Спортивный комплекс они покинули примерно час назад, погрузились в транспортеры и поехали, как выразился капитан Чавес, «за поднятием боевого духа».
Вслед за Мартинесом Роберт выпрыгнул из транспортера и получил в лицо чем-то колючим и сладко пахнущим. Автоматически ухватил его и понял, что держит перевязанный ленточкой букет.
— Слава! Ура! Победа за нами! — голоса, полные искреннего восторга, доносились со всех сторон.
— Это еще что? — пробормотал Роберт, ощущая, как отвисает челюсть.
— Доблестных воинов Земли провожают на войну, — сказал лейтенант. — Пойдем, нас ждет служба…
Транспортеры, сбившись в кучку, стояли перед широкой лестницей, ведущей к большому храму, а по сторонам от нее бесновалась и орала толпа, состоящая в основном из женщин.
Летели букеты и отдельные цветы, виднелись сияющие глаза и счастливые, точно в день праздника, лица.
Шагая вслед за лейтенантом, Роберт опасался лишь одного — как бы шальным букетом ему не засветили в глаз и, только оказавшись на самом верху лестницы, вздохнул спокойно.
Солдат первого полка привезли в святилище, известное на всю Землю.
Старший храм Нанкина построили одним из первых, через несколько лет после того, как культ Единой Воли был объявлен государственным. За два века здание несколько обветшало, но выглядело по-прежнему величественно.
В храм Роберт вошел чуть ли не последними, оказавшись в задних рядах.
— Мир вам, славные воины, — проговорил объявившийся за алтарем пожилой служитель, блеснул выбритый череп, колыхнулась белая мантия. — Единый в милости своей посылает нам тяжкое испытание, так найдем же мы силы, чтобы пройти через него достойно…
Служитель говорил умно и красиво, но довольно долго, и к концу речи многие солдаты заскучали, кое-кто начал зевать. Когда началась служба, все с облегчением преклонили колени.
Роберт шептал молитвы, а сам поглядывал на вырезанные из драгоценного нефрита статуи. Они мягко поблескивали в полутьме, так что казалось — Пророки и Святые шевелят губами, складки их одежд колышутся, а руки — чуть заметно двигаются.
Затягивать служитель не стал, после обращения к Святой Матери, покровительнице всех страждущих, он широким жестом благословил солдат, а когда они начали подниматься с колен, сказал:
— Наша община решила сделать вам всем подарок. Многие из вас редко ходят в храмы, нечасто обращаются в мыслях к Единому. Чтобы изменить это и помочь вам укрепиться духом перед встречей с врагом, мы дарим каждому из вас Девятикнижие в специальном дорожном издании…
Служитель вышел из-за алтаря, стала видна идущая по подолу его одеяния голубая полоса — символ высокого сана. Повинуясь мановению высохшей руки, из задней двери появились послушники в серых мантиях, нагруженные стопками книг.
— Пусть простит меня Единый, но я не думаю, что эти книжки нам пригодятся, — сказал Свейн Эстридсен, глядя, как послушники снуют между солдатами. — В бою они помогут, как в драке — перышко! Лишняя тяга и больше ничего!
— Согласен с тобой… Спасибо, — кивнул Роберт, получая книжку, украшенную священным символом.
Точка, от которой исходило множество лучей разной длины, была выполнена золотым тиснением, и стоило чуть повернуть книгу, как она начинала переливаться, создавая впечатление, что на обложке загорается крохотная звездочка.
Серое небо Эброна напоминало ветхий тюфяк, из многочисленных дыр которого выглядывает слежавшаяся вата. Вот только ватные клочья низко нависших облаков лениво роняли на землю снежную крупу.
— У нас на Демоне никогда не бывает так холодно, — изумленно сказала Хельга.
Боевые комбинезоны автоматически настроились на низкую температуру, и легкий морозец форсеры почти не ощущали. Но на лице эпидермическая броня была тонкой, и на теплых щеках снежинки неохотно таяли.
Казалось, что слезы текли по лицам боевых форсеров, которые будут выглядеть молодыми и через десятки лет. Прошитая химерином кожа спасала отпрысков форсированной эволюции от появления морщин, а война обещала избавить от старости.
— Это еще что, — снисходительно сказала Анна. — Ты на Фрио не бывала. Вот там действительно холодно! Мороз такой, что даже в комбинезоне зябко. И все во льдах, такое белое, что через сотню метров перестаешь понимать, где небо, а где земля.
— Фрио — это ведь там, где Химеру нашли? — уточнила Хельга.
— Да. Среди Сложных Миров больше тех, что с высокими температурами — как ваш Демон или наша Норли, — кивнула Анна, на которую вновь напал приступ болтливости. — Но есть и холодные, как Фрио.
— А как ты туда попала? — удивилась Хельга.
— У меня родители ученые, их отправляли на Фрио, чтобы изучать Химеру. Мы прожили там довольно долго, несколько тамошних лет — терпеливо пояснила Анна. — Я тогда была еще совсем маленькая.
Хельга хлопала глазами, явно не очень веря в то, что ей рассказывают.
— В те времена у многих еще были родители, а одежду носили как люди. Она еще не считалась атавизмом, — пояснила Марта. — Да и отбор был не такой, как сейчас.
— Так что нас признали годными к боевой модификации по результатам тестов, — продолжила Анна. — Это сейчас боевые форсеры могут появляться только при использовании нужного генетического материала.
На Эброн они вступили вчера, после того как Флора целиком оказалась в руках форсеров. Там сопротивления они почти не встретили, зато на Эброне их ждали.
Большой отряд людей, вооруженных чем попало, попытался удержать портал. Схватка продлилась несколько часов, и люди, понеся большие потери, отступили. Но и форсеры пятой боевой бригады, оставшись без запасных батарей, топлива для транспортеров и провианта, не смогли идти дальше.
— Ничего не понимаю! Тогда сколько вам должно быть лет? — спросила вконец запутанная уроженка Демона.
Марта с Анной переглянулись и дружно прыснули. Их больше всего роднило не то, что они с одной планеты, и даже не совместная учеба. Их объединяло детство, отличающееся от того, что пережили более молодые форсеры.
— Хватит болтать! По сторонам лучше смотрите! — раздался вполне ожидаемый окрик субтактика.
В те полтора дня, что бригада стояла на месте, прикрывая портал, тактик не давал своим бойцам бездельничать. Боевые звенья и более крупные отряды постоянно отправлялись в разные стороны с разведывательными рейдами.
— Чего мы тут не видели? — удивилась Анна.
Субтактик, двигающийся сразу за идущими в ряд девушками, укоризненно вздохнул:
