«ферре», если что. Сильно не шали, а то рассержусь.
Сердить Меркуцио я не собирался. Вместо этого коснулся рукой капота и провел до шильдика с золотым быком. Тут не то что шалить – завести бы этот агрегат.
Я понял, что стою с открытым ртом, лишь когда Меркуцио исчез за вагонами. Все же сумел он меня подколоть, вручив вместо автомобиля нечто, более похожее на космический шаттл.
Станция уже ревела сотнями двигателей вокруг. С десяток машин пронеслись мимо меня, засыпав мелкой щебенкой. Я поспешно дернул дверцу, которая вместо того, чтобы открыться вбок, внезапно поползла вверх и едва не стукнула меня в подбородок. Чертыхнувшись, я забрался внутрь, но тут же вылез и начал нервно дергать сиденье назад. Как же хорошо, что я догадался снять плащ! Но как я, черт побери, буду кататься на этом со своим ростом?!
Кое-как в итоге забравшись, я потянул дверцу на себя за толстый ремень в ее центре. В замешательстве уставился на ряд кнопок, более присущих истребителю.
– Камилла, – обратился я, спешно выводя виджеты с маршрутом трассы. – Мне нужно перекинуть информацию с виджетов на экраны машины, в которой я сижу. И скажи, пожалуйста, как она называется.
– «Ламборджини Авентадор», – ответила стюардесса из колонок транспортного средства.
Я затряс головой и спешно распрощался с идеей запомнить этот набор букв.
Слева показалось движение – в стекло уперлась чья-то пятерня. Я вздрогнул от неожиданности, стукнулся макушкой о потолок.
И тут же забыл про Камиллу – уставился на человека по ту сторону. Опустил стекло, едва найдя кнопку для этого на приборной панели.
– Лайм, – произнес я. – Ты тоже здесь?
Шестой игрок устало заглянул в салон.
– Я Иммигрант, – сказал он. – Где ж мне еще быть?
– Ты тоже участвуешь? – пробормотал я. – Не видел тебя в группе.
– Нет, не участвую. Не люблю я этого. Суеты много.
– Как ты вообще? – поинтересовался я, заметив, что Камилла все же нашла способ продублировать всю нужную мне информацию на узкий экран за рулевым колесом. – Серьезно, Лайм, как у тебя дела? Ты не думай, что мне не любопытно было, я просто не хотел тебя беспокоить попусту.
– Понимаю, – сказал Лайм. – Спасибо, я это ценю. Пришел предупредить тебя.
– О чем? – спросил я с тревогой. – Что случилось?
Лайм не смотрел на меня. Он стоял прямо и, чтобы видеть его лицо, мне приходилось высовывать голову самому.
Шестой игрок смотрел куда-то поверх машины.
– Гонка должна закончиться возле Лефортовского парка, рядом с Яузой, – проинформировал он. – Меркуцио так решил – и не посоветовался со мной. А я этот парк долго обустраивал. И мне там толпы бесноватых не нужны. Поэтому говорю прямо: никого из игроков я туда не пущу.
– Там твоя территория? – уточнил я, быстро глянув на карту. Действительно, Лефортовский парк был совсем близко на северо-востоке. Если мы едем по часовой стрелке, то попадаем туда через тридцать шесть километров, сделав круг по городу.
– Не заезжайте туда, – предупредил Лайм и начал уходить прочь.
– Подожди! – крикнул я ему. – Так весь квест подставной? Никто не доедет до финала?
Лайм странно посмотрел на меня. Ни слова не сказав, он пошел дальше.
– Маршрут построен, – проинформировала Камилла. – Транспортное средство заводится красной кнопкой в центре панели.
Мне захотелось задать Лайму кучу вопросов. Действительно ли он намерен останавливать все машины, которые сунутся на его территорию. И каким образом он хочет схлестнуться с полутысячей игроков, пусть и низкоуровневых. В курсе ли Меркуцио? Пропустят ли в парк меня?
И лишь когда Лайм скрылся за вагонами, я понял, что нужно было задать ему один-единственный элементарный вопрос: до какого уровня он докачался?
Но ритм происходящего уже увлек меня, и я не намеревался отставать. Поэтому я закрыл окно, нащупал центр панели и вдавил красную кнопку.
«Авентадор» проснулся, заурчал, подобно недовольному котенку пантеры. Я едва не запаниковал, осознав, что понятия не имею, как управлять этой штукой. Панель приборов выглядела словно стащенной из кабины реактивного самолета. Мне захотелось пригласить Камиллу составить мне компанию на пассажирском сиденье, но чем черт не шутит – может, здешняя физика учтет даже ее массу, и управлять с таким штурманом станет только тяжелее.
В итальянских обозначениях я тоже ничего не понимал. Но быстро догадался, что подрулевые рычажки, похожие на лепестки, отвечают за переключение передач. А вот как сняться с ручника – я не понимал. Похоже, без Камиллы все же не обойтись.
Для этого мне хватит и радиообмена.
– Камилла, – позвал я. – Как заставить эту штуку двигаться?
На прослушивание теории ушла драгоценная минута. Надеясь, что впечатаюсь хотя бы не в самый первый столб, я каким-то чудом сумел выехать на трассу.
Старта как такового и в самом деле не было. Или же он оказался максимально размыт. Впрочем, мне было не привыкать: опыт столичных велофестивалей мне давно показал, что окно для старта в любой городской гонке растягивается на несколько часов. Главное – движуха и участие, а к финишу все равно успеешь, неважно во сколько.
Вот только наш заезд по ТТК мог занять считаные минуты, и меня вполне уже могли обойти на полкруга.
«Авентадор» казался до того низким, что я словно катился на широком скейте. Многополосная трасса визуально стала сильно шире. Видимая область передо мной по высоте навевала мысли о смотровой щели в танке. Мимо меня продолжали мчаться другие участники. Похоже, я находился в самом конце.
Это ненадолго.
Я лишь слегка коснулся педали газа – меня тут же вжало в сиденье, и котенок пантеры резко прибавил в прыти. Дыхание перехватило.
– Камилла, – едва произнес я. – Можно пометить оранжевым не только членов группы, но и их автомобили?
– Выполняю.
– А ты не примешь управление моей машиной?
– Нет.
Я надеялся, что это не обычный девчачий каприз.
Дорожный трафик разделился на три части. К первой относились машины, мимо которых я пролетал, и они выглядели так, словно стояли на месте. Второй были засветившиеся оранжевым участники гонки. Третьей категории принадлежали нужные мне угнанные авто, которые ничем не светились, однако двигались они далеко впереди, причем весьма профессионально. Ими управляли реальные гонщики в живой Москве.
Версиана смешивала оба потока в один. Наш заезд представлял собой феерическую смесь объективной и дополненной реальностей. Прямо сейчас в Москве на ТТК несколько угонщиков улепетывают от машин полиции. Их НПС, соответственно, катаются в игре, а между ними рассекают пять сотен Иммигрантов. Версиана замешивала этот чудовищный коктейль с энергией спятившего бармена на веществах.
Другое дело, что
