— Я же тебе говорил, а ты не поверила…
И девушка мгновенно провалилась в сон… Первые три дня, после того как она очнулась, он отпускал ее от себя только в душ и в туалет. Причем сидел за стенкой, привалившись к той спиной. Потом начал отлучаться на некоторое время, и его отсутствие перестало сказываться на ее состоянии. Отлучки росли. А здоровье больной улучшалось на глазах. Но… Ей очень не хватало парня, когда того не было рядом. Более того, девушка с нетерпением ждала ночи, поскольку это время он был с ней и, как ей хотелось верить, в ее власти. Они много разговаривали. Раз юноша даже вывез ее за пределы дворца, устроив экскурсию на глайдере по Терре, столице метрополии Княжества. Сказать, что Эстерия была поражена увиденным, значит, просто промолчать. Широкие, прямые проспекты, на удивление невысокие дома, утопающие в зелени. Множество детей и животных, улыбающиеся взрослые…
Нигде ни одного хмурого или отчаявшегося лица. Тем более — похмельного. И самое главное — осанка и достоинство воистину свободных людей без невыносимого груза условностей, забот о хлебе насущном, скандалов и упреков. Люди всех рас. Но их роднило общее — дух. Ничего подобного Эстерия никогда не ощущала на Новой Америке. Даже служанка Уина, помогающая по хозяйству, и та держалась с достоинством и осанкой свободного человека. Это был совсем другой мир! Девушка никогда не видела таких людей ни у себя, ни на других планетах, где ей довелось побывать. Впечатление от прогулки было, конечно, потрясающим. Единственное, что удивляло, так это то, что никто из семьи юноши ни разу не навестил его дома, не пришел познакомиться с ней, гостьей. Однажды она спросила его об этом, в ответ он дернул краешком губ, как всегда делал, если ему что-то не нравилось…
…Звякнул таймер, и девушка очнулась от воспоминаний — пора было накрывать на стол. Скоро обед, и сейчас он появится в каюте… Эстерия улыбнулась своим затаенным мыслям и задумалась: сколько приборов накрывать? Эта нахальная девчонка припрется или нет? Ладно, как говорят терранцы, береженого Бог бережет. Если что, убрать лишнюю посуду всегда можно…
Алекс появился усталый, словно сам ворочал все эти ящики и тюки на складах. Зато довольный. Увидев, что стол ломится от яств, похвалил, даже шутливо прижал к себе, чмокнул в пушистую макушку. Впрочем, Эстерия была довольна. Временами ей казалось, что затаенная мечта сбылась, и они уже женаты, настолько естественно и непринужденно держал себя с ней парень. Но… Уже через мгновение после ласки ненавязчиво указывал ей ее место. Правда, в этот раз подобного напоминания не последовало, и она внутренне порадовалась такому.
— Часа через два уберемся отсюда.
— Я рада. Место какое-то… Брр!
Она передернула плечами. Юноша, прищурившись, взглянул на нее:
— Знаешь, а ты расцвела… Похорошела.
На лице Эстерии выступила легкая краска смущения, и она опустила глаза:
— Я просто выздоравливаю. Вот и все.
Он улыбнулся, орудуя ложкой в тарелке:
— Да нет. Ошибаешься. Когда я впервые тебя увидел на той дискотеке, твое здоровье было в порядке. Но сейчас выглядишь ты намного… — Покрутил рукой в воздухе, подбирая нужное слово. — …Естественней. Без всей этой… штукатурки, которую вы так любите на себя мазать.
— Я же не виновата, что сюзитки гораздо красивее землянок!
— Дело не в том. Те же сюзиты, наоборот, без ума от земных девушек. У всех свои критерии красоты. На Терре, скажем, женщины гордятся красотой своих ног, а на Лиуре показать хотя бы пятку — величайший позор. Потому они и таскают эти глухие мешки, обнажая при этом грудь. В голой груди для них ничего нет постыдного.
— Ты столько знаешь про космос?
Она невольно позавидовала.
— Я же ааг. А как можно скрыться в толпе, не зная ее обычаев?
Девушка помолчала немного, затем спросила:
— А куда мы направимся, после того, как заберем всех?
— Самако. В восемнадцатом квадранте. Народ не хочет больше воевать. Ожидание смерти здесь у многих перевернуло мозги. А это глухое место. Останется всего человек десять. Остальные разбегутся.
— А эта… девушка?
Он опять улыбнулся:
— Ревнуешь?
Эстерия отчаянно покраснела вновь, затем кивнула головой в знак согласия. Он едва не рассмеялся в голос:
— Вечером поговорим.
— При ней?!
В ее голосе прозвучал неподдельный ужас.
— У Ираи сегодня вахта. Все новички, те, кто остается, должны быть обучены. Дармоеды мне не нужны. Они заступают на дежурство и будут входить в курс дела. Так что, сегодня мы с тобой спим одни…
Он промокнул салфеткой губы, положил ее на тарелку, поднялся из-за стола:
— Спасибо за еду.
— Пожалуйста…
Ей с трудом удалось сдержать радость от услышанного…
— …В общем, отец, скажу тебе одно: ты оказался полностью прав. После первых же неудач вся эйфория испарилась, и все разбежались.
Парень недовольно дернул щекой, а его собеседник, рослый мужчина на другом конце линии, криво усмехнулся.
— Я тебе сразу это сказал. Но ты не поверил.
— Остается всего десять человек. Три офицера и мои сокурсники. Что скажешь?
— Ты взрослый, сын. Решать тебе. Я обещал Гарри, что он умрет. И я сдержу слово. Да, раз уж речь зашла о нем… Как у тебя отношения с Эстерией?
Александр усмехнулся:
— Точь-в-точь, как говорила мама Я. Уже намекает.
— А твоя подружка из ведирцев, как ее, Ираи?
— Да.
— Что с ней?
— Это надо было видеть!
Юноша рассмеялся, и отец невольно тоже улыбнулся.
— Она вчера такое устроила… Короче, спим втроем теперь. А утром был скандал.
— Потерпи. Скоро все устроится. Может, отправишь ее тоже на Самако?
— Девочка вряд ли захочет со мной расстаться. Похоже, ее после нападения янки переклинило, а когда они тут посидели месяц без надежды выбраться, то схемы замкнуло окончательно на одной мысли. И теперь Ираи вцепилась в меня руками и ногами.
— Я верю своим девочкам. Они говорят, что это будет продолжаться недолго. Но наотрез отказываются сообщить, чем все закончится.
Парень немного помолчал, потом все же решился:
— Отец, а если Эстерия забеременеет в действительности? Что мне тогда делать?
— Что, уже были намеки?
— Нет пока. Но вчера в пылу выяснения отношений она назвала себя моей женой.
— Плюнь и забудь. Хоть я тебя и люблю, но никогда не будет такого, чтобы мой сын женился на подобном отбросе!
— Отец!
— Сын! Я прошу тебя об одном — не привязывайся к ней! Не калечь себе жизнь! Скоро, поверь, очень скоро она уйдет из твоей жизни. И все станет по-другому. Прости, сынок, тут ко мне Столяров ломится. До связи!
