— Гражданка, — резкое рычание вокс-голоса воина перекрыло шум спидера, — этот сектор эвакуируется. Немедленно проследуйте на уличный уровень.
Кирена вдохнула и не пошевелилась.
Воин оглянулся на своего напарника в кресле пилота, а затем вновь повернулся к Кирене, замершей в тихом неповиновении.
— Гражданка, этот сектор эвак…
— Я слышала вас, — откликнулась Кирена, достаточно громко, чтобы перекричать адский гул мотора.
— Немедленно проследуйте на уличный уровень, — сказал воин
— Почему вы делаете это? — спросила она, еще повысив голос
Стрелок покачал головой и взялся за рукоятки тяжелой крупнокалиберной турели, направляя ее прямо на Кирену. Девушка сглотнула — дуло пушки было размером с ее голову. Каждая косточка в ее теле заныла от ужаса, умоляя ее бежать.
— Почему вы делаете это?! — настаивала она, стараясь заглушить страх злостью, — Какими грехами мы запятнали себя, что теперь должны покинуть свои дома? Мы верны Империуму! Мы верны Богу-Императору!
— Гражданка.
Она открыла глаза. Воин опустил ствол своей пушки.
— Император, возлюбленный всеми, повелел XIII Легиону прибыть сюда и поступить так. Взгляни на нас. Взгляни на наше оружие и броню. Мы его воины и мы исполняем его волю. Следуй на уличный уровень и покинь сектор.
— Бог-Император пожелал разрушить наши жизни?
Воин рыкнул. Это был трескучий механический рык, от человека в нем была лишь внутренняя ярость. Это было первое проявление эмоций, что Кирена видела у захватчиков.
— Следуй на уличный уровень, — воин вновь поднял оружие, — я убью тебя на месте, если ты еще раз с подобным диким язычеством отзовешься об Императоре, возлюбленном всеми.
Кирена плюнула с балкона.
— Я пойду, но пойду лишь потому, что ищу просвещения. Я найду истину и я молюсь, чтобы пришла расплата.
— Истина откроется, — ответил воин из готовой лететь дальше машины. — На рассвете седьмого дня оглянись и взгляни на свой город. Ты узришь просвещение, которого жаждешь.
И занялся седьмой день.
Кирен Валантион стояла на вершине предгорья Галахе под светлеющим небом. Ее традиционное платье было прикрыто длинной курткой, наглухо застегнутой для защиты от усиливающегося осеннего ветра. Ее грива волос свободно развевалась, а она смотрела на тихий, абсолютно безмолвный город на востоке. В последние часы вверх взвились огненные полосы — корабли XIII Легиона возвращались на небеса, его воины завершили свое дело.
С ужасающей неизбежностью солнце достигло горизонта. Бледное золото, холодное, несмотря на всю свою яркость, разлилось по минаретам и куполам Монархии. Рассвет озарил золотом шпили на вершинах десяти тысяч башен города, несравненного в своем великолепии.
— Святая Кровь, — прошептала девушка, не в силах совладать с голосом. Она ощущала, как по ее щекам бегут влажные теплые слезы. Подумать только, что люди смогли создать подобное чудо. — Святая Кровь Бога-Императора.
Небо продолжало светлеть — слишком быстро и слишком ярко. Только что был рассвет, а оно уже становилось ярким, как в полдень.
Кирена подняла голову и увидела сквозь слезы, как облака озаряются вторым восходом.
Она увидела падающий с небес огонь, лучи света невозможной яркости, вонзающиеся в совершенный город из-за облаков. Но она смотрела недолго. Через несколько мгновений несравнимая ни с чем яркость солнечных копий лишила ее зрения, оставив ее во тьме слушать, как умирает город. Мир содрогнулся под ногами Кирены, швырнув ее наземь. Хуже всего, что ее отказавшие глаза нестерпимо зудели, и последнее, что она ясно увидела, была разрушенная Монархия, чьи башни падали в огне.
Ослепленная и обманутая судьбой, Кирена Валантион рыдала в небеса и молила о расплате, пока горел ее родной город.
«Носители Слова, услышьте нашу мольбу.
Ложные ангелы ступают среди нас, подобные вам видом, но лишенные вашего милосердия. Они зовут себя XIII Легионом, Воинами-королями Ультрамара. Небо потемнело от них неделю назад, и с тех пор они несут лишь угрозы кровопролития и горя. Эти воины прошли по улицам Монархии,заставив жителей покинуть дома. Тех, кто сопротивлялся, забили словно скот.
Волею судьбы, мы запомним их мученичество.
Монархия не одна. Шестнадцать городов на планете пусты, жизнь покинула их. Многие дни нас лишали голоса, не давая воззвать к вам. XIII Легион дал разрешение лишь сейчас, перед последним рассветом. Они пообещали похоронить совершенный город в огне, лишь только солнце взойдет сегодня.
Возвратитесь к нам, мы умоляем вас. Возвратитесь и заставьте их ответить за несправедливость. Отомстите за падших и восстановите то, что будет утрачено, когда горизонт осветится.
Носители Слова, услышьте нашу мольбу.
Возвратитесь к нам, сыны Бога-Императора, да будет благословенно Его имя.
Возвр…»
Первый и последний сигнал бедствия, отправленный из Монархии, столицы Хура
2
Зазубренное солнце
Опустошение
Аврелиан
Расплата Кирены прибыла через два месяца. Почти девять недель они летели, словно брошенное копье, сквозь не-пространство, прорываясь через Имматериум без мыслей о безопасности или контроле. Они теряли корабли. Они теряли жизни. Но они не теряли времени. Реальность содрогалась на их пути.
Первый корабль, вырвавшийся из Имматериума, врезался обратно в реальность на перегруженных двигателях. Набирая ускорение после выхода, он казался вылетевшим из варпа серым дротиком, оставлявшим за собой плазменный след сводящего с ума цвета.
Раскаленные двигатели издавали мощный рев в безмолвном космосе.
По всей длине его неровного хребта в звездную пустоту смотрели статуи из мрамора и золота. Бронированные храмы возвышались, словно наросты на коже корабля. Стены этих соборов увенчивали зубцы с бойницами, а высокие башни десятков меньших храмов были украшены блоками турелей. Корабль ужасающих размеров и мрачного вида был в большей степени оплотом молитвы и войны, чем космолетом.
От опасной инерции его металлические кости содрогались, но он не замедлял хода. Бело-голубые струи, окутанные тут же исчезающим дымным следом, извергались из огромных сопл, которые строились десятилетиями и на которые тысячи рабочих потратили миллионы часов. Нос судна венчал колоссальный таран — фигура орла, выкованная из тяжелого металла и отполированная до серебристого блеска. В когтях орел сжимал выкованную из стали книгу. Клюв птицы замер открытым в безмолвном крике. В его холодных глазах отражались звезды.
