преимущество в общем эфире по всей Антарктике, координировать и синхронизировать дальнейшие действия своих агентов. Агенты в свою очередь должны были по общей команде в определённое время, когда все гости будут сконцентрированы в жилых комплексах в ночное время, одновременно активировать взрывные устройства, предварительно покинув зону поражения. Их второстепенной задачей являлся захват свободных сновигаторов, стоящих в отстое в машзалах технических модулей, на которых они должны были под радиолокационным прикрытием Алиаскара проследовать до точки высадки на материк или самоуничтожиться в случае невозможности выполнить данную задачу. Наличие свободных сновигаторов на этом чемпионате было предусмотрено для гостей на каждой станции в качестве дополнительных развлечений, чтобы люди могли вживую покататься на них, посидеть внутри и пофотографироваться. Жертвами данного теракта вместе с остальными людьми, по мнению руководителей и высших идеологов «Айкаб», должны были стать некоторые члены масонского ордена, их родственники и друзья, которые были приглашены в качестве основных гостей. А также высшие руководители различных организаций и государств, так или иначе признанных враждебными и виновными в преступлениях против Исламского мира, не зависимо от срока давности их совершения. Такова была первая за семнадцать долгих лет подготовки и развития идея практического выражения агрессии тайной организации «Новые воины Ислама», главную роль в которой взял на себя Алиаскар ибн Амджад аль Альджаляд.
ГЛАВА II. УТРО МАЙОРА ЕГОРОВА
Станция «Восток», 2 ноября 2035 год, 07:15
«Вот это мы встряли!!!» — думал про себя майор Егоров, скрывая внутреннюю обострённую напряжённость: «Чтоб я сдох!!! И откуда только этот урод здесь взялся?!»
Группа из четырёх человек очень быстро и аккуратно двигалась по коридору. Все четверо были одеты в классические чёрные костюмы с галстуками. Впереди шёл самый крупный из всех, намеренно заслоняя собой идущих позади. Те в свою очередь двигались как-то неестественно плотно. Один шёл слева со стороны проходящих навстречу людей. Его левая рука крепко держала правую выкрученную кисть идущего справа возле стены, мимо которой и проходило их шествие. Правая рука была согнута в локте и упёрта в подмышечную область руки, которую он выкрутил. Майор Егоров завершал группу, держа одной рукой маленький дистанционный пульт, а другой рукой резво обшаривал карманы идущего перед ним, вытаскивая на ходу всё, что там было и параллельно ведя переговоры через скрытый микрофон на лацкане и наушник-невидимку.
Идущего практически не было видно со стороны, так как его тщательно прикрывали, да и сказать, чтоб он шёл самостоятельно, было не совсем правильно. Скорее он просто беспомощно перебирал ногами, чуть ли не навесу под действием очень сильно приподнятого плеча и человека слева, который фактически его просто тащил вперёд. Перед идущими навстречу людьми группа старалась сохранять обстановку того, что ничего не происходит, как будто человеку посередине возможно стало плохо и всё, но если бы люди увидели в этот момент выражение его лица, они бы сразу испугались и поняли в чём дело. На лице его застыла очень удручающая гримаса, он не мог проронить ни слова, даже простонать, и в этом состоянии мог только послушно выполнять приказы по передвижению в сторону, в которую его тянут или толкают. В действительности он был глубоко парализован электронно-шоковым прибором российского спецназа под названием «Поводок», который на самом деле правильней было бы назвать «ошейник», т. к. это и был гибкий ошейник, напоминающий эластичный пластиковый браслет для часов. В свободной неактивной форме он ловко накидывался на шею человеку, автоматически обхватывая её с любой стороны и моментально жёстко фиксируясь на ней, а затем воздействовал нейро-паралитическим импульсом на спинной мозг. «Ошейник» управлялся пультом с тремя режимами: «лежать», «стоять на месте» и «идти вперёд».
Во внутреннем эфире, не смотря на тишину, чувствовалось тяжёлое напряжение. Все фразы были расплывчато смысловыми, реплики короткими, и в этой недосказанности чувствовалась злость, досада и агрессия. Люди явно прибегали к методу понимания друг друга с полу слова, обрывая фразы.
— Что с Логопедом? — вскользь посаженным голосом прошипел майор Егоров.
— Всё готово, — послышался такой же ответ.
Наконец, группа свернула за угол, войдя в другой совсем пустой коридор.
— Миша, не туда, — нервно поправил Егоров идущего впереди старшего лейтенанта Сорокина, который, уже было, дёрнулся в сторону открывать дверь.
Они прошли ещё немного, после чего Михаил быстро пропустил за очередную дверь следовавших за ним, и, презрительно оглядев окружающее пространство, зашёл туда сам, аккуратно захлопнув её.
В комнате было светло, посередине стояло специальное кресло, прикрученное к полу с фиксирующими ремнями, вдоль дальней стены тянулся офисный шкаф с ящиками, похожий на длинный комод из нержавеющей стали, высотой около метра. На шкафу стоял большой открытый алюминиевый кейс рядом стоял человек с очень спокойным и серьёзным видом в очках и белом расстёгнутом медицинском халате.
Егоров молча сделал жест, скорчив гримасу, высунув язык и поболтав ладонью перед ртом.
— Всё в порядке! — ответил ему человек в халате, — можете спокойно говорить, здесь полная стопроцентная защита!
— Так, давайте этого красавчика сюда быстро! — приказал Егоров, указывая на смирительное кресло.
— Сначала разденьте его до пояса! — вмешался тот, что в халате.
Миша и Саня, как их называли среди своих, начали быстро раздевать стоявшего, снимая галстук, аккуратно отклеивая пластырь — микрофон от шеи и вынимая наушник-невидимку.
— Фёдор, посмотри у него на груди какое-то определялово набито! — сказал Миша, снимая с неизвестного человека рубашку и усаживая его в кресло.
Саня проворно туго затягивал фиксирующие ремни.
— Ну и что там? — поинтересовался Логопед, подходя поближе и всматриваясь в татуировку на груди сидящего.
На груди была выбита характерная чёрная символика какой-то исламской группировки в виде черепа в афганском тюрбане и короткой надписью на арабском языке.
— Таак… — медленно протянул Фёдор, — ну это только подтверждает то, что наш сегодняшний клиент должен был сразу оказаться нигде иначе, как именно здесь — в этом кресле.
Фёдор, он же «Логопед», вместе с Мишей, Саней и майором Егоровым, которого звали Константин, были оперативной группой ГРУ РФ на станции «Восток», специально прикомандированной в период проведения очередного Международного Чемпионата по Антарктическим Гонкам на Сновигаторах для как раз именно подобного рода случаев. Но никто сегодня не ожидал, что им придётся столкнуться с проблемами почти двадцатилетней давности.
— Давай, пожалуй, начнём! — внезапно сказал Логопед и направился к большому алюминиевому кейсу.
Логопед достал из кейса шприц-пистолет, быстро подошёл сзади к сидящему и, приставив его к сонной артерии, резко сделал объёмную инъекцию, спустив блестящий миниатюрный курок. Затем он вернулся, держа в руках уже более серьёзное и сложное приспособление. С виду оно было похоже
