у меня будет очень веская причина, чтобы избегать соотечественников.
– А на что вы будете там жить? – полюбопытствовал Мидлмисс. – Я имею в виду, материально.
– На первых порах я надеюсь воспользоваться вашей коллекцией денежных знаков. Обещаю потом все возместить, – заверил его Алекс. – А потом…
Он достал из нагрудного кармана прозрачный пакетик с небольшими красными камушками.
– Хаккяйские рубины. Синтезированы на Земле с микропримесями, характерными именно для этого месторождения. Хватит не на один год, даже если ни в чем себе не отказывать.
– А если вас попробуют ограбить? – усомнился Джош.
– Некоторый риск есть, – согласился Алекс. – Но я все-таки собираюсь в цивилизованную страну, где есть банки и полиция, а также нет привычки обирать иностранцев только за то, что они иностранцы. К тому же, я и на Земле бывал… в разных местах и полагаю, что могу постоять за себя. Вряд ли на Филлине будет опаснее, чем в колумбийских джунглях или в горах Зоны племен!
Здесь Алекс мог говорить и за себя, и за маску. Судя по фальшивой биографии Александра Хэмилтона, он был тот еще непоседа!
– Все равно, это безумие! – поморщился Купфлер. – У вас считают, что если филиты похожи на землян, то можно выдать себя за одного из них. Это – самообман! Мы совершенно разные. Кээн с их синей кровью в некоторых отношениях нам ближе и понятнее! Я сам однажды попытался навестить один филлинский город под видом иностранца, но выдержал всего несколько часов. Это… не передать словами! И то, что они похожи на нас внешне, только подчеркивает эту чуждость. Поэтому я предлагаю вам ограничиться дистанционными исследованиями. Тем более, что они дают результат!
– Зонды? – заинтересовался Джош.
– Да. Они напоминают летучих мышей – обычный для Филлины вид, поэтому не вызывают подозрений, если кто-то их увидит. Ими управляет наш Хулио. По ночам он размещает их в людных местах. Со сложенными крыльями они очень компактны и могут забраться в любую щель. А днем они включают камеры и микрофоны, передавая нам информацию. Много ценной информации, для получения которой совершенно не нужны живые разведчики!
– Сколько их у вас?
– Сейчас действуют пятьдесят три штуки в девяти точках. По три в Чинерте, за стеной и по ту сторону полюса – в Гордане, этой пародии на Америку!
– Почему же пародия? – возразил Мидлмисс. – Как раз похоже на Америку, только конца XIX или начала XX века. Там резвятся свои Асторы, Рокфеллеры и Джей Пи Морганы. Такие, знаете, колоритные личности!
– Окей, не будем об этом спорить, – махнул рукой Купфлер. – Так или иначе, зонды работают и приносят нам много новых знаний. Единственная трудность – каждые четыре месяца их надо собирать и менять им энергопатроны на свежие. Кроме того, в последнее время возникли некоторые проблемы с техническим обслуживанием. Но благодаря вам, Джош, мы их, полагаю, успешно решим. Тогда группировку можно будет расширить до восьмидесяти, а то и до ста аппаратов! И вам, Алекс, найдется здесь достаточно работы!
– Места ему здесь не найдется, – буркнул Джим, отставляя в сторону пустую тарелку. – База рассчитана только на пятерых. Шестому разве что на раскладушку. Да и не выдержит у нас Алекс зимовки, свихнется. Извини, янки-бой, что вижу, то и говорю…
– Без обид, – Алекс поднял вверх обе руки. – Сам знаю, что не кабинетный работник.
– Поэтому или обратным рейсом на Землю, или на миссию. Лучше – второе.
– Кстати, благодаря Алексу мы сможем проникнуть в столицы, которые для нас недоступны, – вставил Мидлмисс.
– Почему недоступны? – не понял Джош.
– Нашу птичку теоретически могут обнаруживать филлинские радары, поэтому мы стараемся не залетать в зону их покрытия, – объяснил Хулио. – А зонды – плохие летуны. Тридцать миль в одну сторону – для них предел.
– Хорошо, – с неохотой скривился Купфлер. – Я санкционирую вашу авантюру, Хэмилтон. Но учтите, под вашу личную ответственность!
– Но ты же не идешь туда совсем без связи? – осторожно поинтересовался Джим.
В огромном ангаре, где готовился к дальнему полету транспортник, они были только вдвоем, и Алекс не стал темнить.
– Вот, – оттянув рукав, он продемонстрировал массивный грубоватый бронзовый браслет. – На самом деле, это вирт.
– Его-то с руки снять могут, – скептично заметил Джим. – А понадежнее что найдется?
– Да, – Алекс не стал уточнять, что связь эта односторонняя, с микроспутником на орбите, куда он надиктовывает ежедневные отчеты. – Но если я попаду в настолько серьезную беду, ты мне не поможешь. Даже не вмешивайся!
– Ого! Выходит, ты у нас не простой янки-бой? Си-Ай-Эй или «Особняк»? – последнее слово Джим произнес по-русски практически без акцента.
– Я прибегну к пятой поправке, – отшутился Алекс*. – Хватит того, что меня «Спруты» пометили.
(*Пятая поправка к Конституции США позволяет не свидетельствовать против себя – прим. авт.)
– Кто?
– Спруты. У них тоже кровь синяя. А «жестянки», на мой взгляд, звучит как-то не серьезно.
– Запомню, – кивнул Джим. – А насчет метки не заморачивайся. Они всех нас шпионами считают, особенно, Джейсона.
– Почему?
Уж кто-кто, а Купфлер был настоящим ученым, это Алекс знал точно. Вот то, что он наверняка связан с «Resurrection» – организацией, выступающей за возрождение былой имперской мощи Америки, – это другой вопрос…
– Похоже, наши здешние хозяева не понимают, как это можно заниматься одной только наукой и не шпионить! – засмеялся Джим. – У них вообще яйцеголовые не в чести.
– Понятно, – Алекс почесал в затылке.
Он уже понял, что информация, заложенная в него перед миссией, страдает существенными пробелами. А у более осведомленных американских служб, очевидно, не стали спрашивать из соображений секретности…
– Будем надеяться, что аварийный канал тебе и не понадобится, – оптимистично заметил Джим. – Ты, как переоденешься, здорово на того парня похож. И ладанка эта… как ее…
– Таршег, – подсказал Алекс. – Или тарсег. Указывает на принадлежность к определенному роду. Хотя, как по мне, паспорт лучше. Слава господу, что искусство фотографии проникло даже в такую дыру, как этот Кербахар. А качество там такое, что даже отдаленное сходство прокатит.
– Ясно. Связь мы обговорили, бумаги тоже. А как насчет горючки?
– Чего?
– Баксы,
