потери темпами.
Клеарх, закрытый телами защитников из матросов, практически ничего не видел, и в результате галера то и дело скребла килем по дну, но в последний момент кормчий успевал вывернуть руль и избежать посадки судна на мель, иногда дополнительно отдавая команды гребцам. Толкучка в его районе была такая, что на рычаг руля то и дело наваливались тела матросов, сбитые то дружинниками, то аварами, мешая выдерживать ровный курс. Благо у галеры имелась инерция хода, и резкие толчки слабо влияли на движение, но хорошего в этом смысле было, конечно, мало.
Рус рубился вместе с братом и сестрой в окружении врагов, полностью отдавшись схватке, не пытаясь воздействовать на тело хоть как-то сознательно, и это было правильно, так как инстинкты работали на порядок лучше. Палуба покрылась слоем из тел врагов. Впрочем, имелись и свои среди погибших, но пока не понятно сколько…
От бесконечного потока все новых врагов спас выход галеры на новый участок с глубокой водой, и Клеарх все-таки посадил галеру на мель, что имелась прямо посреди русла. Но это даже оказалось к лучшему. От сильного толчка никто не удержался на ногах, в результате обороняющиеся получили немного времени для того, чтобы перегруппироваться и, атаковав противника, окончательно всех перебить.
Тела реально устилали палубу галеры по всей ее площади, в некоторых местах в два слоя. Действительно ступить было некуда. Про то, что кровь стекала с палубы через водостоки кровавыми ручьями, и вовсе говорить не стоило. Стонали раненые, но чужих быстро добили без всякой жалости и попыток найти относительно здоровых для пополнения числа пленных для показа вождям на вече.
В целом авары как бойцы впечатления не производили, по крайней мере те, что относились к легкой коннице. Оно и понятно, все-таки это простые пастухи, на удивление неплохо оснащенные и вооруженные, но пастухи. Может, они были даже неплохи как кавалеристы, что тоже не факт, но вот в пешем бою ничего особенного собой не представляли. Длинное оружие да еще в такой толкучке им скорее мешало, что и позволяло дружинникам – профессиональным бойцам достаточно уверенно с ними бороться, орудуя больше топорами и ножами.
Рус провел перекличку и стиснул зубы. Хоть бойцы из авар оказались не ахти, но численное превосходство все-таки сказалось неприятным образом. Он потерял еще шесть дружинников (матросов так и вовсе осталось в живых всего трое), но что гораздо хуже, все остальные оказались ранены, имелись и тяжелые. В том числе получил ранение Клеарх, ему отрубили три пальца на левой руке, остался лишь большой и мизинец. Потому, собственно, и не удержал галеру на фарватере.
Как оказалось, сам Рус тоже не избежал ранения, даже двух: одно – довольно глубокое на правой ноге выше колена, а вторая рана обнаружилась на левой стороне груди. Лишь Ильмера оказалась без ран, хотя ее доспех отметился множественными следами, но она за счет своей гибкости и скорости умудрялась извернуться так, что удары проходили по касательной. Славян тоже морщился от пореза на спине.
– Следующую атаку мы не переживем, – констатировал он.
Рус только кивнул с хмурым видом. Впереди имелся еще один длинный участок мелководья, а врагов по-прежнему тьма-тьмущая, несмотря на нанесенные им потери. Рус даже мысленно не пытался подсчитать, скольких они покрошили, только здесь на палубе галеры больше пяти десятков валялось.
«Все-таки пришлось мне заплатить дорогую цену за исполнение плана, – подумал он с горечью, глядя на убитых и раненых дружинников. – Интересно, как они это воспримут с религиозной точки зрения? Оставили меня боги или нет?»
Дружинники быстро оказывали друг другу медицинскую помощь, они сняли доспехи и стали перевязываться. У каждого в суме в числе прочих вещей имелась своеобразная походная индивидуальная аптечка.
Ильмера помогла братьям избавиться от брони и перевязала их раны.
– У тебя иголка есть? – спросил Рус.
Его подташнивало.
– Конечно…
– Неси. Такие раны нужно зашивать, – сказал он, стараясь лишний раз не смотреть на свою рану на ноге, ибо выглядела она тошнотворно, хотя крови текло на удивление немного. – И вина принеси один кувшин…
Ильмера кивнула и принесла все, о чем ее попросили.
– То что надо, – обрадовался Рус, заметив среди швейных принадлежностей сестры еще и несколько мотков разноцветной шелковой нити.
Все-таки хоть и воительница у него сестра, но в первую очередь все же девушка, и ничто девчачье ей не чуждо, в том смысле что и вышивкой баловалась время от времени.
Ну а дальше, помыв руки вином, пришлось себя штопать в стиле Рембо, предварительно обеззаразив иглу (нужным образом изогнув) и нить во все том же вине, а потом еще и сверху на раны полив. Орал и матерился, конечно, но куда деваться? Какое-никакое, а обеззараживание. Потом еще медом не помешает помазать, благо его немного есть в трюме, это был один из товаров.
Дальше Ильмера штопала дружинников по требованию брата. Сами дружинники сначала воспротивились, дескать и так сойдет, но Рус настоял, сказав:
– В другое время, может, и прижигания с перевязкой бы хватило, но это если бы вы тихо лежали и выздоравливали, а с прижиганием ран сейчас сами понимаете – никак. К тому же, боюсь, нам все же еще придется активно подвигаться, так что края ран будут смещаться, что не есть хорошо. А ты не забывай каждый раз мыть иглу в вине и нити смачивай.
– Зачем?
Русу было не до подробных научных объяснений очевидных для него вещей. С усилием подавив рвущееся из него раздражение, все же пояснил:
– Помните, жрец говорил про маленьких зверьков, от которых гниет плоть? Вино их убивает.
Этого хватило с лихвой. Подвигаться действительно пришлось. Для начала избавили трупы врагов от доспехов и оружия, а также всего мало-мальски ценного, на взгляд дружинников, а затем выбросили их за борт. Своих мертвых пока снесли в трюм, чтобы, если боги не оставят и все же удастся прорваться, похоронить как полагается. Также выбросили за борт погибших от стрел гребцов, пересадив выживших так, чтобы снова на веслах сидело по двое. Как выяснилось, еще двое умерло от допинга.
Потом пришлось поработать мальцу со стариком, таская воду и поливая палубу, зачищая ее от крови, а то на такой жаре она быстро запечется, протухнет и начнет просто невыносимо вонять мертвечиной.
Авары все это время то и дело постреливали из луков, но без фанатизма. Что им стрелы просто так терять, ведь про безопасность на галере не забывали и лишний раз за фальшборт не высовывались, а если требовалось
