пульты управления. Их питание еще работало. Консоли искрили и теряли напряжение только на тех участках, где киберзомби сжевали изоляцию инфосистем. Путник стремительно, но методично проверил экраны, выискивая все, что относилось к спискам имущества или оборудования. Пища, топливо, оружие, сырье… Уныло пощупав наплечник правой рукой, он обнаружил, что может засунуть четыре пальца в дыру, прокушенную тварью. Впрочем, броню давно уже следовало переделать: тело мальчика продолжало расти, и доспех становился маловат.
В разрушенном сверхтяжелом транспорте наверняка хватило бы металла, чтобы пересобрать все снаряжение, но только если бы путник смог отстоять находку. А он знал, что не сумеет.
Падальщиками дело не ограничится: настолько огромный остов привлечет всех голодных до сырья вурдалаков и налетчиков с ауспик-модулями. Путник понимал, что ему не удастся перебить их всех. В северных тундрах он научился не только стойкости, но и мудрости — тому, что нужно сражаться лишь в тех битвах, которые ты способен выиграть, и избегать остальных.
Задумчиво жуя пальцы с кисти киберзомби, оторванной по дороге, мальчик прикоснулся к дисплею, на котором с наибольшей вероятностью ожидал найти нужные данные. Обращаясь к интерфейсу, он полагался на что-то, схожее с инстинктом. Когда путник выбрался из развалин Карааши, некое чутье подсказывало ему, как нужно драться и выживать, — а теперь он так же необъяснимо разбирался в рисуночном письме воинственного вида, используемом в компьютерной системе вездехода. Казалось, ее специально разработали и сконструировали с расчетом на его разум…
Или же его разум специально разработали и сконструировали с расчетом на такие устройства.
Мальчик вызвал на экран нечто вроде плана транспорта. Ему пришлось терпеливо ждать, пока примитивный интеллект консоли, то и дело зависая, направлял его запросы в обход поврежденных маршрутов.
Наконец изображение загрузилось, и путник нажал на дисплей.
Тот пошел помехами.
Обнаружилось, что в центре вездехода, на максимальном расстоянии от обшивки и на равном удалении от критически важных отсеков — силовой установки в корме и водительской кабины на носу — располагается хранилище. Судя по схеме на экране, кладовая имела автономное энергопитание, защиту от воздействий окружающей среды и собственный приборный комплекс.
Если в машине и имелось что-либо ценное, достойное внимания сборщиков, то там.
Мальчик снес кулаком стеклянный экран терминала, а потом оторвал интерфейсную панель. Он уже выучил план наизусть и не хотел, чтобы кто-нибудь (или что-нибудь), найдя те же сведения, подобрался к нему в тесных коридорах транспорта. Скрипя зубами по костям, путник доел руку падальщика и сплюнул себе на ладонь кусочки металла, чтобы сохранить их про запас.
Потом он взял бердыш и заполз обратно в проход.
В машине нашлись еще шесть киберзомби.
Двое из них скребли взрывозащитную дверь, словно мехаволки, раскапывающие могилу. Еще один лизал и грыз ее блок управления. Благодаря мертвецкому терпению и силе, подкрепленной электростимуляцией, ему удалось содрать панель с кодового замка, но даже вид криптоклавиш под ней указывал, что сложность шифра на несколько порядков превосходит возможности базового биообеспечения тварей. Трое других поедали люмены из потолочных ламп и держателей на переборках. Несколько уцелевших светильников мигали на последних запасах энергии, создавая весьма уместный антураж для пиршества кибернетически оживленных монстров.
На открытом месте мальчик справился бы и с шестерыми. Но здесь, в узком пространстве, с учетом того, что броня уже висела на нем, как клочья фольги… Он был не настолько уверен в успехе, чтобы сломя голову бросаться в новую схватку.
Однако падальщики хотели что-то достать из хранилища. Значит, хотел и он.
Отцепив от патронташа корпус гранаты, путник катнул его в вестибюль.
Как только пустышка застучала по усеянному заклепками «полу», тоже бывшей стене, шесть комплексов сенсорной аугметики развернулись на звук. Мальчик подобрал оболочку в разбитом вездеходе вроде этого, только гораздо более старом, расхищенном дочиста, где пришлось рыться в хламе ради хотя бы такой мелочи. Впрочем, потом находка пригодилась: путник наливал туда воду, когда ее удавалось найти. Сейчас корпус пустовал, если не считать горстки песчинок, но киберзомби об этом не подозревали. Их устройства восприятия опознали гранату, и программы сбора сырья отреагировали на нее как полагалось.
Отслеживая пустышку «глазами», твари неуклюже разбежались по сторонам, и плотная группа возле взрывозащитных дверей распалась. Когда мальчик вошел в отсек, падальщики стояли к нему спиной.
Взмахнув бердышом, словно косой, он обезглавил врага, оказавшегося ближе всего к коридору. Сделав еще один шаг внутрь, развернулся, перехватил оружие ближе к клинку, как серп, и, используя суммарный импульс своих движений, рассек живот того же зомби. Из раны выпали атрофированные кишки. Бердыш вырвался наружу с такой силой, что толкнул киборга вперед, приподняв на сантиметр над полом-переборкой. Плоть отделилась от металла, и брюшная полость твари по инерции пролетела целый метр за оружием мальчика.
Ноги существа подогнулись. Пока оно падало, путник снова подтянул клинок к себе, развернулся в другую сторону и ударом снизу вверх разрубил второго зомби надвое, от паха до макушки. Одна часть — мертвечина, отягощенная свинцом, — грузно повалилась на пол. Другая половина, спазматически дергаясь от перегрузки, будто эпилептик, поползла к мальчику на одной руке и одной ноге.
Меж тем остальные четыре падальщика обновили свои алгоритмы.
Включились их имплантаты электростимуляции. В воздухе резко запахло озоном, тухлым мясом и повторно разогретой кровью. Со стартовым хлопком автоускорителя ближайший киборг рванулся на путника.
Тот заслонился бердышом, словно барьером, и летящий зомби врезался в древко. Падальщик разогнался настолько, что навалился на мальчика, который начал отступать спиной вперед, пока тварь глодала рукоять, пытаясь добраться до лица. Взревев, он повернулся в поясе и вдавил неприятеля в стену. Потом, опираясь на оружие, приподнял ногу и ударил назад. Его пятка врезалась в нагрудные щитки третьего киборга, который рухнул на разрубленного пополам сородича, все еще ползущего к добыче. Тот перестал дергаться.
Мальчик наискосок полоснул лезвием падальщика, которого прижимал к переборке. Из раны на груди посыпались электрические разряды и лениво потекли технические жидкости. В ту же секунду путник наотмашь обрушил бердыш на плечо четвертого существа, но кожу того прикрывали тонкие пластинки какого-то сверхплотного метаматериала, и межпространственный клинок с грохотом отскочил от них. Впрочем, сам выпад получился таким мощным, что от удара враг распластался на полу, хотя почти не пострадал.
