Вселенная из-за их экспансии снова начала расширяться ускоренно. По сути, они породили вторую волну инфляционного расширения, остановить которую не смогли. Успели только замедлить расширение, да и то незначительно. Куда они ушли потом, Чел не знал. Сказал лишь, что таких систем, как остатки сооружений на планетах двенадцати звёзд в шаровом скоплении Павлина, по всем галактикам было сотворено много. Возможно, Предтечи собирались вернуться или сконструировать что-то более безопасное, но не сумели.
– Почему ты сказал, что остаток информария состоит из двенадцати звёзд? – спросил собеседника Никита, которого переполняли эмоции. – Их же тринадцать.
Сидели в кабине «голема» (оба аппарата Чел перетащил в свой «трюм» в центре матрёшечного тела) все космолётчики из двух катеров. Во втором остался лишь Артур Редин, лейтенант из группы Щёголева, да и тот видел и слышал всё, о чём говорили остальные.
– Гигантская звезда прицепилась к ожерелью информария случайно, – ответил фантом разума робота, сидевший снаружи «голема» в подобии кресла. Он по-прежнему был виден как человек в светящемся плаще, тело которого зыбилось и мерцало, меняя очертания. Изредка меняла форму и голова, становясь то головой женщины, то мужчины.
– Эта звезда прибилась к двенадцати коричневым карликам в результате обычных пространственных колебаний звёздной сферы, – продолжил Чел. – Но самое плохое, о чём я узнал только что, это была обитель весьма жестокой цивилизации церротов, которые участвовали в войне на стороне земных драконов смерти.
– Что ещё за церроты? – спросил Щёголев.
– Капитан, потом поговорим, – сказал Антон. – Мы должны побыстрее добраться до травяной планеты.
– Успокойтесь, друг мой, – понял его нетерпение Чел. – Мы не тратим ни секунды. Я остановил время в этом районе. Церроты прославились необузданной жестокостью и до своей гибели успели уничтожить десятки рас. В основном гуманоидных.
– Но ведь они и сами были гуманоидами, если верить вашим словам.
Чел улыбнулся, как женщина.
– Каждый церрот был величиной с локоть человека, имея не слишком совершенный мыслительный аппарат. Но каким-то образом им удалось создать биоструктуру, объединившую их сознания в единую мыслящую систему, так сказать, в единый компьютер.
– Мы исследовали ту систему, – сказал Бартош, – от сооружений церротов ничего не осталось. Как же им удалось сохранить одного киллербота? И каким образом этому боту удалось выбраться из своего изолятора? Мы обнаружили этот бункер, нечто вроде астероида.
– Пока не знаю, – огорчился Чел-мужчина. – Требуется время на изучение феномена.
– Он может натворить немало бед, если его не остановить.
– Вероятно.
– Ты поможешь? – жадно спросил Никита.
– Лейтенант!
– Упс!
Антон уловил взгляд Олеандры, подсказавший ему, что бывшая спутница турецкого «паши» хочет что-то сказать.
– Оля?
– Вы всё-таки хотите…
– …выручить наших ребят! – закончил Щёголев.
– Только не связывайтесь с Али…
– Почему, девушка? – деликатно спросил Лог-Логин.
– Он не простой… человек, – совсем тихо ответила Олеандра.
– Все мы в той или иной мере непростые, – хмыкнул Щёголев.
– Али – бывший сотрудник спецназа ЧВК «Киркенес»…
– Ну и что?
– Он прошёл экс-подготовку… и с ним экспериментировали… в настоящий момент он эскомбер.
Собеседники посмотрели на молчащего Антона.
– Изменённый, – проговорил он.
Олеандра кивнула.
– И у него четыре телохранителя… а они киборги.
– Ну и что? – повторил Вася. – До Бога киборгу далеко.
– У изменённых нелинейно фазированная психика, – задумчиво сказал Лог-Логин. – Один из видов ксенологики, реализуемый Мультиверсом. Это нечто вроде суперпозиции с котом Шрёдингера.
– Переведите.
– Кот в ящике жив и мёртв одновременно.
– А ещё проще?
– Проще? Если совсем уж просто, то это материализация дилогического состояния «горячий-холодный» в один и тот же момент. А если вдуматься, то это поведение человека или существа, всегда извлекающего выгоду из любой противоположности императива. Каждое решение он обращает в свою пользу.
– Очень человеческий вывод, – сказал Чел-мужчина.
Лицо его изменилось, и он добавил с тонкой женской улыбкой:
– Слишком человеческий. Ведь вы не считаете вашего противника врагом всего живого?
– Нет, конечно.
– А между тем Али легко переступит через все законы.
– Но он же не является чистым разрушителем? – парировал Архип. – В базе своей человек как сущность – страшная хищническая тварь. Но, к счастью, среди людей много творческих личностей, сильных и справедливых, поэтому человечество как мыслящая система ещё не погибло. Не будете же вы утверждать, что ваши создатели были ангелами?
– Не буду, – снова улыбнулся Чел-женщина.
– Прошу внимания, джентльмены, – прервал Антон отклонившуюся от темы беседу. – Больше ждать нельзя, начинаем действовать. Беру управление на себя. Возражения есть?
Вопрос прежде всего предназначался Челу, потому что владел ситуацией он, имея неизмеримо большую по сравнению с катерами энергетику, и Антон не хотел, чтобы в минуту наибольшего напряга Чел, каким бы человеческим ни казался, взялся бы разруливать ситуацию самолично.
К удивлению Лихова, подал голос Бартош:
– Командир, со всем уважением, но не отдать ли бразды управления товарищу Челу? Спектр его возможностей и реакция…
– Перестаньте, Барт, – перебил его Щёголев, поморщившись. – Майор Лихов не случайная фигура в ЦЭОК! Наш спецназ тоже имеет широкий диапазон умений и дополнений, а Антон Филиппович к тому же прошёл экс-дриблинг.
– Капитан! – негромко бросил Антон, хотя и пережил приятные мгновения.
– Молчу!
– Не возражаю, – развёл руками Бартош. – Хотел как лучше.
– Чел, можете установить прямую связь со мной в режиме ОНО?
– Как, простите?
– Один на один! – воскликнул с трудом сдерживающийся до сих пор Никита. – Мы все умеем работать в связке с компом!
– Я вас понял, попытаюсь.
– Готовность «раз»! Шлемы!
– Подожди, – сказал Щёголев, в то время как остальные начали герметизировать костюмы. – Кому-то надо пересесть на второй борт. Нас тут слишком много.
Антон прогнал царапнувшую сердце неприятную оценку собственной несконцентрированности.
– Со мной останутся четверо: Архип, Майя, Олеандра…
– И я! – поднял руку Никита.
– Хорошо, пятеро, плюс лейтенанты Чуприна и Козлов.
– Пошли, товарищи. – Щёголев направился в хвостовой отсек «голема».
Пересадка заняла две минуты.
– Ведомый готов! – прилетел в конус шлема Антона голос Щёголева. – Диапазон экстрима?
Капитан имел в виду род и мощность оружия при военном контакте с противником.
– По ситуации.
– Понял!
– Чел, мента-связь!
Кресло перед катерами вместе с сидящим на нём фантомом «мозга» защитника информария исчезло.
«Слушаю вас».
«Круговой обзор!»
На миг отсек, в котором висели катера, превратился в облако тумана, потом туман исчез, и на его месте проявилась звёздная россыпь шарового скопления: тысячи плотно упакованных гравитацией светил залили лучами помещение, лучше всяких объяснений показывая сходство органов зрения создателей Чела и людей.
– Смотрите! – удивлённо ахнул Никита.
Чел со всеми пассажирами всё ещё висел над планетоидом, внутри которого проспал десятки миллионов лет, но планетоид уже не был покрыт сотнями кратеров, окружённых прозрачными лепестками, как всплески разбившихся о твердь и застывших капель.
– Чел, куда подевался этот прозрачный сад?!
– Успокойтесь, – раздался ободряющий голос искусственного интеллекта, созданного Предтечами. – Вы видели эффект остановленного времени. Мой схрон был атакован, и защитные системы информария остановили время. Пока мы беседовали, мне пришлось раскапсулировать локальные вакуумные экструзии и вернуть субстанциональный хронопоток.
– Вот в чём дело? – смущённо хмыкнул Лог-Логин. – А мы, ничтоже сумняшеся, пытались определить материал планетоида. Значит, это не висмут? Не металл? И, наверно, вообще не вещество?
– Вещество, – ответил Чел. – Всего лишь кристаллизованный вакуум, то есть вакуум, породивший материализацию квантовой пены. Из квантов можно сделать любую элементарную частицу, любой кварк и струну,
