Шокированная происходящим, Уза начала успокаивающе гладить мать по плечу. Но спустя мгновенье женщина с полными слез глазами встала и тоже поспешно удалилась, прихватив с собой бумагу и бросив только:
– Мы на минуточку.
Проводив и этого гостя взглядами, все воззрились на Мию.
Девушке сделалось дурно. Реакция Янга и Деи шокировала ее не меньше других. И тут ее пронзила ужасная мысль, что если она ошиблась. Что если семья Узы наладила жизнь и не хочет покидать насиженное место. Возможно, своим вмешательством Мия навредила им, обрекая на депортацию. Ей никогда не приходило в голову, что они давно смирились с потерей Гуна, а она оставила их без дома и родины. Насколько бестактной надо быть, чтобы настолько самонадеянно распоряжаться жизнью целой семьи. Девушку, словно кипятком, обдало стыдом и раскаянием, она встала, извинилась и вышла вслед за Деей на улицу.
– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит, – прорычал Хог.
Уга успокаивающе положила руку ему на локоть, и кузнец замолчал.
Выйдя на крыльцо, Мия увидела Янга с Деей чуть поодаль от дома. Они стояли, обнявшись, под светом тусклого фонаря и тихо плакали. Было некрасиво нарушать идиллию, но девушка все-таки решилась.
– Простите меня, если оскорбила вас. Я постараюсь все уладить. Съезжу к Держателю и попрошу аннулировать приказ о депортации.
Янг посмотрел на девушку и улыбнулся.
– Мия, ты неправильно поняла нашу реакцию, – мягко проговорил он.
– Это ты нас прости, что из-за переизбытка чувств не смогли сразу, как следует тебя отблагодарить, – вмешалась Дея и, утирая слезы, подошла к девушке. – Слава ветвям Ормана, что жизнь связала нас с тобой!
С этими словами женщина по-матерински обняла девушку. Янг тоже подошел и дополнил объятья жены своими натруженными руками. Эту сцену и застала Уза, неожиданно появившаяся на пороге. Вслед за ней показались Хог с Угой, затем и остальные гости высыпали на улицу.
– Простите нас, – спохватился, наконец, Янг. – Давайте вернемся в дом.
Никто не стал спорить, и гости начали возвращаться к столу.
– Теперь нам объяснят? – обиженно проговорил Хог, с опаской поглядывая на строгую Угу.
– Конечно, теперь объясню. Дело в том, что Держатель настоятельно просил меня покинуть хищные земли навсегда… – начала было Мия, но продолжить ей не дали.
– Что он просил?! – проревел Хог и вскочил со стула.
Уга была настолько возмущена услышанным, что успокаивать мужа не стала.
– Почему? – спросила Дея.
– Потому что я подрываю его авторитет, – грустно отозвалась хозяйка дома.
– Мозг с кулачок подрывает его авторитет, – пробасил кузнец и сел.
– Я не понимаю, – сказал Янг.
– Все просто, друзья, этот инцидент с эпидемией сильно подпортил репутацию Держателя. Попытки навязать народу поддельную историю о спасении Предлесья потерпели неудачу. Правда передается из уст в уста, что еще больше очерняет Фада. Единственное, что можно сделать в таких обстоятельствах, это убрать Мию с глаз долой и ждать, пока все забудется. Убить ее было бы проще всего, но у нашей красавицы большие связи, поэтому руководитель может только настоятельно попросить ее уехать, – объяснил Рон.
– Пошли его за бурые болота! Пусть пыльцу с Себарского Молчуна там собирает, травоядное отродье, – громогласно заявил Хог.
– Хог! Поосторожнее в выражениях, – предостерег посол.
– А что, я разве не прав?! Рид, скажи мне, ты и теперь будешь выгораживать Фада?! – обратился кузнец к другу.
– Мия, ты согласилась? – перебила мужа Уга.
– Да, – кратко ответила девушка.
– Но почему? – удивилась женщина.
– Он знает про случай с контрабандой антибиотиков, у меня не было выбора.
После этой новости в комнате повисла тишина. Гости погрузились в размышления. Первым, кто подал голос, была Дея:
– Прости нас, Мия, это мы во всем виноваты.
– Ни в чем вы не виноваты. Он все равно нашел бы способ меня принудить, – грустно ответила девушка.
– Нет, ну ты мне скажи, что по этому поводу думаешь?! – не унимался Хог, обращаясь к Риду. – Ни за что не поверю, что окажись Фад здесь, ты сдержался бы…
– Хог, давай не будем сейчас это обсуждать, – вмешался посол.
– Куда же ты там пойдешь?! – с дрожью в голосе спросила Уга.
– Не волнуйтесь за меня. Застенный мир щедро одарил меня деньгами, поэтому на дом и безбедную жизнь мне хватит, – ответила Мия.
– Вот и я о том же! Травоядные отблагодарили нашу девочку лучше, чем этот червь! – продолжал буянить Хог.
– Ну, кое-что он мне все-таки подарил, – с лукавой улыбкой сказала девушка. – Во-первых, бумаги о помиловании всех участников истории с антибиотиками, часть из которых хранится у Рона. Я заберу с собой только приказ на Лана и Кима. Во-вторых, документы о свободном перемещении папы. Это позволит ему навещать нас с Кимом, когда угодно. В-третьих, приказ о депортации для семьи Янга.
Последнее заявление повергло Узу в шок. Девушка встала со стула и бросилась обнимать и целовать мать и отца. Эта сцена была настолько неожиданной, что гости притихли.
– А что хорошего в депортации? – тихо спросил сбитый с толку Хог.
– Для начала шанс найти единственного сына и воссоединить семью, – с сияющей улыбкой ответил Янг.
– На сегодня с меня потрясений хватит, в следующий раз, когда надумаешь звать нас к ужину, приготовь сердечные капли, – проворчал кузнец и принялся заедать стресс.
Все немного расслабились и последовали его примеру. Уза заняла свое место рядом с Мией и под столом взяла ее за руку. Красавица посмотрела на подругу полными благодарности глазами и улыбнулась. Хозяйка дома засмущалась и опустила глаза.
Остальная часть вечера прошла в жарких спорах о политике. Сколько ни пытался Рон унять возмущение Хога, все было тщетно. Кузнец поносил Держателя в самых унизительных выражениях. Вопреки обыкновению, Рид пусть и не так пылко, но поддерживал позицию друга. И Рон остался в меньшинстве. На удивление, к обсуждению политики присоединились и женщины, что добавило яркости дискуссии. Только Янг и Дея сидели тихо, прижимаясь друг к другу, словно воробьи в заморозки. Было приятно наблюдать их тихое семейное счастье. Уза тоже бросала на родителей счастливые взгляды и улыбалась весь вечер. Для них в этот вечер закончился многолетний кошмар.
Надеюсь, ты не обижаешься на нас за поспешный отъезд? Отец не в силах ждать, очень хочет уехать, а поскольку конкретной даты депортации в приказе не указано, он решил ехать незамедлительно", – написала на листочке Уза.
С того памятного ужина прошло всего пять дней, а Янг уже успел продать дом и собрать семью в дорогу. Мия последний раз навестила старый дом в бедном квартале, чтобы проститься с подругой.
"Лан обещал нас встретить у пропускного пункта.
