одна и уязвима.
Совру, если скажу, что не задумался над этим предложением. Однако в итоге внутри меня победила другая идея. Вовсе не связанная с альтруизмом.
— Хотел бы, но нет. Я дал ей слово.
— Серьёзно? Только поэтому? — не скрывая скепсиса, спросила орчанка.
— Серьёзно. На неё плевать. Когда придёт время, моя рука не дрогнет. Просто если нарушу клятву, перестану сам себя уважать. Кроме того, есть и ещё одна причина. Потом обсудим.
— Эй, Венди, — окликнул асимара.
Та настороженно оглянулась и выглядела в этот момент, как дикая кошка. Кто-то вроде муравьиного тигра. Казалось бы, небольшой, совсем неказистый хищник, но смертельно опасный в своей экологической нише.
— Не смей меня так называть, козлина!
— Подумай о нашем разговоре, — я проигнорировал выкрик. — Дармовой силы не бывает, и в конце концов тебе за неё придётся ответить. Может, отступишь?
Вендетта фыркнула напоказ.
— Такое предложение можешь засунуть в свою эльфийскую задницу. С неудачниками мне не по пути. Я знаю себе цену!
— Вот уж правда, ценник на тебе за сто шагов видно, — оскалился я.
Она раскрыла рот для очередного потока оскорблений и… сдержалась. Чем изрядно удивила меня. Лучше уж противник вспыльчивый, которого легко можно вывести из себя. Заставить наделать ошибок. Чем тот, кто умеет себя контролировать. Такой гораздо опаснее.
— Мы квиты, и уже скоро я доберусь до тебя! — припечатала асимар.
— Только если я не доберусь до тебя первым, — подмигнул ей напоследок.
Искалеченная девушка рванула к внешним воротам и вскоре исчезла в джунглях.
— Мы закончили здесь, детишки? — томно проворковала Оринда.
Фурия закатила глаза. Метрах в ста от нас, среди деревьев, послышались шум и крики.
Сразу два портала открылось во внутреннем дворе. Первый создала тётушка, и в него тут же хлынули дроу, унося с собой своих мёртвых. Второй — орчанка.
— Живее-живее, — пробормотал Фобос. — Надо рвать когти.
Единой группой мы ввалились в разрыв в реальности. Выскочили в каком-то редком леску. Будто, здесь славно поработали дровосеки, но на полпути их позвали на обед.
Позади линии берёз и сосен простиралась холмистая местность. Почти предгорья. Зелёные склоны, покрытые густой травой. Обилие камней, торчащих из земли, как зубы похороненного гиганта. Это впечатление усиливали менгиры[3]. Парочка виднелась на вершине одного их холмов. Метрах в шестистах от деревни, что лежала на пересечении двух трактов. Всё вместе это создавало какой-то шотландский пейзаж. По крайней мере мне показалось именно так на первый взгляд.
Сам лес рос на вершине пригорка, а жилища построили в низине.
— Где мы?
Фурия открыла рот, но вместо неё выпалил Деймос.
— Мухосранск. Население: четыре с половиной калеки и две коровы. Настоящая подмышка Виашерона.
— Эй, вообще-то Рунсвик сильно похорошел! — возмутилась орчанка. — Ты бы видел его до моего прихода.
— Ты только что доказала мою правоту, — хмыкнул тифлинг. — Если после облагораживания село выглядит так, будто здесь живёт семья реднеков-каннибалов, что же было в самом начале?
— Это всё очень интересно, — вмешался я, — но что мы здесь делаем?
— Говорить будем, — обиженно буркнула Фурия. — Ничего не Мухосранск, — проворчала она, размашистыми шагами двигаясь в сторону деревни.
Фобос лишь пожал плечами. Близнецы направились за ней. Я остался между Маджестро и Персефоной.
— Позволишь? — вопросительно взглянула на кенку жрица.
— Конечно, — понятливо кивнул бард, поспешив прочь.
Курт в это время где-то откопал валежник и приволок мне огромную палку. С трудом я забрал её у варк’раста, обратив внимание, что собаки везде остаются собаками, даже если имеют усы, как у дракона, и телепортируются на десятки метров.
«Не бери. Только бросай!»
Отвоевав дубину, зашвырнул её вниз по склону. С ментальными криками радости, пёс умчался, исчезая и вновь появляясь.
— Что ты хотела? — не глядя на тифлинга, спросил я.
Злость на Персефону до сих пор сидела внутри и никак не желала отпускать. Я ассоциировал её со всеми страданиями, что мне пришлось перенести за прошедший месяц.
Краснокожая девушка забежала передо мной, встав прямо на пути. Невысокая фигура, вся какая-то зажатая. Придавленная к земле.
— Олег, я могла бы сказать, что не знала про планы Арктура, и это было бы правдой. Вот только это не имеет значения. Я видела тебя до исцеления. Могу только представить, через что тебе пришлось пройти.
— Нет, не можешь, — отрывисто бросил я.
В груди скопилось напряжение. Горечь подступила к губам. Вновь мысленно меня отбросило в пыточную. Прямо в лапы Трагга, чтоб Бездна пожрала его душу.
— Так или иначе, я в ответе за то, что случилось с тобой, — твёрдо сказала Персефона. — Прошу, прости меня. Меньше всего я хотела как-то навредить тебе! Пришла к Арктуру за советом, за помощью в поисках журналиста. Он и помог…
Заставил себя посмотреть ей в глаза и увидел лишь искреннее сожаление. Вину. Горечь.
— Это ты сказала Фурии, где меня искать?
Аколит кивнула.
— Пришлось разговорить Шило. Плюс твой спутник помог.
Курт, лёгок на помине, с хлопком материализовался передо мной с палкой во рту.
— Спасибо, что позаботилась о нём.
— У него какая-то потрясающая связь с тобой. Чувствует, где ты находишься. К тому же очень хороший мальчик, — девушка перешла на тот слегка придурковатый тон, которым все люди говорят со своими четвероногими любимцами.
А сама начала почёсывать его бока, погрузив руки в густую шерсть. Варк’раст воспринял этот жест привязанности очень благодушно и вывалил длинный язык.
«Друг. Хорошая.»
Точно?
«Хорошая», — вновь всплыл в моей голове ментальный сигнал.
— Ладно, Ева. Отпускаю тебе грехи. Иди и больше не греши.
Персефона выдохнула, разогнувшись, словно сбросила тяжёлый груз.
Мы продолжили путь, приближаясь постепенно к околице.
— Спасибо, — кивнула она. — Тебе Свиток инкогнито выдать? — преображаясь в эльфийку, спросила девушка. — Не нужно здесь Тёмному союзу светиться в большом количестве.
— У меня свой, — отозвался я и активировал способность маски. — Что сейчас у Буревестников происходит?
— Не знаю. Я же ушла из гильдии.
— Стоп, серьёзно?
— Ну да. Ты не видишь, что нет приписки под ником? — удивилась она.
— Н-да. Действительно. Провтыкал.
— Не я одна. Почти десяток человек вышел разом. Те, у кого ещё осталась совесть, — хмуро закончила жрица.
— Что случилось?
— Много чего. Во-первых, Арктур соврал
