Щиты имелись не у всех воинов, а подбирать их с павших товарищей, грозило собственной гибелью. Это был только вопрос времени, когда их оборону пробьют. Менфлик это понимал. Он так же понимал, что шансов на прорыв при изменении построения тоже мало. Численность дикарей была не известна. Если они обошли их по флангам, то и в Дуаране могла ждать ещё засада.
Неожиданно атака дикарей остановилась.
— Нам нужен только ваш император! — донесся голос из-за стены щитов. — Отдайте его, и мы вас отпустим!
— Поцелуй мою задницу дикарь! Только ночью нападать и можете, мерзавцы! — гневно ответил Менфлик.
— Подлости мы научились у имперцев! Вы сожги наш лес, а мы, всего лишь, ваш лагерь! По мне это, совсем, не равноценно!
— Ты получишь императора, только через мой труп!
— Тогда выходи биться со мной! Вроде в империи ценят честь у воинов! Если убьешь меня, лишишь миранов лучшего воина! Может даже, мои люди разбегутся в страхе, а ты спасешь своего любимого императора, прославишься!
Менфлик посмотрел на Адиса, а затем на Элвара.
— Когда я прирежу ублюдка, бери императора и прорывайся. Мы их задержим, — прошептал он и передал указания остальным.
— Если прикажешь своим не вмешиваться в поединок, то я сражусь с тобой!
— Я Дайбор, сын Милтора, клянусь Небесам, что ни один миран не помешает нашей битве!
Менфлик вышел из стены щитов и взглянул на своего соперника. Он был высокий. С черными вьющимися волосами до плеч и голубыми глазами прям как, у отца. Только он не был, так же крепок телом. Руки его были длинные и жилистые, а сам худой, как жердь. Он держал два длинный боевых топора и пристально смотрел на Менфлика.
Дикари взяли их в кольцо. Похоже, у них было, по крайней мере, двукратное преимущество. Размяв плечи, поправив лямки щита и крутанув меч, правая рука Дьютоса подошел к Дайбору. Стена щитов сомкнулась, но остались небольшие щели для наблюдения за поединком. Элвар был уверен в Менфлике, поэтому не стал смотреть, а сразу направился к задней части построения готовый в любой момент сорваться. Стража с самим императором была рядом. Инженерам раздали мечи и кинжалы, которые они держали трясущимися руками. Напряжение сгустилось над имперцами и стало почти осязаемым. Только одному человеку было спокойно — Адису. В это время Дайбор шутливо поклонился перед Менфликом, заставив того рассвирепеть и броситься в атаку. Дикарь оказался очень ловким и без труда уворачивался от всех ударов. Элвар слышал только звуки, рассекающего воздух меча и рычания Менфлика. Очень захотелось повернуться и посмотреть, но он одернул себя.
«Главное спасти императора. Менфлик справится.»
Имперец был на две головы ниже дикаря, но удары его были наполнены такой силой, что хватило бы одного попадания для победы. Дайбор, похоже, забавлялся. У него на лице была веселая ухмылка. Решив закончить свою «разминку», дикарь взмахнул топорами и обрушил град ударов на щит Менфлика, оставляя на нем большие вмятины. Имперцу пришлось пятиться назад под таким натиском. Длины меча не хватало для контратаки. Оставалось только выжидать нужный момент. Дайбор продолжал свою работу топорами, и казалось просто не знает о существовании усталости, как таковой. Менфлик был достаточно вынослив, но и у него были свои пределы, и у его щита тоже. Он предпринял попытку ударить щитом на встречу топорам и отбить их удар, а затем сократить дистанцию и ударить мечом. Когда это произошло Дайбор сменил хват одного топора: ладонь проскользила по рукояти хватаясь почти у самого лезвия и в следующий миг дикарь отсек кисть с мечом Менфлику. После этого крутанувшись вокруг своей оси и зайдя ему за спину ударил вторым топором по ноге. Имперец с ревом упал на землю, выронив щит и хватаясь за обрубок руки.
— Кто-нибудь еще желает сразиться по чести?! — крутя кистями рук топоры, сказал дикарь.
Сердце Элвара бешено застучало, и звон в голове усилился. Он посмотрел на испуганного рыцаря, охранявшего императора, и сказал.
— План тот же.
После этого он вышел к Дайбору, взяв с собой два меча, вместо щита. Элвар даже не думал зачем. Он никогда не дрался двумя мечами. Просто, увидев два топора, мысль сама пришла в голову.
«Нужен еще меч».
— Я, сражусь с тобой!
— А ты кто такой? — все с той же ухмылкой произнес дикарь.
— Я тот, кто видел смерть твоего отца.
Веселье вмиг покинуло Дайбора. Он стал серьезным, приняв боевую стойку.
Элвар воспринял это, как приглашение к бою и бросился на него. Дикарь снова избрал тактику уворотов, но Элвар был быстрее Менфлика. Дайбору пришлось принимать удары на свои топоры. Он пытался сохранять дистанцию, за счет длинны своего оружия. Эта тактика тоже не сработала. Элвар бесстрашно кидался на встречу топорам, ныряя под ними и нанося рубящие удары, в опасной близости от живота дикаря. В ловкости и мастерстве владению оружием они не уступали друг другу, поэтому исход поединка должна была решить выносливость. Элвар несколько раз пытался подсечь ноги Дайбору, но тот в последний момент всегда уворачивался и контратаковал, заставляя уворачиваться уже его самого. Звуки сталкивающихся лезвий, входили в резонанс со звоном в голове Элвара, вгоняя его в подобие транса: движения становились все хаотичнее и менее предсказуемыми. В этом состоянии Элвару удалось срезать лезвие одного топора с рукояти, и нанести глубокий порез по плечу дикаря. Тот пытался отступить и кинул уже бесполезное оружие в лицо Элвара. Он увернулся, пригнувшись на бегу и кинул один меч в ногу дикарю, раня ее. Дайбор припал на одно колено и поднял свой топор над головой, защищаясь от второго меча Элвара, который с чудовищной силой давил на него. Вены, на тонких руках дикаря, вздулись и казалось сейчас лопнут. Элвар навис над ним, вкладывая весь свой вес в меч. Рукоять топора начала трещать, и лезвие меча прошло сквозь нее, застревая в плече Дайбора. Элвар вырвал резким движением оружие, занес его над головой и ударил в то же место, рассекая дикаря практически пополам.
— СЕЙЧАС! — проревел Элвар.
Имперские воины поменяли построение на клиновидное, прорезая себе путь из окружения, не ожидавших этого дикарей. Элвар подобрал второй меч и кинулся следом. В спину ему полетели метательные топорики. Каким-то чудом, ни один из них не достиг цели. Потеряв своего командира, дикари стали драться более яростнее. Они совершенно позабыли о какой-либо тактике, и сломя голову бежали за имперцами. Заметив
