горных породах, я видел перед собой три прозрачные колбы, в которых плавали остатки какого-то животного и тела людей, но эти тела были сильно повреждены, к ним были подключены какие-то трубки, провода и дыхательные маски, хотя, как по мне, так их лучше было бы пристрелить, чтобы не мучились.
«Хи-хи-хи, а вот и мой трофей очнулся», — скосив глаза я увидел макушку человека небольшого роста, он поднял голову и уставился на меня единственным глазом, второй глаз ему заменяло какое-то устройство мало походящее на имплант, его назначения я не смог определить.
Попытавшись что-то ответить, я понял, что сделать этого не могу.
«Что, святой отец, далеко зашёл по пути возвышения? Далеко, вижу, посмотрел уже, ничего в тебе человеческого не осталось, кроме глупости, — у него окреп голос, в нём появились нотки бесноватости, — что, попался в примитивную ловушку. Наверное, сейчас думаешь, что ты дурак? Конечно, дурак, я на неё уже двадцать лет материал отлавливаю, вон, видишь, плавают, красавцы, скажи».
Я попытался опять дернуться: — «Ого, ого, хи-хи-хи, давай-давай, ещё, — он опустил глаза и уставился в какой-то планшет, — какие у тебя показатели! Хорошо, но можешь особо не стараться, дружок, судя по всему, у тебя достаточно много вопросов, и я тебе на все отвечу, но чуть-чуть попозже, сначала мне надо подготовить материал для эксперимента».
Да что это за хрень, куда я смог опять влезть, чёрт побери, наверное, это мне наказание за мои преступления, я ведь тоже когда-то так издевался над людьми, пускай, они этого заслуживали, но всё было практически так же, через двадцать минут безумец выкатил небольшой столик с какими-то контейнерами, приборами и пробирками.
«Здравствуй, семьдесят третий! Почему семьдесят третий? А потому что ты семьдесят третий по счёту пациент, и сейчас ты умираешь от любопытства, хочешь узнать кто же я такой, кто смог поймать такого возвышенного святого отца, хи-хи-хи, а я тебе расскажу, я, видишь ли, уже полгода без экспериментов, даже поговорить не с кем, а эти сломались, — он кивнул на колбы, — вот так-то, зовут меня доктор Клок, и я, так сказать, исследователь, экспериментатор и немного творец. Хочешь знать, что я исследую? А вот и не скажу, будешь мучиться в неведении, хи-хи-хи, да шучу я, расслабься, конечно, скажу, я исследую биополиморфные материалы и пытаюсь наделить их разумом. Понимаешь? Создать собственную искусственную жизнь, не какую-то там генетику, нет, абсолютно новую, с заданными характеристиками. Конечно, проект ещё в стадии экспериментов, но кое-что уже получается, я думаю, с твоей помощью, я продвинусь ещё дальше. Откуда у тебя это тело? Очень интересная конструкция, ничего подобного мне не встречалось, я даже не всё осознать могу, но это неважно, я тут недавно кое-что изобрёл, так что, мой друг, ты тоже станешь исследователем», — протянул он.
Я скосил взгляд и посмотрел на его лицо, искажённое предвкушением.
Неужели и я когда-то выглядел также, нет, я всё делал без удовольствия.
«Ну всё, дружок, поговорили и хватит, мне уже не терпится, — он вернулся к своему столику и взял с него две пробирки, — ну вот, коллега, вот и вкусняшки. Открой ротик! Ха-ха-ха, шучу, это совсем не нужно», — он нажал на что-то, и я начал опускаться вниз, как только моя голова оказалась на уровне его живота, он вытянул руки и вылил содержимое пробирок мне на голову.
Интересно, чего он этим добивается, сильно сомневаюсь, что это может мне повредить, конструкция киборга настолько совершенна, что меня можно искупать в кислоте и я останусь цел и невредим, практически. Я поднял взгляд на задумчивое лицо сумасшедшего экспериментатора.
«Так-так-так, — протянул он, — что-то новенькое, — он взял планшет и начал что-то просматривать, — ну-ну-ну, ладно, посмотрим, как будет в динамике», — пробурчал он себе под нос и куда-то ушёл.
Мне кажется, он совсем свихнулся, полностью шизанутый псих. Теперь надо тщательно продумать ситуацию и постараться найти выход, мне прекрасно известно, что с психами работать очень тяжело, иногда невозможно предугадать ход их мыслей, давным-давно мне уже приходилось иметь дело с маньяками, логика которых неподвластна разуму здорового человека. Вот так и этот шизик облил меня каким-то дерьмом и думает, что это эксперимент, видимо психованный старик ушёл куда-то далеко, потому что я не фиксировал никаких звуков. От нечего делать я рассматривал всё что меня окружает, в поисках малейшей возможности вырваться из ловушки и вырвать ноги из задницы этого придурка, если я семьдесят третий, то он здесь угробил уже семьдесят три доверчивых человека. Пора положить этому конец.
— Внимание, попытка несанкционированного доступа.
«Внимание, система подвержена атаке», — экран заполнили повторяющиеся сообщения и мир опять выключился.
Ника сидела перед пультом управления и напряжённо всматривалась во все по очереди в экраны, прошло уже более восьми часов с тех пор, как этот странный человек исчез, он просто растворился в море камней и все попытки связаться с ним не увенчались успехом. Девушка раз за разом требовала от искина чтобы он вышел на связь с исчезнувшим ботом, но у него ничего не получалось, искин раз за разом упрямо докладывал о невозможности установить связь.
«Что же могло произойти? Отец Эдгар обещал вернуться в течение двух-трёх часов, но прошло уже гораздо больше времени, почему он не отвечает, искин?», — в который раз спрашивала девушка.
«Связь в поле астероидов затруднительна, скорее всего бот вне зоны уверенного приема сигнала», — доложил искин.
— Ну и что нам делать, так и сидеть? Может попробуем его как-нибудь найти?
— Вход в астероидное поле на фрегате невозможен.
— Ну, а если мы попробуем на десантном боте, он ведь у нас есть, и он маленький.
— Это невозможно, я не могу управлять ботом в дистанционном режиме.
«Тогда какие у тебя есть ещё предложения?», — упрямо твердила Ника.
— Я предлагаю только одно, ждать, без команды хозяина судна я не могу начать движение, я ограничен директивными указаниями.
«Да!? А если кто-нибудь появится, враги какие-нибудь?», — фыркнула девушка.
— Если появится противник, то я буду вынужден выполнять последние отданные Эд Гаром указания.
На глаза Ники уже в который раз за этот бесконечный день навернулись слезы: — «Надо было пойти с ним. А если он вообще не вернётся, я что, так и буду бесконечно сидеть тут на корабле?».
— Скорее всего придётся так и сделать, пока не пройдет три цикла, или на борту не закончатся продукты питания, тогда вступит в действие директива о спасении жизни разумного.
— Ладно, я поняла тебя, пойду что-нибудь съем, а ты следи,
