красными от недосыпа глазами, исцарапанное лицо и изрядно схуднувшее тело фиолетово-желтушной расцветки. Эфирное лечение давало свои результаты, но пришлось с ним немного притормозить. Предстояла важная встреча, и, как там всё обернётся, я был не готов сказать.
С лейки брызнула вода, заставляя меня зажмуриться и вспомнить тот момент, когда мы пересекли границу Зоны.
Чёрт его знает, как можно описать то чувство, которое я испытал в ту секунду. Научился дышать полной грудью? Наконец, осознал, что в мире не только чёрно-белые оттенки? Что-то близкое, но нет, всё же не то. На какое-то мгновение мне даже показалось, что захоти я, и смогу взлететь.
Однако долго копаться в нахлынувших ощущениях у меня не вышло, так как Серёгу, в отличие от меня, скрутило. Какую-то секунду назад он шагал рядом, а спустя мгновение уже валялся распластанным на холодном бетоне, не в силах подняться.
Следовавшие за нами багги с ценным «грузом» тут же остановились, а пешие бойцы заняли оборону, предоставив мне возможность спокойно разобраться с произошедшем.
Впрочем, что именно произошло, долго гадать не пришлось. Достаточно было посмотреть на «призрака» Сергея, который сейчас бился в конвульсиях, парализуя своего физического двойника.
Призрак буквально вколачивал руки по локоть в почву, пытаясь уцепиться за твёрдую поверхность, и полз в сторону границы Зоны и нормальной территории.
Мелькнула мысль самому дотащить Кабанова туда, однако, перед этим стоило проверить, не могу ли я повлиять как-то на происходящее. Если не получится, придётся сворачивать операцию, а значит, и упустить момент, так как вернуться в Зону нам уже не дадут.
Так что, положив руки на грудь барона, пустил по ним эфир, перекачивая его через физическое тело Кабанова в призрака.
Тот задёргался ещё сильнее, а я при этом ощутил, как воздух вокруг меня сгустился и дышать стало… обыкновенно… прям как пару минут назад, до того, как мы пересекли границу.
Однако, чтобы не происходило, мой эфир помог стабилизировать состояние Кабанова. Призрак перестал «рябить», а молодой барон — дёргаться.
Подключившись по внутреннему интерфейсу к «кожуре» Сергея, убедился, что он приходит в норму. По крайней мере, датчики пульса и давления стали показывать значения в пределах нормы.
— Подъём, лежебока! — постучал я по стеклу шлема Сергея, ставшего почти прозрачным. — А то сейчас твою даму сердца инфаркт хватит…
— ***ть, приложило… — тут же зашевелился Кабанов, а после, открыв глаза, с подозрением посмотрел на меня. — Надеюсь, обошлось без искусственного дыхания?
— Ну раз ругаться матом и бездарно шутить можешь, значит, в порядке, — поднявшись, протянул руку парню, помогая ему встать. — Объяснишь, что произошло?
— Да чёрт его знает. Будто мешком, забитым пенопластом, по голове стукнули. Вроде и не больно, но из колеи выбивает. Да так, что аж жить не хочется…
— Знаешь, тебе бы поработать над описанием своих ощущений. Слов много, а ничего не понятно, — убедившись, что с парнем всё в порядке, на секунду переключился на «призрака» и вдарил по нему очередной порцией эфира.
Призрак, дёрнувшись, будто от хорошего электрического разряда, посмотрел в мою сторону. А потом почти полностью втянулся в Кабанова, заставив Сергея передёрнуть плечами. Испугался, что ли? Я про призрака, а не товарища, если что.
— Всё, я в норме, — куда более твёрдым голосом произнёс Сергей. — Надо двигаться, а то время уходит…
Внезапно хлынувшая холодная вода заставила меня вздрогнуть, приходя в себя и выныривая из неприятных воспоминаний.
— Твою ж матушку! — проворчал я, выплёвывая попавшую в рот воду. — Вечно его не хватает.
— Господин Исаев! Господин Исаев, — раздался голос слуги из-за двери. — Прошу вас, поторопитесь, уже все собрались и ждут только вас.
— Да иду я уже… — перекрыв воду, потянулся за полотенцем и, тщательно обтёршись, начал одеваться.
Почти вся одежда оказалась впору, разве что пиджак немного в плечах жал. Кто-то явно переоценил степень моего истощения.
Наконец, выбравшись из ванны, тут же последовал за засеменившим слугой. В отличие от имперской тюрьмы, здесь меня охрана не сопровождала, да и обстановка была куда приятнее.
Богато украшенные коридоры и помещения, через которые мы стремительно проходили, буквально кричали о достатке владельца этого здания.
А также о его любви к слугам женского пола. За короткую «пробежку» через здание я насчитал не меньше тридцати девушек в довольно экстравагантных, да что там даже скорее откровенных, нарядах.
Что ж, это даже хорошо. Всегда приятно, когда будущий «компаньон» неосмотрительно демонстрирует свои слабости.
Тем временем оторвавшийся вперёд «на последних метрах» слуга открыл двери в очередной зал и громогласно произнёс:
— Его благородие господин барон Исаев Игорь Владиславович!
— Моё почтение, господа! — произнёс я, зайдя в огромный обеденный зал. — Надеюсь, не заставил вас слишком долго ждать?
— Не переживайте, Игорь Владиславович, мы здесь не только из-за вас, — ответил мне сидящий во главе стола мужчина средних лет с огненно-рыжими волосами, беспорядочно торчащими в разные стороны. Будто костёр зажгли и забыли потушить. — Впрочем, раз вы соизволили добраться до нас, мы сможем приступить к основной теме нашего собрания.
— Знаете, Владимир Романович, разговор с губернатором и его цепными псами вышел немного утомительным, так что ваши претензии несколько не обоснованы, — пройдя вдоль длинного стола, уселся на любезно отодвинутый служанкой стул.
— Уж нам-то о Доан Ван Као можете не рассказывать, — негромко проворчал, при этом не переставая располагающе улыбаться, грузный мужчина с этаким «простым и открытым» лицом. — Который месяц довольно плотно с ним «общаемся».
В отличие от хозяина дома, барона Балашова Владимира Романовича, этот мужчина выглядел куда опрятнее. Аккуратная стрижка и нарочито подчёркнутая лёгкая небритость давали понять, что этот тип из тех, кто предпочитает первым делом произвести приятное впечатление при встрече. А после уже развивает успех, втираясь в доверие к собеседнику.
— Ах, извините нашего дорого Владимира, Игорь Владиславович, предыдущий разговор несколько выбил его из колеи, и он совсем забыл о приличиях, — всё также улыбаясь, произнёс мужчина. — Меня зовут Богдан Савицкий, а сидящая по правую руку от меня леди — Ида Рамос.
Вставать и протягивать руку я не стал, лишь слегка кивнул, обозначив состоявшееся знакомство.
Женщина со странным, по-детски юным лицом, пристально посмотрела на меня, будто сканируя своими карими глазами. При этом «ржавые» веснушки, рассыпанные по её смуглому лицу, пришли в движение и сменили цвет на золотой.
Впрочем, долго наши гляделки не продлились. Моргнув, женщина отвела взгляд и
