появление мглы, и рванули сюда.
Ох, сколько ласковых слов я сейчас мог сказать этим «гениям». Привыкли охотиться на слабых именованных, и вот результат.
Уже больше не раздумывая, поднял Метатель, заряженный усиленным снарядом, и разрядил его в место, где по моим прикидкам должны были сейчас находиться вторженцы. С учётом той скорости, которую я успел разглядеть.
Арлекины поспеть за ними никак не могли, так что тут я был спокоен. Разве что их предводительница… но вот уж за кого я совершенно не переживал.
Оглушительные взрывы от столкновения командующего Стражи с незнакомцем различал как-то фоном, не до того сейчас было. Могу лишь с уверенностью сказать, что там происходил настоящий ад, и это не преувеличение. Всё внутри переворачивалось от каждого нового толчка, а по душе словно кто-то проводил наждачной бумагой. Отвратительное чувство.
Впереди, там, куда целил, вспыхнул яркий магический свет, в один миг разгоняя становившийся с каждым ударом сердца плотнее туман. Я выхватил взглядом, как вместе с магической вспышкой ввысь, на несколько десятков метров поднимается огромный ледяной кристалл, распространяя вокруг убийственный холод.
На этот раз усиленный снаряд сработал не так впечатляюще, как это было во вратах, но всё равно его мощь подавляла. А ещё я был точно уверен, что задел кого-то из беловолосых.
И это несомненно, судя по тому, как кто-то сейчас пытался вырваться из ледяного плена, используя какую-то странную вариацию магии света. Жаль, не прикончил, но этого бы было слишком наивно ожидать.
Жаль только поразить удалось не всех. Рядом со мной появилась фигура вторженца, чья правая половина была залита кровью. Сверкание клинка, и мне с огромным трудом удаётся уйти от этого выпада, используя рывок. Одновременно с этим, успеваю бросить на урода проклятье «вытягивания очков магии». После столкновения с шефом у меня сейчас практически не осталось сил, и восстановиться я даже близко не успел.
А ещё я совершенно точно не боец ближнего боя и нормально сражаться на мечах не смогу даже с относительным новичком, что уж тут говорить про беловолосого. Моё какое-никакое преимущество — это количество ловкости и домен рунического мастера позволяющий хотя бы как-то предугадывать удары противника.
И даже так, я был вынужден постоянно отступать, с трудом уходя от невероятно быстрых и опасных ударов. Ну а когда беловолосый понял, что так просто со мной не справится и начал использовать магию, я и вовсе почувствовал себя загнанной белкой, которой приходилось скакать, лишь бы не оказаться убитой. Этот чёртов серый туман не давал нормально разглядеть врага, словно я вернулся в 116 врата и опять сражаюсь вслепую.
Рывок. Отступить. Увернуться. Рывок. Восприятие кричит об опасности. Опять рывок. Я действовал уже практически на автомате, не в состоянии даже контратаковать, да и невозможно это было для именованного с классом стрелка.
Ещё и не излеченные раны отдавали сильной болью в теле при каждом движении. Лишь усилием воли я продолжал удерживать внутреннюю сосредоточенность на высоком уровне.
Чтобы использовать то же «прикосновение Асуры», до противника, как минимум надо хотя бы коснуться, а как это сделать, если его скорость не уступает твоей, и он мастер меча, хоть и раненный? Та ещё задачка.
Даже с вытягиванием очков магии, долго это всё продолжаться просто не могло. У урода был какой-то чудовищный запас маны. И у меня имелся лишь один шанс повернуть всю эту ситуацию себе в плюс. Главное чтобы беловолосый ничего не понял, и мой план, созданный на скорую руку, сработал.
Именно поэтому я сейчас рывками быстро отступал к руинам храма, стараясь при этом не показать чёткого направления движения. Всё должно было походить на то, что меня хаотично мотает и я нахожусь в панике.
Во рту чувствовался отчётливый привкус крови. Мои внутренние травмы давали о себе знать. С каждым мгновеньем, боли становились всё сильнее.
Где-то совсем рядом мне почудились золотистые отсветы ударов предводительницы Арлекинов. Но, возможно, это была игра воображения? В грохоте взрывов от столкновения между Стражей и незнакомцем я всё равно почти оглох и не мог различить никаких звуков рядом с собой.
Наконец, я добрался до нужного места. Это фактически была уже территория храма, куда, положа руку на сердце, мне вести врага не стоило, но это всё же был мой шанс.
Рывок — и я оказываюсь у нужного места. Теперь главное, чтобы урод ничего не заподозрил и не заметил. Вновь сильное ощущение опасности приходит подобно озарению, только на этот раз я уже не двигаюсь с места, встречая противника.
Беловолосый появляется именно там, где и планирую, благо я уже успел его изучить и бросается ко мне, выставив перед собой странный клинок, чьё лезвие, словно бы сделанное изо льда.
— Попался уродец, — замираю на месте, переводя дух и выдыхая.
Первое мгновенье враг не понимает, что происходит, он бросается вперёд, но тут же замирает, смотря на меня. Его абсолютно чёрные глаза ничего не выражают, словно бы это какой-то робот.
А «клетка хаоса» уже начинает своё убийственное дело, сжигая тварь в вихре бесконечной энтропии. Та самая, что была поставлена против Шефа, но так и не пригодилась. И ставить её было тут ни разу не ошибкой.
Только сейчас удаётся нормально рассмотреть противника — у него действительно нет руки, значит, это тот бедолага, кому не повезло столкнуться один на один с девушкой-Арлекином? Можно сказать, повезло. Не думаю, что с двумя другими было бы проще.
В этот момент замечаю, как на гладком лице беловолосого появляется чёрная трещина, за ней другая, а затем третья. А взгляд-то дрогнул. Мой враг продолжает стоять прямо, но его уже начинает трясти. Понимает, к чему всё идёт.
— И всё-таки, насколько же ты, урод такой живучий? — не слыша себя, не удержался я от замечания, наблюдая за тем, как умирает существо. — На человека хватало пары секунд, а тут уже с полминуты прошло.
Новые трещины расползаются по телу моего врага, он начинает понемногу осыпаться серым пеплом, но продолжая при этом смотреть на меня, сохраняя видимость спокойствия. Правда, ненадолго.
Кажется, беловолосый понял к чему всё идёт, и в какой-то момент издал
