Отвернувшись от трупа зеленокожего, Баллак увидел, как Кастор приканчивает последнего стражника. Сержант, стоявший позади орка, душил того рукоятью молота, медленно сдавливая трахею. Наконец, дохлый зеленокожий свалился на тела собратьев.
— Жив ещё? — поинтересовался Кастор, убирая молот.
Два орочьих трупа лежали на сторожевых вышках, ещё шесть на вершине стены, причем двух из них свалили болтерные заряды.
Баллак раздраженно кивнул, зажимая ладонью разорванную шейную артерию. Из неё все ещё хлестала кровь, но орган Ларрамана уже заработал, многократно ускоряя свертывание.
— Ты задолжал Вадету жизнь.
Появление прямо под ними девятого дозорного не дало Баллаку ответить. Подняв морду, орк заметил сраженных сородичей и их убийц, но осознать случившееся сумел не сразу.
— Этот мой, — прорычал Баллак, которому теперь было что доказывать. Он метнул окровавленный нож, пробивший череп потянувшегося за оружием орка прямо между глаз. Тот ещё несколько секунд тупо смотрел на Злобных Десантников, пока, наконец, не рухнул замертво.
Убрав болт-пистолет, Кастор связался по воксу с остальными.
— Ворота. Три минуты, — скомандовал он, затем повернулся к Баллаку. — Ты теряешь хватку.
— Твари просто повезло, — насупился тот.
Кастор, уже слезавший со стены, ничего не ответил.
Кровь свернулась. Вытащив из шеи застрявший клык, Баллак последовал за командиром.
Вадет и Нарлек выдвигались к стене, и то же самое делал Сикар, покинувший фланкирующую позицию на равнине.
— Так что ты там говорил? — спросил на ходу Вадет.
Меткий стрелок пожал плечами.
— Сказал, что твоя помощь не нужна. Мне она и не понадобилась.
Нарлек затем указал на приближающуюся стену.
— Сомневаюсь, что и Баллак будет тебе благодарен.
Услышав это, Вадет нахмурился. Он относительно недавно стал Очернителем и ещё не до конца понял и принял взаимоотношения в отряде Кастора.
— Я же только что жизнь ему спас.
— Нет, брат, — поправил Нарек, — ты только что отобрал у него добычу.
— Чепуха какая-то, — усмехнулся Вадет.
— Скажи это Черному Храмовнику, доспехи которого теперь носит Баллак.
Оба замолчали. Отделение собралось у ворот и углубилось в орочьи трущобы, построенные на костях улья Гадес.
Кастор лишь раз взглянул на карты с разведданными, но этого оказалось достаточно. Схема, отображенная на них, точно отражала истинное расположение примитивных построек в чаше кратера. Несмотря на чудовищные разрушения от падения астероида и последующие бесчинства зеленокожих, значительная часть нижних уровней улья уцелела. Подземные строения пережили удар, в отличие от людей, обитавших там.
Обугленные тела все ещё разлагались под дождем, и не всегда удавалось отличить почерневшие конечности от обломков арматуры, торчавших из лабиринта завалов.
Пригибаясь, Кастор стремительно пересекал кладбищенские поля, используя в качестве прикрытия пелену дыма. Силовой молот на спине заметно мешал, но сержант дорожил давним трофеем и не собирался отказываться от него. Запахи, постоянно сопровождавшие орков, висели в воздухе, и без того душном от жары и звериной вони. В зеленокожих сквозило нечто свиное, особенно в самых крупных особях. Например, низкое, гортанное хрюканье, готовность валяться в собственном дерьме и склонность собираться в стадо.
Кастор изучал орков ещё до сражения на борту «Византийца», за много месяцев перед началом Третьей войны за Армагеддон. Он наблюдал за их поведением на поле боя, уделял внимание привычкам и тактике зеленокожих, иерархии, даже приходил в апотекарион понаблюдать за вскрытием одной из тварей. Всё это сделало Кастора более эффективным убийцей ксеносов, одновременно улучшив его шансы на выживание в схватках с ними. Точно так же сержант изучал всех возможных противников.
Познай врага своего.
Все Адептус Астартес придерживались этого правила, но никто столь же рьяно, как Кастор.
Присев на корточки, сержант замер и жестом приказал сделать то же самое следовавшим за ним воинам.
Несколько секунд спустя, крупная ватага орков протопала мимо, фыркая и хрюкая на своем примитивном наречии. Твари были вооружены привычными стрелялами и секачами, а на их мускулистых телах висели скрепленные ремнями фрагменты брони. Всё это так громко лязгало, что Кастору, прикрытому с обеих сторон покосившимися зданиями, было несложно избежать обнаружения. Несмотря на это, сержант, застывший в засыпанном обломками переулке, сохранял неподвижность, пока не убедился, что враги скрылись из виду.
Немного расслабившись, Кастор подал сигнал отделению, и Злобные возобновили продвижение вглубь трущоб.
Когда Очернители оказались возле заброшенного с виду барака, сержант, проскользнув внутрь, скомандовал привал.
— Мы уже близко, — негромко произнес он. — Орки, чуть не наткнувшиеся на нас, принадлежали к правящей касте.
— Вроде, все зеленокожие выглядят почти одинаково, — без тени иронии ответил Вадет.
Кастор кивнул.
— Шкура темнее, надбровные дуги сильнее выражены, — он показал на собственное лицо, чтобы лучше объяснить, — ну и размер, конечно. Самые крупные командуют за счет грубой силы, но они также более дисциплинированы и разумны. Их звериный облик не должен обманывать тебя.
Вадет склонил голову, благодаря сержанта за полученный урок.
— Как скоро обнаружат убитых на стене? — спросил Баллак, рассчитывавший поскорее смыть пятно со своей чести, а не сидеть на месте. Космодесантник снял поврежденный шлем, и его худощавое лицо в полутьме казалось изможденным.
Он, Кастор и Вадет сгрудились в центре грязного барака, окруженные кучами орочьих отбросов. В мерцающем свете лампочки, качающейся над их головами, постройка выглядела так, словно её решили соорудить от скуки, причем из того, что было под рукой. Сильно воняло навозом, его темные следы виднелись на неровных стенках. С какой бы целью барак не строили изначально, впоследствии он явно превратился в отхожее место.
— Патрули ходили там нерегулярно, — пожал плечами Вадет, но затем, по молчаливому настоянию Кастора, продолжил. — Я бы сказал, что стражей хватятся в течение часа.
— Даже если орки и найдут своих мертвецов раньше, они не обязательно тут же поднимут тревогу, — предположил Нарлек, слушавший их разговор вполуха. Он устанавливал подствольный гранатомет на свой снайперский болтер.
Его брат, Сикар, наблюдал за обстановкой из выходившей на север смотровой щели в стене барака. Крыша предоставляла лучший обзор, но там Злобный оказался бы слишком заметен, да и здание могло не выдержать веса его облаченного в силовую броню тела. Сикар молчал, поскольку Нарлек всегда знал, о чем думает брат и мог говорить за него.
