Абель! За спиной!
Почему-то не вышло быстро повернуться… Абель стоял наставив на меня легкий игломет… и выстрелил еще раз…
Тело отказалось слушаться и я упал, глядя в потолок. Даже глаза не могли пошевелиться… Грудь сдавили тиски… В голову ударила мысль «Слишком много игл. Остановка дыхания» Я отключился от всего, сконцентрировавшись на дыхании. Вдох… Вдох…
Я все же потерял сознание.
Очнулся от непрямого массажа сердца.
— Оживай, синтская скотина! Психопат недоделанный… Три антидота… Оживай, дрянь! — и Абель зажал мне нос, делая искусственное дыхание рот в рот.
Более противной и унизительной процедуры в моей жизни не было. Вдув воздух, он принялся опять ритмично давить на грудь. Когда он на мгновение замер, наверное, всматриваясь в меня, я попытался сам втянуть воздух, чтобы избежать очередного сеанса оживления.
— Дышишь? — насторожено спросил он.
Я не мог даже глазами повести в ответ, единственное что оставалось — попытаться опять втянуть воздух, которого не хватало… Катастрофически не хватало. Кислородную маску бы…
Меня куда-то поволокли… Абель тащил меня, ухватив за ворот одежды, бросил на полдороге, проверил пульс на шее, опять поволок. Я отключился на несколько мгновений, очнулся уже с маской на лице. Кислород. Да неужели оно додумалось?… Я судорожно втягивал воздух. Голова была пустая. Задача сейчас одна — выжить. Думать буду позже.
Как-то незаметно прояснилось в глазах, перестали плавать мутные круги, дышать стало не так тяжело. Наверное, действие антидота набирало силу. Только я решил, что пора бы и мысли в кучку собрать для дальнейшего их упорядочивания, как мою голову резко повернули… Зря…
— Ничего бы они тебе не сделали! Понял? Я хотел просто поиграть! — в глазах опять все плыло. — Придурок ты малахольный! Я знал, что ты был у пиратов, читал твой эгофайл. Знал, что с таким красавчиком те ребята могли делать. Я бы не ломал тебя, понимаешь? Не ломал! Хотел, чтобы ты заскулил…Попросил пощады… Чтоб с тебя слетела твоя синтская спесь… — тихо и раздосадовано продолжил он. — Хотел увидеть тебя настоящего… Увидел, — добавил еле слышно.
Я наконец сфокусировался на его лице. Мы встретились взглядом… И моя голова дернулась… Тошнотворная вспышка, перед глазами все поплыло, я чудом удержался на грани обморока. Он меня ударил? Было лишь удивление, ни злости, ни страха — я слишком плохо соображал, чтобы злиться и бояться.
— Не смей, — Абель схватил меня за грудки и встряхнул, — Не смей, — встряхнул, — На меня! Так! — встряхнул…
Нет, хватит…
— Смотреть…
Я перестал цепляться за сознание, и скользнул в воронку беспамятства.
Очнулся я от легкого похлопывания по щекам. Глаза жгло, как будто в них попала кварцевая пыль… Я слишком долго не моргал. Собравшись, я попытался моргнуть, хоть и не ощущал век. Не получалось. Я по-прежнему видел расплывчатые пятна и глаза, казалось, заболели еще больше.
— А, глаза… — раздался знакомый голос, — Сейчас…
И Абель аккуратно опустил мне веки.
Что ж, он не трясет меня и даже молчит — самое время собраться с мыслями.
Итак, если брать во внимание мое спасение и то, что он наговорил между моими обмороками, то его спич перед началом всего этого… приключения, можно считать блефом и запугиванием. Уточнение: очень хочется считать блефом и запугиванием. Доказательств, что он не враг — все же недостаточно. Если ему верить, то выходит он просто хотел показать кто тут старший, чтоб боялись и уважали. Хотел показать что сорвал поводок… А навешивал ли лорд-отец на него вообще хоть какой-то поводок? Боюсь, что нет.
— Что? Прикидываешь, как убивать меня будешь? — раздалось чуть вдалеке.
«Кстати… Хорошо, что ампулы не взял, все равно бы воспользоваться не вышло, а теперь если выберусь отсюда, есть шанс отравить его при случае»
— Так вот, — продолжил Абель, — Валентайн тебе моей смерти не спустит, у нас не только и не столько личные отношения, а еще и бизнес. Ты лишишь его не только любовника, а поставщика. Так что без глупостей, когда очухаешься.
«Ну конечно без глупостей. Я и так их наделал предостаточно.»
— Ладно. Лежи тут… Хотя, куда ты денешься… А я пойду выпью чего-нибудь…
Эта фраза словно послужила сигналом, я осознал, что жутко хочу пить и не менее сильно хочу отлить. Действие антидота, будь все неладно.
Из хороших новостей было то, что я начинал чувствовать свое тело, и хоть ныла каждая клеточка, я радовался скорой возможности шевелиться.
Быстрее всего отошли руки, они двигались… но не слушались. Наверное я напоминал поломанную игрушку-андроида. Беспорядочно шевеля руками в попытке оттолкнуться и перевернуться на живот я что-то опрокинул, и Абель пришел на звук.
— Чего бузишь? Чего хочешь? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.
Где-то с третьей попытки я смог выговорить «туалет» и Абель, опять взяв меня за ворот, поволок из комнаты.
Затащив куда надо, поинтересовался:
— Ну что? Позволить тебе испачкать свою одежду здесь или помочь?
— Оставь, — удалось выговорить довольно четко.
— Ну как знаешь, я тебе других брюк не дам, — гаденько отозвался он, — Размерчик не тот.
Ну что сказать, не знаю сколько времени прошло, но я таки одолел застежку на брюках и радужные прогнозы Абеля не сбылись.
Разобравшись с первой потребностью, я задумался о жажде. Можно ли в этом «поселке» пить воду для гигиены? На большинстве планет данная вода считалась сугубо технической, а случайное ее потребление приравнивалось к легкому отравлению. Рисковать или нет?
— Можно? — раздалось за дверью. Какие мы вежливые, оказывается.
— Да.
Абель зашел с большущим стаканом воды. Оторвав взгляд от склянки, я глянул ему в лицо.
— Не отравлено, — зло буркнул он.
Непослушными руками я схватился за стакан и принялся пить, прикидывая, смогу ли я на своей яхте протестироваться на все яды и пато-организмы или же мне придется ждать прилета на родину. Травить быстрой смертью, после того как спас, это даже для Абеля перебор, а вот подсунуть примерно то, что я для него заготовил: «медленную ласковую смерть», этого, пожалуй, стоит ожидать.
— Ну что? Поговорим о деле? Или рано еще? Не очухался? — Спросил он, и после паузы сам себе ответил — Не очухался. Ладно. Сиди тут. Я подожду.
Заполучив столь необходимую воду, антидот принялся работать вовсю. Минут через десять руки слушались уже почти нормально и я вполне мог стоять на ногах, единственное, что омрачало радость от вновь обретенной частичной дееспособности, это набирающая силу ноющая боль во всем теле.
