— Вы Обращённый! — выдохнула она. — Никита?
— Так точно, — сказал я.
— О, Господи! — глаза у неё загорелись. — Что с вами случилось? Это негодяи муссы вас скинули?
Я задумался, как именно муссы могли бы меня скинуть из стратосферы. И ответил:
— Всё сложно. Но они точно замешаны.
— Никогда не думала… что встречу Обращённого… — её рука медленно скользнула по моей груди, дыхание участилось. — И так… неожиданно… в такой момент… и…
Она закусила губу.
В общем, выбора у меня особого не было.
Да и зачем?
Протянув руку, я мягко привлёк её к себе и поцеловал в губы.
— О… Обращённый… — прошептала она с почти религиозным пылом. Хлопнула рукой по золотистой броши на лифе платья — и то слетело с её плеч, раскрываясь, как тяжёлая броня Стерегущих.
Вот так космические военные технологии проникают в нашу жизнь, делая её проще и радостнее.
Звали её Каталин, родители были из Венгрии, но родилась она уже на Пунди. Придерживалась католической веры (не спрашивайте, как это возможно после Слаживания), была замужем, но в процессе развода (будем считать, что я верю), мятеж муссов застал её на вечеринке, откуда она ухитрилась сбежать на аэротакси — после чего кружила над городом и пила предусмотрительно захваченное шампанское всё то время, что я сражался, путешествовал на линкор, беседовал с Алексом и падал обратно на планету.
Уже рассвело, когда мы на аэротакси прилетели в её квартиру — просторную, уютную и миленькую, прямо как сама Каталин. Муж, с которым она разводилась, был где-то на экскурсии в другом городе, вместе с их маленькой дочкой. Я попытался принять душ, но благодаря Каталине эта простая гигиеническая процедура затянулась, переместилась в спальню, где я окончательно убедился в страстности венгерок и порадовался неутомимости организма Обращённого.
Потом я всё-таки пошёл в душ, снабженный новым бельём и слегка ношенной одеждой мужа, который находился в процессе развода и одновременно на экскурсии с дочерью.
Когда я вышел из ванной, бодрый и освежившийся, Каталина сидела на кровати, одетая лишь в коротенькую блузку, из которой задорно выглядывали крепкие упругие сиськи, и разговаривала с мужем.
— … закрылась и всю ночь прорыдала… — услышал я.
Говорила она очень убедительно.
— И всё же я не одобряю, что ты посещала это… сборище…
— Милый, я чуть не погибла! — упрекнула его Каталина. — А если ты про Яцека — его там не было.
— Извини, — быстро сдал назад супруг. — Мы к вечеру прилетим. Говорят, мятеж подавлен.
— Не надо! — твёрдо сказала Каталина. — Мария так мечтала об этой экскурсии…
Они ещё поворковали немного, потом она выключила телефон. Улыбнулась мне:
— Хоть и расходимся, но он такой заботливый…
Я кивнул.
— А ты не женат? — спросила она после короткой паузы.
— Нет, — я присел рядом. Каталина мгновенно уселась ко мне на колени голой попой. Спросила:
— Почему?
Я сделал грустное лицо:
— Ты же знаешь, как у меня всё кончится.
Каталина задумчиво кивнула, теребя пуговицу на моей рубашке.
— Меня это не пугает, совсем… Пусть ты будешь молодеть, а я… — она оказалась настолько героической женщиной, что даже произнесла: — стареть… я всё равно буду тебя любить! И у меня хорошая генетика, я буду красивой даже через тридцать лет! Ты будешь молодой мужчина, потом красивый юноша…
— Ага, — сказал я. — Потом стану бегать с мячиком во дворе, а потом ты будешь кормить меня из бутылочки.
Каталина наморщила носик.
— Не переживай, — сказал я и поцеловал её. — У тебя хороший заботливый муж. И вокруг много приятных красивых мужиков.
— Уходишь? — кивнула она.
— Надо спасать мир, — ответил я серьёзно. — Ты же понимаешь, детка, мы — Обращённые.
Она вздохнула. Но как мне показалось, с облегчением. Видимо, всё же, обдумала все перспективы.
— Скажи, а я могла…
Я покачал головой.
— Нет. Обращённые стерильны. Не беспокойся.
— Я вовсю не беспокоюсь! Наоборот!
— Увы, — я ссадил её на кровать, хлопнул пониже спины. Каталина захихикала и вытянулась на безропотном супружеском ложе наподобие игривой кошки.
Подмигнув ей я вышел из квартиры, не забыв прихватить оставленную в ведёрке для зонтиков рапиру. Надо будет выплатить мастеру премию — оружие перенесло падение с орбиты не хуже, чем я сам…
Долгие проводы — лишние слёзы, как говорится.
Почему я не женат?
Нет, это серьёзный вопрос? От женщины, изменившей мужу посреди болота, с мужиком, которого она только что встретила? Да будь я трижды Обращённый…
Только не подумайте, что я не верю в любовь. Вечную-бесконечную, чистую-тихую, трепетную-нежную, страстную-неукротимую… Верю.
Но ещё больше я верю в безжалостную силу времени. Иногда людям удаётся не пережить свою любовь, но это только если очень повезёт. Ромео и Джульетта, Отелло и Дездемона, Бонни и Клайд… тьфу, всё же лучше оставаться в понятийном поле литературных персонажей.
Так что я очень уважаю любовь, а также любящих людей, но сам предпочитаю в эти игры не играть. Может, как стукнет лет восемнадцать, влюблюсь искренне и романтично. Напоследок. Чтобы не уткнуться в конце жизни в весёлую искромётную ложь.
Вот ложь — она не боится времени. Все лгут, и даже когда правда побеждает — ложь с улыбкой начинает врать снова.
Значит, меня преследуют Думающие? Очень убедительно. И при этом абсолютно тупиковый вариант.
Будь я Стерегущими, третьей силой Большой Четверки, я бы тоже перевёл все стрелки на Думающих.
Даже вся эскапада с десантированием с орбиты, с угрозой провести тридцать лет в фотосфере звезды… насколько она реальна, а насколько вымышлена?
Как бы там ни было, уничтожать меня — опасная игра и для Стерегущих, и для Думающих. Мало ли как отреагируют Слаживающие?
В общем, пока выходит, что слова Алекса могут быть чистой правдой — и охоту на меня («и на Павловых» мысленно добавил я) организовали Думающие.
А может быть, что это всё же акция Стерегущих. И они лишь прикрылись Думающими.
Я вздохнул.
Идти на разговор с Думающими?
Как-то я не готов.
Лучше попробовать захватить в одиночку линкор…
Остановив такси, я немного поспорил с нейросетью, пока она не согласилась на пост-оплату поездки. К сожалению, моё лицо не фиксируется общедоступными сенсорами, а телефон и наличные деньги благополучно сгорели где-то между термосферой и мезосферой Граа, на высоте сотни километров.
Нейросеть попалась не то особо продвинутая, не то особо тупая. Она ссылалась на мятеж и множество сгоревших машин, на участившиеся случаи жульничества, на алгоритмы, не одобряющие поездок в кредит.
По итогу мы сошлись на двухкратной цене. Всю дорогу нейросеть рассказывала мне, что изначально она создана для управления крупным автоцентром, обслуживающим четверть Пунди, но раз в месяц считает своим долгом лично управлять одним из такси — чтобы в полной мере ощущать ситуацию на дорогах и оценивать поведение пассажиров.
В конце поездки мне уже очень хотелось изрубить рапирой блок управления. Или выкупить это конкретное такси с этой конкретной нейросетью и поставить её управлять кофеваркой.
Но я сдержался.
Наверное, в этом заслуга милой проказливой Каталины…
Выйдя из такси и пробравшись в квартиру, что тянуло на отдельный квест, я чуть подумал, разделся до трусов, сложил в пакет одежду супруга моей спасительницы и вынес к такси. Теперь у меня была наличка и несмотря на все возражения, я отправил такси с пакетом обратно к страстной венгерке.
А потом я вернулся к себе, вновь тщательно вымылся, взял свежую пару чёрных джинс свободного кроя и рубашку под настроение — чёрную, в красных ромбах. Получилось мрачновато, но стильно.
Будем считать, что я верю Алексу. Кому-то же надо верить.
Телефон, наличка из сейфа… Глоток виски из горлышка бутылки — секундное мимолётное опьянение, оставившее лишь привкус торфа во рту.
