на подшлемник для строительной каски, только выполнено из сразу бросающихся в глаза своей броскостью дорогих полимеров и медицинской стали с многочисленными отгибающимися элементами, гибкими и механическими штангами и прочими примочками в стиле сложных приспособлений научно-медицинского характера.
Логопед одел его на голову сидящего, приставил электроды-присоски к его вискам, ловко повернув их на складных рычажках, вставил в уши наушники-невидимки и отвёл от правого виска в сторону длинную тонкую штангу с маленьким вращающимся предметом на конце, мерцающим как зеркальце, как раз на уровне правого глаза, отведя его намного дальше в правую сторону от линии прямого взгляда.
— Костя, сними «Поводок», он будет мешать, — обратился к Егорову Логопед.
Егоров нажал кнопку на пульте, ошейник ослаб, приняв мягкую выпрямленную форму, после чего Логопед передал его ему, сняв с шеи сидевшего. Тот дёрнулся и снова вернулся в прежнее состояние, только на лице в этот раз была не застывшая гримаса паралитика, а спокойное подавленное лицо, с упёртыми в одну точку глазами.
— Он ничего не сделает? — взволнованно поинтересовался майор.
— Всё в порядке, — твёрдо ответил Логопед, его только что переключило с «одного» на «другое», можешь не беспокоиться, но у нас всего сорок минут до начала основного погружения, дольше его в таком состоянии перед этим сеансом держать не следует! А теперь давай поговорим! Кто это?!
— Я не знаю, — спокойно отвечал майор.
— Хорошо, как вы его нашли?!
— Его случайно засёк оператор радиоконтроля.
— Как это произошло?!
— Утром в Центре Управления зафиксировали каскадный сбой. Радист по протоколу анализа ситуации включил автоматическую проверку всех частот и поймал его арабский трёп на коротких волнах через нашу внутреннюю приёмно-передающую антенну, а затем цифровую спутниковую систему связи с каким-то ещё мудаком.
— Что за мудак?!
— Не знаю!
— Что в номере?!
— Я там ещё не был, охране туда лучше не соваться.
— Думаешь бомба?!
— Думаю да. Или где-нибудь уже спрятал на станции.
— Так, а что с языком?!
— Не знаю, со мной он не разговаривал, а Мише с Саней ничего сказать не успел.
— Тогда предположим, что он знает английский. Что ещё мы можем предположить?
— Подожди, мы точно знаем, что система взломана, что нас всех наверняка слушают и пасут, что на станции больше арабов нет, а значит этот «утренний привет» был с другой станции. Вот здесь можно предполагать сколько угодно, — цифровой сигнал передаётся здесь без помех на любое расстояние.
— Ладно, я спрошу его про второго. Я спрошу его про бомбу. Я спрошу его, кто хакнул связь. Я спрошу его, есть ли ещё где-нибудь такие же, как он. А ты… Ты, Костя иди в номер и всё там спокойно проверь. Потом мы соберём всё воедино и ещё раз подумаем. Иди! Возьми с собой Мишу! Саня останется здесь. Всё!
Егоров и Миша вышли из комнаты. Логопед подошёл к кейсу и открыл в нём ноутбук в специальном защитном армейском корпусе стального цвета.
— Саня, свет! — коротко произнёс он.
Саня спокойно подошёл к настенному выключателю у двери, свет в комнате полностью потух. Полную темноту нарушало только слабое мерцание экрана компьютера и маленькое зеркальце, которое вдруг начало быстро вращаться и мерцать как звезда с высокой частотой. Логопед что-то нажал и сидящий вдруг вскрикнул и дёрнулся, как будто его ударило электрическим током.
— Отлично, значит, голос у тебя не пропал, — монотонно констатировал себе под нос Логопед, продолжая что-то высматривать в экране.
Так продолжалось ещё пять минут, пока Логопед на английском языке не начал медленно задавать вопросы, причём в пол голоса на микрофон в ноутбуке, а сидящий спокойно на них отвечать, как будто никакой секретности в его информации не существовало вовсе.
— Как тебя зовут?
— Заир ибн Салих.
— Откуда ты приехал?
— Из Герата.
— Это Афганистан, — подсказал Саня, вмешавшись в разговор.
— Я знаю, — спокойно ответил Логопед и продолжил.
— Зачем ты приехал на станцию «Восток»?
— Чтобы выполнить своё задание.
— В чём оно заключается?
— Я должен активировать бомбу, которую привёз с собой.
— Где она находится, в дипломате у меня в номере.
— Кто вами командует?
— Его зовут Алиаскар ибн Амджад.
— Это он взломал систему безопасности?
— Да.
— Как он это сделал и где он находится?
— Он захватил один из радиолокационных антенных модулей, он специалист по таким задачам.
— Сколько вас ещё с такими бомбами?
— Трое, плюс один человек в системе безопасности одной из станций.
— На каких станциях они находятся?
— Амундсен-Скотт, Ноймайер, Принцесса Елизавета.
— На какой станции находится ваш человек в системе безопасности.
— Я не знаю.
— Как его зовут.
— Я не знаю.
— А как Алиаскар добрался до модуля?
— Он приплыл сюда на корабле, затем высадился на побережье, и на сновигаторе доехал до места расположения.
— Откуда у него сновигатор?
— Он собрал его самостоятельно.
— Что за корабль? Где он сейчас находится?
— Они спрятались в районе шельфового ледника Шеклтона, это арктическое судно проекта «Двадцать сто восемьдесят три».
— Ни фига себе! — опять вмешался Саня, — а ребята довольно серьёзно подготовились!
— Так ладно, — снова продолжил Логопед, — что будет, если ты не выйдешь на связь или Алиаскар почувствует, что что-то пошло не так?
— Он прикажет остальным активировать бомбы немедленно.
— А чего вы ждёте?
— Пока на станциях в жилых комплексах соберётся максимальное количество гостей.
— На что рассчитана атака?
— На членов масонского ордена.
— Вы воюете против масонов?
— Не только, но приоритетно против них.
— Ладно, на него нет больше времени! — с некоторым пренебрежением резко высказался Логопед, — остальное пусть с него снимают в Центральном Штабе. Мне он больше не нужен.
— Давно хотел тебя спросить, — внезапно поинтересовался Саня, — как работает эта "Транскрипция", и почему они так быстро и просто всё рассказывают?
— О-о-о, дорогой, куда ты полез… — сурово начал Логопед, но затем вернулся к обычному стилю дружественного разговора и продолжил, — в общем, схема работы "Транскрипции" такова: как ты знаешь, твоё левое полушарие головного мозга логическое, а правое отвечает за фантазию, поэтому с правой стороны подаётся режущий световой поток, вызывающий болевые ощущения. Препарат, который я ввожу внутривенно, кроме сильных седативов, содержит вещество, обостряющее чувствительность зрительного нерва и нано-частицы, которые управляются электродами на висках. Далее, я через компьютер могу посылать эти нано-частицы в любой отдел головного мозга и делать там, что захочу. Например, заблокировать всё, кроме одного отдела или намеренно раздражать определённый отдел. Таким образом, когда я нахожу область непосредственной информации, которая меня интересует, я блокирую её от всего остального, и начинаю стимулировать область повышенной ответственности, т. е. чувства самоотверженности и искренности и переживаний.
— А как ты находишь область с нужной информацией? — заинтригованно переспросил Саня.
— Это
