудничать раньше! – снова взвился невыдержанный спутник Колесникова.
Баринов сделал каменное лицо.
– Ещё есть вопросы?
Колесников нерешительно оглянулся на стоявших полукругом «киборгов» «Грома». Их было вдвое больше защитников подъезда, но особого преимущества количество бойцов не сулило. К тому же он не знал, сколько человек на самом деле в распоряжении сотрудников Следственного комитета. Да и начинать стрельбу во дворе жилого дома ему очень не хотелось, так как могли появиться жертвы среди мирного населения.
– В последний раз прошу отойти…
Баринов уловил вибрацию мобильного в кармане полушубка. Поднял руку, отступил на шаг.
– Подождите.
Звонил Сомов.
Голос следователя был едва слышен, словно он разговаривал, по крайней мере, с Луны, однако главное Кирьян Валерьевич угадал:
– Товарищ полковник, вы в Дубне?
– Где же ещё? – пробурчал Баринов.
– Военспецы подъехали?
– Качают права, требуют пропустить к Истомину.
– Пусть идут.
– Что?! – не поверил ушам Баринов. – Ты же просил никого к Истомину не…
– Ситуация изменилась… потом объясню… отбой…
Голос майора в трубке айфона пропал.
– Какого чёрта мы ждём?! – послышался за спиной голос спутника Колесникова. – Их всего шестеро, возьмём и без стрельбы!
– Угомонись, Олег, всему своё время! – прошипел подполковник.
В другое время Баринов непременно поставил бы наглого военспеца на место, однако лучше было обойтись без экстрима и угроз, и он сказал:
– Пойдем, подполковник, посмотрим, стоит нам рубиться или нет.
– Куда? – не понял Колесников.
– К Истомину.
– Отлично! – обрадовался капитан. – Советую вам уносить ноги.
– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, – сыронизировал Кирьян Валерьевич. – Обойдёмся без ваших советов.
– Какого дьявола…
– Подожди здесь, – оборвал спутника Колесников.
Баринов жестом дал понять Марину, что надо делать, и командир группы скомандовал своим подчинённым:
– Прикрытие!
Баринов и Колесников прошли к подъезду, поднялись на шестнадцатый этаж, где топтался боец Марина. Увидев гостей, он выпрямился во весь немалый рост, держа огромными ручищами пистолет-пулемёт как игрушку.
– Товарищ полковник, лейтенант Меняйло…
– Вольно, лейтенант, – сказал Баринов, подходя к двери с металлическим номером «сто двадцать один».
Дверь оказалась заперта.
Баринов позвонил, подёргал за ручку.
– Лейтенант, можешь открыть?
– Слушаюсь, – откликнулся боец, закидывая оружие за спину.
Несмотря на свои габариты и крупные руки, действовал он ловко и с помощью ножа приподнял щеколду и открыл дверь в течение
