Время от времени он замирал на месте, поднимая к голове руки – как он сделал это инстинктивно, чтобы не слышать ужасного шума улетавшего корабля. Мысли, чувства – все это никак не относилось к Рути…
Сначала он чуть не упал – кто-то явно его преследовал… Нет, это только показалось. Большой за ним не гнался – корабль ушел куда-то вверх.
В следующий раз – и еще неоднократно – когда Джонни чувствовал нечто похожее, он просто отказался об этом думать. Он должен помнить только о Рути – иначе никогда не удастся отыскать ее в этом страшном мире.
Он прижался к дереву. Наконец можно перевести дух. Она где-то рядом и ей больно! Джонни весь дрожал от непонятного чувства в ней, ему пришлось некоторое время подождать. Он кричал в темноту – ему тоже было больно…
Наконец боль отпустила ее, и он мог теперь идти дальше.
Вдруг сквозь темноту Джонни различил клетку, стоящую на сломанных кустах, траве и ветках, слегка наклонившуюся. Рути была только тенью, маленьким комком внутри клетки. Джонни умел открывать замки, но как до него добраться? Подойдя ближе, он понял, что дно клетки высоко над его головой и придется лезть по всем этим веткам наверх.
Дважды он прыгал, пытаясь ухватиться за ветки руками и вскарабкаться, но мокрые плети били его по телу, а ноги в грязи скользили и срывались. Он плакал от боли и усталости. Но мужество не оставляло Джонни – он пытался снова и снова. Глубокая царапина от удара колючей ветки кровоточила на ноге, плечи и руки ныли от напряжения. Он прыгал и срывался снова и снова.
Наконец ему удалось вскарабкаться. Там, наверху, он сжался в комок от боли, которая шла от Рути, и боролся с этой болью. Ему нужно было двигаться и действовать. Кроме того, когда он стал пробираться к замку, клетка еще больше накренилась. О том, что она может свалиться и похоронить его под собой, Джонни не думал. Была только одна мысль – он должен дотянуться до замка и выпустить Рути оттуда.
Он услышал ее крик, когда прикоснулся к замку, до которого она не могла дотянуться изнутри. Повернуть нужно так… Он стал двигать рукой, клетка задрожала и наклонилась еще больше. Сквозь шум ветра он услышал, как замок щелкнул, открываясь. Вес его тела распахнул дверцу, он протянул руки. Только почему клетка так наклонилась над ним?
Его охватил ужас: она сейчас свалится!
Рути ползла к открытой дверце на коленях, еще не понимая, что происходит. Она была в бессознательном состоянии. Но после того, как боль отпустила, она почувствовала, что Джонни грозит опасность. Он не обратил внимания на ее приказы держаться внизу, подальше отсюда, – возможно, просто их не услышал. Она попыталась осторожно перевалиться через дверцу клетки. Ее ноги мотались в пустоте в поисках хоть какой точки опоры, дважды задевали за ветки, но те слишком легко гнулись, чтобы можно было доверить им тяжесть тела. Третий раз ее правая нога задела за что-то горизонтальное, но тут же вернулась боль, которая заставила ее навалиться всей тяжестью тела на какую-то поверхность.
Теперь она должна двигаться дальше. Клетка сейчас упадет вперед, и если Рути останется в ней, они погибнут оба – она и Джонни. Клетка раздавит его! Снова завыл ветер. Она попыталась заговорить, но из горла вырвался какой-то жалобный звук.
Вторую попытку обратиться к Джонни она предприняла мысленно.
«Двигайся влево, Джонни!»
Господи, как трудно думать! У нее кружилась голова, так же, как и в тот единственный раз, когда Эти экспериментировали с ней. Она не рискнула наклониться и узнать, понял ли ее Джонни, подчинился ли ее приказу. Теперь она поставила обе ноги на эту твердую штуку и стала перебирать руками ветки вокруг. Клетка пришла в движение.
Джонни понял, чуть разжал руки и тут же снова вцепился в прутья. Он раскачался, как птичка на ветке, затем разжал пальцы и полетел куда-то вниз, в пустоту. Он дрожал, лежа на чем-то твердом, – уже не столько от пережитого волнения, сколько от холода, хотя до сих пор не слишком обращал на это внимание.
Что-то прикоснулось к его локтю, и он вскрикнул, но прежде, чем рвануться вперед, стремясь освободиться, услышал голос Рути:
– Джонни!
С ответным криком он нагнулся и приник к ее трясущемуся телу, а она крепко прижала его к своему необъятному животу. Они были так близко в первый раз за все время – близко, рядом и в безопасности. Он называл ее по имени снова и снова, прижимаясь к ее ногам.
Но что с Рути?.. Ей же больно! Даже когда он прижимался к ней, ее тело дрожало, и она кричала от боли.
– Рути! – ужас был так силен, что его, казалось, можно потрогать руками – так было страшно. – Рути! Тебе больно?!
– Я… Мне – нужно – найти – место – найти – безопасное – место… – Она говорила, словно выталкивая из себя отдельные слова. – Скорее – Джонни – прошу тебя – скорее…
Но кругом была тьма. И где были безопасные места тут – Снаружи!? Джонни знал: он чувствует мир Снаружи только потому, что Рути рассказывала про это до того, как Большие разлучили их и посадили его в отдельную клетку, – а это было давно. Странность и необычность этого мира Снаружи уже начала действовать на его воображение: до этого единственное, о чем он думал, было стремление спасти Рути.
Вокруг плеч Джонни обвилась ее рука. Она была горячей и держала его крепко, до боли, но он не стал отбрасывать эту руку.
– Тебе – придется – мне – помочь…
– Да, нам надо спускаться вниз, а это трудно…
Джонни затем не мог вспомнить, как они спустились. Что они вообще смогли совершить это – казалось чудом. Даже стоя в растекавшейся под ногами грязи, они не чувствовали себя в безопасности. Кругом было так темно, что вокруг различимы только тени и ветер.
Им пришлось идти очень медленно, потому что Рути было очень больно. Когда приходили эти боли, они должны были останавливаться и ждать.
Второй раз, когда это произошло, Джонни держал ее руку в своей.
– Рути, я пойду туда, вперед! А ты жди здесь! Может, я найду безопасное место…
– Нет…
Тем не менее, Джонни вырвался из ее рук, которые вцепились в него, и бросился через открытое место к теням, которые он приметил на той стороне. Он и сам не знал, почему выбрал именно это направление, но теперь это казалось и не особенно важным.
В темноте он наткнулся на сухое место. Давным-давно гигантское дерево обрушилось тут на землю. Навес из его вывороченных корней вздымался выше человеческого роста, на нем вырос мох и нападали листья, что образовало нечто вроде ниши, которая защищала от порывов ветра и от дождя. В глубине этой пещерки листья мягко устилали пол. Ковер из них был глубоким и мягко пружинил под ногами. Ноги Джонни почти по колено провалились в теплоту листьев, и он подавил в себе желание зарыться в них и остаться в тепле.
