– Похоже, здесь чего-то расфасовывали, – предположил Парризи, вытирая со щеки кровь от царапины – ему досталось обломком бетона.
– А известь зачем? – спросил подобравшийся к ним еще один парень.
– Известь, это для крепости, – сказал Ричмонд. – Бывает, и сушеное дерьмо добавляют.
– Да ладно тебе!
– Я серьезно.
Из ближайшего коридора в развесочную стали выходить бойцы первой колонны.
– Але, мы здесь! – крикнул им Парризи и просигналил фонарем.
– Я вижу, – отозвался Гилторн. Ричмонду подумалось, что это Гуннар схватил пулю – ведь он шел первым, а теперь его не видно.
– Ну, раз заметил, пойдем и мы, – сказал Ричмонд и, сократив яркость фонаря, стал светить под ноги, чтобы не споткнуться о разбросанные мешки.
Повсюду попадались пятна крови – среди отступавших было много раненых. Они бросали оружие, окровавленные бинты и даже одежду.
Пока Ричмонд и шедшие за ним продвигались к лестнице, колонна Гилторна обнаружила под потолком забитое фанерой окно. После недолгого совещания они расстреляли фанеру из автоматов, а затем забросили в пробоину гранату.
После взрыва окно очистилось, пододвинув стол, солдаты стали выбираться на следующий этаж, где вскоре завязалась перестрелка.
Воспользовавшись этим, Ричмонд взбежал по лестнице и, увидев нескольких вооруженных людей, полоснул по ним очередью. Затем спрятался за угол, ожидая ответной волны огня, однако противник стал стрелять по первой колонне. Впрочем, его сопротивление было скоро подавлено, и кто-то из своих, заглянув в проем, крикнул:
– Давай, ребята!
И Ричмонд понял, что выход разблокировали.
Еще через десять минут все было кончено. Рутберг и несколько его людей до последнего отстреливались из своего логова, откуда был всего один выход.
То ли Рутберг не предполагал, что его могут застать врасплох, то ли был уверен, что никто не посмеет бросить ему вызов, ведь в здешних краях он имел немалый авторитет, но о запасном способе эвакуации не побеспокоился.
Потери группы оказались не летальными, но сравнительно большими – пять человек, включая Гуннара. Двое получили ранение уже в последние мгновения штурма, когда, казалось, уже ликвидированный бандит, исписанный татуировками сверху донизу, вдруг вскочил на ноги и успел дать очередь из какой-то немыслимой пушки, после чего был застрелен еще раз.
Но даже после ликвидации всех стрелков Рутберга операция не считалась законченной, пока не были найдены некие известные только Гилторну документы.
Пока легкораненые оказывали помощь тяжелым, все остальные обшаривали помещения в поисках хоть чего-нибудь такого, что напоминало бы системные записи.
Ричмонд терзал обшивку стен, полосуя их ножом, Парризи пытался простукивать, но тщетно, никаких тайных хранилищ найти не удавалось.
Повезло другому бойцу, который стал разбирать ящики письменного стола и вскоре расщепил одну из досок, в которой оказался большой блокнот в засаленной кожаной обложке.
– Кажется, оно, командир! – воскликнул боец, сразу привлекая к себе всеобщее внимание.
Гилторн выхватил блокнот и, раскрыв его, удовлетворенно кивнул:
– Да, это то, что мы искали, – ежедневные поступления с игровых точек! Ричмонд, свяжись с прачечной! Пусть подгоняют фургон прямо сюда, пора убираться!
Ричмонд облегченно вздохнул и включил рацию.
– Тельман, ответь, это я – Ричмонд…
– Слушаю тебя, Рич…
– У нас все в порядке. Как там водила?
– Нервничает.
– Собирайтесь и подъезжайте сюда.
– Куда «сюда»?
– Вверх по улице – через четыре дома. Тут такая железная дверь с глазком.
– Какого она цвета?
– Не знаю, я ее изнутри описываю. Одним словом, если мимо нас проезжать станете, я тебе скажу.
– Хорошо, выдвигаемся.
Насыпав зерна своему любимцу, Джастин какое-то время наблюдал за тем, как он ест, а потом двинулся вдоль клеток, раздавая корм остальным. Следом пришла очередь наполнять поилки, и Джастин снова прошелся вдоль клеток. Остатки воды из ведра он выплеснул под дерево, взялся за грабли и стал выгребать из-под клеток помет.
Какое-то время он работал в полной тишине, но затем послышался шум подъехавшего автомобиля – на ферму прибыла очередная смена патруля.
За целую неделю незваные гости Джастину порядком надоели, хотя, конечно, заработок ему светил немалый, да и на хозяйство ему подбрасывали по паре сотен в день. Совсем неплохо для отставного бандита.
Заметив движение, Джастин остановился и, распрямившись, увидел одного из телохранителей Тревиса.
– Сэр, мистер Юргенсон просит вас прийти к нему на веранду, появились важные сведения.
– Иду, – сказал Джастин и, поставив грабли, пошел за охранником.
Проходя мимо грядки с огурцами, он заметил, что они стали подсыхать – самое время полить, а баклажаны надо прополоть, их всходы уже не видно за сорняками.
Во дворе было тихо. У забора под деревом дремал новенький пикап, двое охранников у ворот негромко разговаривали. Рослый телохранитель стоял на крыльце, а сам Юргенсон был на веранде один.
– Привет, Тревис, – сказал ему Джастин, обходя стол и садясь напротив.
– Привет, дружище. С утра уже весь в делах?
– За кроликами чистил.
– Понятно.
Юргенсон вздохнул.
– Тут интересное дело вырисовывается. В Сенд-Энде вчера слышали стрельбу, а у въезда на территорию района полиция подобрала несколько тел местных жуликов.
– Интересное кино, – заметил Джастин.
– Вот и я об этом. Пришлось срочно отправлять туда своих людей – прямо из города. Надеюсь, скоро все прояснится.
– А у меня хочешь спросить, чего там могло произойти?
– Больше не у кого.
– Ну… – Джастин пожал плечами. – Выходит, наш договор меняется, ведь работы там не будет или она будет совсем другая.
– Нет, Джастин, я не для того тебя позвал. С деньгами все останется как договорились. За эти деньги у меня будет опцион, чтобы я мог нанять тебя в другой раз.
– Ну, опцион, так опцион, – согласился Джастин. Он уже привык к мысли, что эти десять тысяч окажутся у него в кармане, и вдруг на тебе – работы не стало. Обидно. Но Тревис большой человек, он не стал мелочиться.
– Так что там могло случиться, Джастин?
– Да сказать по правде, Тревис, между ними могло случиться что угодно. Они же там в Сенд-Энде наркоту как кашу лопают. А сам Рутберг поднялся на «сайке», ну ты знаешь, смесь такая, ее хочешь жуй, хочешь нюхай.
– Но это же дерьмо, неужели они сами употребляли?
– Сами – вряд ли. У них все же три работающих заведения, а это, ты сам знаешь, какие деньги. Нет, сами они баловались чем-то подороже, это понятно, но вот представить, чтобы у них в руководстве шайки разлад случился, я не могу.
