всем удобно, что я существую, и пока альтернативы нет, Совету придется мириться с некоторыми… издержками.
— Девушка, на которую ты напал в Польше, племянница пана Яцека. Сомневаюсь, что он захочет смириться с тем, что произошло с ней, если все узнает.
Они остановились у последнего перекрестка перед клубом Влада, откуда доносились странные волнения общего поля. Неужели он снова во что-то вляпался? Испанец явно почувствовал то же самое, склонил голову на бок, словно прислушиваясь, что-то прикинул в уме и произнес:
— Грязные политические игры не для тебя, пророк. Но попытка была хороша. Давай, вместе подумаем, что ты сможешь предложить мне за умолчание об очередной выходке Влада? Теперь, когда он является членом Совета, к нему применяется законодательство Европейской зоны. И ваш начальник безопасности уже не сможет с ним ничего сделать. А вот я смогу… Думаю, мы договоримся. Ведь так?
Мастер Времени удержал на лице невозмутимую гримасу.
— Давай сначала увидим, что там творится, а разговор продолжим уже в клубе. Думаю, он будет очень интересен.
Они завернули за угол и замерли, пораженные открывшейся сюрреалистичной картиной. Какие-то невообразимые монстры, одаренные в порванной одежде, искореженный асфальт, обломки железа и вывески, и исчезнувшая в воздухе девушка.
— Беру свои слова назад, — еле слышно выдохнул палач. — Даже у твоего отмороженного на всю голову друга не хватило бы фантазии на подобное представление.
— Пожалуй.
Наличие среди пострадавших Софии и Джозиаса делало сцену буквально фантастической. Будь все в порядке, оба мастера уже вкатали бы Влада в асфальт, а вместо этого они явно действовали сообща. И никаких претензий в Совет уже не будет.
— Что скажешь? — мастер Страха покосился на Арсения.
— Что нужно разобраться.
Пророк двинулся вперед, с легким облегчением наблюдая, как София и чех сцепились в традиционной перепалке. Все же в этом мире есть что-то постоянное. А вот то, что к клубу на бешеной скорости подъехал Бентли, а за ним машина МЧС уже совсем не радовало.
— Что здесь произошло? — спросил он, приблизившись к оставшейся группе одаренных.
ДЕНЬ ВТОРОЙ. Влад
Момент, когда София атаковала коротковолосую тварь, Влад пропустил. Его куда больше занимал откровенно сдающий охранник. Безусловно, Игорь не мог вызвать в подкрепление хотя бы парочку иллюзий для проверки. Нет, кукловоду понадобилось материализовать всех своих знаменитых теней, а потом отправиться в нокаут, в чем ему явно помогла Алена. Просто девочка-бедствие. Влад вновь развеселился. Почему-то такое злое веселье вперемешку с чешскими ругательствами помогало ему действовать наиболее эффективно в критических ситуациях. Единственная закономерность в его случайной жизни. В итоге валяющаяся где-то в ногах Мара, то ли убитая, то ли в отключке, его не волновала. Просчет? Возможно. Но когда на вас наседает куча озверевших монстров не до того, чтобы проверять каждое упавшее тело, если только это не твои союзники.
— Consummationem! — крик Софии все же вынудил его обернуться. Связанная Мара вновь налилась светом, а затем буквально взорвалась, взмывая вверх и скидывая опадающие путы. — Какого черта?! — Софию едва успел прикрыть от удара грек, подставляясь сам.
— Все зло от баб! — предельно раздраженный возглас Игоря снова отвлек его, пытающегося разорваться между охранником, Софи и лежащим где-то внизу греком. Излишне бледный иллюзионист утомленно опускался на асфальт, словно из него вынули стержень.
А Мара видимо решила развернуться. Коротковолосая, зависнув в нескольких метрах над землей, буквально высасывала энергию из подконтрольных ей творений, все больше обретая плотность и легкое фиолетовое свечение, каким продолжали полыхать ее полуприкрытые глаза.
— У деточки что, внеплановый обед? — пробормотал себе под нос Влад, рассматривая начинающих истончаться и таять только что нападавших иллюзий.
— Тогда мы закуска, — к чеху подошел охранник и пояснил: — С моей стороны никого не осталось.
И правда. Вокруг них остались не больше шести разнообразных иллюзий. Четыре тени и пара монстров из ужастиков, которые, перекатываясь, приближались к преграде, созданной Кариной. В то же время, облизнувшаяся Мара рассмеялась и исчезла, оставив после себя только шлейф.
— Надеюсь, она не собирается вернуться, — посмотрел ей вслед охранник.
— Я тоже, — отозвался Влад, припечатывая метнувшуюся к нему тень, а затем отступая назад к Игорю и греку.
Кукловод уже стоял на ногах, куда более уверено, чем раньше. Чех вопросительно посмотрел на него, спрашивая, вернется ли Мара или все закончилось. Они слишком давно и хорошо друг друга знали, чтобы не понять. И Влад, по кивку головы иллюзиониста, знал, что с коротковолосой Игорь разберется уже сам, а остатки иллюзий нужно просто добить.
— Дорогая Софи, — Влад подобрался поближе к женщине, уничтожая третью из оставшихся теней. — Я не могу передать, как я счастлив, видеть тебя возле своей скромной обители. А для того, чтобы выразить свое восхищение потрясающим ударом, освободившим Мару, у меня не хватает слов.
— Вот и заткнись, шут! — София мгновенно яростно вспыхнула, сдувая со лба наэлектризованную прядь волос и отправляя на тот свет еще одну тень.
Вообще они все выглядели так, что хоть сейчас снимать для обложки журнала тех же ужастиков. Грязные, в рваной одежде, кое-где с порезами и царапинами. Особенно грандиозно выглядела мастер Вероятностей, балансируя на одном каблуке туфель. Похоже, второй обломился где-то в схватке. Влад рассмеялся, бросая лом в оставшегося монстра. Последнюю тень убил охранник, теперь осматривающий лежащего грека. Похоже, тот был цел, но держался за разбитую голову.
— Не могу, дорогая. Твоя прическа сейчас куда больше напоминает клоунскую, чем моя. Рыжая, кудрявая и стоит дыбом.
— Что ты сказал?! — в руке у Софии появилась новая печать.
— Планируешь подкормить энергией и меня?! — перехватил ее ладонь Влад. — Софи, лучше приготовь мне мяса. С твоим ядом вкус будет особенно пикантным.
Наверное, не стоило раз за разом бить по больному месту. Мастеру Вероятностей, помешанной на идеальности, и так очень сложно осознавать собственную промашку. Наверняка, внутри она ругалась всеми известными словами, а потом еще долго будет анализировать, что и как сделала не так. Но Влад не видел другого способа отвлечь ее от произошедшего — только перевести гнев на себя. Как бы Софи не хорохорилась, ей внутри сейчас очень несладко. А иллюзионисту явно не нужны
