Джон охнул.
— Ты уверена, девочка? — спросил он. — Мясо, цветы, кровь и индюшачья голова?
— Ну да, — кивнула Алиса. — Я вроде разборчиво говорю.
— Что за херня! — громко воскликнула Патти.
Этот возглас привлек всеобщее внимание, некоторые гости перестали есть и стали прислушиваться.
— Это орки твои, что ли, жертва богам приносят без моего разрешения? — возмущалась Патти. — Вот что, милочка, погонщица из тебя, как из говна булава! Совсем обалдели! Я им покажу, как мои статуи кровью обсирать! Всех казню! Пусть в своих казармах гнусные культы отправляют, а в господскую часть чтобы не совались! Ты, телка, над ними главная, так проследи, чтобы больше у меня в поместье такого не было! А то выпорю!
— Патти, подожди, милая, — мягко остановил ее Джон. — Боюсь, это происшествие серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Мясо и цветы… Ты не читала «Некрономикон»?
Патти негодующе цыкнула зубом и сделала жест, отгоняющий демонов. Кардинал Рейнблад, сидевший от Патти по левую руку, вздрогнул и выронил индюшачью косточку, которую обгладывал. Косточка звякнула о край серебряной тарелки, этот звук привлек всеобщее внимание, его божественность смутился, нервно хлебнул соку из стакана леди Патриции (очевидно, случайно перепутал) и закашлялся. Пожилой чиновник, сидевший слева от кардинала, засуетился и стал хлопать его божественность по спине. Но он хлопал слишком слабо (очевидно, боялся разгневать его божественность, хлопнув слишком сильно), и никакой пользы от этих хлопков не было.
— А ты его читал? — спросил Джона Рейнблад, когда прокашлялся.
— Нет, конечно, — ответил Джон. — Я не враг своему мозгу. Но я знал одного человека, который говорил, что читал. Может, врал, не знаю. Он говорил, что мясо с цветами — один из атрибутов Шаб-Ниггурата, это такой черный бог, отец тысячи козлов, если я ничего не путаю.
— Это богиня, — поправил его Рейнблад. — Она женского пола.
— Да ну? — изумился Джон. — Никогда бы не подумал. А вы читали «Некрономикон», ваше святейшество?
Сэр Рейнблад странно хмыкнул, потянулся было к стакану (на этот раз своему), но отдернул руку.
— Не читал, — ответил он. — И не собираюсь читать, я тоже не враг своему мозгу. Вот что, Джон. Пойдем-ка, посмотрим на это жертвоприношение.
— Герка, ты совсем обнаглел! — возмутилась Патти. — Ты чего моего парня похищаешь? Ревнуешь, что ли?
На лице кардинала появилась натянутая неискренняя улыбка.
— Патти, милая, я о твоей безопасности забочусь! — воскликнул он. — Если это действительно орки балуются — это одно, а если… гм…
Рейнблад сообразил, что его внимательно слушают человек пятнадцать, и осекся.
— Думаете, эльфы, ваша божественность? — осведомился коренастый лысый старичок, смутно знакомый Джону. То ли министр, то ли депутат…
Рейнблад адресовал ему еще одну улыбку, столь же неестественную, как и предыдущая.
— Плохие слова за столом давайте произносить не будем, — сказал он. — Чтобы не пугать уважаемых людей. Тем более что для паники нет никаких оснований. Я знаю, ходят дурацкие слухи…
— Гм, — сказал старичок.
И тут Джон вспомнил, где его видел. Это министр полиции сэр Огрид Бейлис, он на церемонии открытия электростанции присматривал за упоротым сэром Трисамом, а тот его стучал погремушкой по голове.
— Да, действительно, дурацкие слухи, — тихо проговорил сэр Бейлис как бы себе под нос.
Сэр Рейнблад смерил его недобрым взглядом и встал из-за стола.
— Пойдем, Джон, — сказал он. — Извини, Патти, мы скоро вернемся.
На круглой мордашке леди Патриции отразилось нечто похожее на мысль.
— Герка, погоди, — сказала она. — Ты как бы намекаешь…
— Я ни на что не намекаю, — мягко произнес Рейнблад. — Я просто проверяю информацию. Потому что забочусь о твоей безопасности. Пойдем, Джон. Алиса, ты тоже.
Они направились к выходу из зала. Когда они удалились от стола на достаточное расстояние, Рейнблад придержал Алису за локоток, наклонился к уху и тихо спросил:
— Спирт Патриции в сок ты набодяжила?
— Да как вы смеете такое подозревать! — возмутилась Алиса.
— Как смею, так и подозреваю, — отозвался Рейнблад. — Не злоупотребляй. Если Патти отравится — на кол посажу.
Через несколько минут они стояли перед статуей и созерцали безобразие, творящееся на алтаре.
— Ну и ну, — произнес Рейнблад. — Никогда такого не видел. Что скажешь, Джон?
— Я такого тоже не видел, — сказал Джон. — Но кое-какие соображения имею. Возможно, мясо и цветы не имеют собственного значения, а предназначены только лишь для привлечения насекомых. Видите, тут и мухи, и осы…
— А индюшачья голова для комаров? — спросил Рейнблад.
Джон пожал плечами.
— Возможно, имеется в виду тотем древней династии, — предположил он. — Типа, как этот индюк лишился головы, так и… Нет, бред какой-то. Скорее, орки балуются… Хотя для орков слишком вызывающе, они обычно не настолько безмозглые… Может, провокация?
Рейнблад наклонился, потыкал пальцем в кровяную лужу, затем брезгливо вытер палец о боковую стенку постамента-алтаря.
— Кровь свежая, — сказал он. — Не успела еще до конца свернуться. Кто бы ни разложил здесь этот натюрморт, это произошло совсем недавно. Час назад, может, два часа, но не больше. Слышь, цыпа, — обратился он к Алисе, — а не твоя ли это работа? Обиделась, что Джон тебя Патти подарил, решила отомстить, а?
Челюсть Алисы отвалилась, глаза широко распахнулись, в них отразилась паника.
— Это вряд ли, — быстро произнес Джон. — Алиса — девочка прямая, суровая и заводная, захотела бы отомстить — зарезала бы леди Патрицию и спустила бы в нужник по частям. Я ее давно знаю.
— Хорошая мысль, — пробормотала Алиса.
— Но-но! — прикрикнул на нее Джон. — Даже не думай! Это я так, для примера сказал.
— А ведь этот камень был изначально задуман как алтарь, — заметил Рейнблад. — Причем не универсальный, а специализированный, для человеческих жертвоприношений. Вот кольца, вот кровосток. Интересно…
— Надо помощников Пауэра расспросить, — сказал Джон. — Использовался ли этот алтарь раньше, если да, то как… Я, пожалуй, Германа попрошу.
— Попроси, — кивнул Рейнблад. — И Алису тоже озадачить можно. Рабов здесь полно, кто-то что-то должен был видеть. Алиса, завтра-послезавтра расспроси местных жаб насчет этого алтаря.
При слове «жаб» Алиса недовольно надула губки, но промолчала.
— Может, Германа позвать? — предложил Джон. — Может, он чего подскажет?
— А он-то что знает, чего мы не знаем? — удивился Рейнблад. — Хотя погоди… Намекаешь, что это он тебе про «Некрономикон» рассказывал?
