— Ерунда, запястье располосовали. Я уже обработал порезы и вколол антидот. — Заместитель сделал короткую паузу и поинтересовался нейтральным тоном: — Что будем делать, лидер?
Андрей вздохнул.
— Садиться в осаду. Здесь. На этой скале.
Все вокруг замерли, ошеломленно уставившись на своего лидера. Землянин прекрасно понимал, что сейчас происходит в их мозгах. Остаться снаружи поселения в этом регионе во время созревания плодов лоскирта означало смерть. Всегда. Исключений этому не было. Ни разу. Вон, даже столкновение с неполной сотней сакрамасов, которых они только ски назад накрошили с подготовленной позиции туеву хучу, здесь и сейчас удалось пережить почти чудом и с весьма ощутимыми потерями. А когда их станет тысячи и тысячи? Да еще к ним присоединятся твари куда серьезней таких, опасных более числом, чем индивидуальной силой, смертельно опасные уже один на один, или даже один против целой команды… Но, с другой стороны, это же предложил их лидер Кузьмич, бродник, которого любит удача. Значит… Да хрен его знает, что это значит. Могут послушаться, а могут грохнуть или, в лучшем случае, бросить его оДного, а самим быстро выбрать нового временного лидера — того же Гравенка, скажем, — и рвануть в сторону перехода, в надежде успеть проскочить…
— Ясно, — выдохнул Гравенк. — Так, бросили все и быстро подаем раненых наверх. Сначала легких, а потом тех, с кем пока работают «лечилы». Петрель, ты скоро освободишься?
— Еще орм где-то… — отозвался тот.
— Тогда сразу после этого тоже двигай наверх. И прикинь, где разместишься со своими «лечилами». Чтобы вас снизу никто не мог зацепить, а вы, наоборот, без проблем бы дотягивались до любого из наших. Угрувк, тебе задача…
Андрей незаметно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Получилось… Выживут они или нет — по-прежнему бабушка надвое сказала, но раз команда продолжает выполнять его распоряжения — шанс на это есть. Ну вот чует он, что по-другому никак не получится. Если они двинутся в сторону перехода, то даже до него не дойдут. Раньше всех положат. Вон после одного столкновения на открытой местности треть команды ранена, а трое даже довольно тяжело, так что еще парочка таких столкновений — и всё…
Лидер команды «Кузьмич» тряхнул головой, отгоняя невеселые воспоминания, и двинулся в сторону бывших тренировочных покоев Пангрима.
Когда всем в Валкере стало окончательно ясно, Что команда «Кузьмич» навеки упокоилась в Коме, совет поселения вышел на Огрома и предложил ему арендовать простаивающую зря недвижимость. поселения со всех точек зрения это был наилучший выход: использовать это помещение в том виде, в котором оно существовало сейчас, было некому, а на переделку ни у кого в настоящий момент не оказалось денег. Или не так: деньги-то, наверное, при желании найти можно было, и большие. Во всяком случае старожилам. Вот только никому из них расширяться пока не требовалось, а из новичков никто настолько круто вкладываться не собирался. Да и с деньгами у них, ясное дело, было куда как хуже. Огром же, за время работы с землянином и его командой, успел приобрести кое-какую известность именно как тренер. Он вполне способен был потянуть не слишком большую арендную плату, попутно сняв с Совета поселения головную боль насчет того, куда всю эту свалившуюся на него собственность девать. Ну а когда помещения понадобятся кому-то из старожилов — арендную плату можно ведь и поднять… Вот вследствие всего это Огром сейчас и имел в своем распоряжении целый тренировочный центр, в котором обычно и торчал большую часть своего свободного времени…
На той скале они провели почти полтора сауса. Сначала было шесть ски почти непрерывных атак, к вечеру пятых ски закончился боезапас, и весь следующий день они отбивались одними клинками. А когда они ломались — чем ни попадя: при кладами, камнями, примитивными дубинами, пряжками ремней. За те ски команда понесла наибольшие потери.
Но «лечилы» выложились по полной и окончательно не потеряли никого. Впрочем, на шестые ски среди атакующих тварей уже осталось довольно мало таких, которые хорошо умели ползать по отвесным стенкам, а тех, кто сумел забраться, удалось завалить. Всех. Поочередно… Хотя к исходу последнего, шестого дня ранены были все бродники. Поголовно.
Однако на этом дело не закончилось. Несмотря на то, что все взобравшиеся на скалу твари Кома были уничтожены, у ее подножья еще кружилось, рычало, лаяло, шипело, пыталось плеваться ядом и кислотой и выдыхать ядовитый туман еще несколько сотен тех, которые были не столь умелы в скалолазаньи, но уходить от скалы не собирались. Так что следующие двое ски Андрей затратил на то, чтобы очистить подножье скалы уже от них. К тому моменту он был не раз ранен, несмотря на все свое мастерство и комбез. Но не слишком тяжело, а вот среди остальных полноценных бойцов уже не осталось. Да и если бы остались, им такая работа была не по силам. Ну, если лидер не собирался менять жизни своих бойцов на жизни тварей по курсу, в лучшем случае, один к трем-четырем… Потому что он сам за этот рейд не только реально вышел на совершенно другое качество работы клинком, но и, похоже, «поймал» некое состояние, которое можно было назвать чем-то вроде боевого транса. То есть что точно Это такое, он так пока и не разобрался, вследствие Него у него были планы на очень большой разговор с Громом по возвращении… Ну, то самое состояние, во время которого ему все вокруг казалось замедленным, а речь окружающих растянутой, и после которого жутко болели мышцы и страшно хотелось жрать. Остальные же пока уступали в мастерстве работы клинком даже тому уровню, который был у Андрея еще до начала его занятий с растейцем. Да ц клинков тех осталось дай бог по одному на троих…
Так что, жестко приказав остальным сидеть и не рыпаться, он обвязывался канатом и, соскользнув со скалы вниз, рубился с тварями. Ну, столько, сколько мог. А когда те его окончательно зажимали — народ наваливался на канат и шустро вытягивал его наверх, где на него тут же набрасывались «лечилы» и Бабурака. Лечилы с формами хасса, Бабурака — со жратвой и кеолем.
Раз шесть землянина спасал только комбез (который, кстати, тварям удалось-таки прокусить), несколько раз его опрокидывали на землю и принимались рвать. Тогда он вертелся из стороны в сторону, стараясь не выпустить из рук последний оставшийся клинок и укрыть под своим телом руки в перчатках, которые были куда более тонкими, чем комбез. Однажды, после того как некая шустрая тварь ухитрилась перекусить канат и Андрей уже успел окончательно распрощаться с жизнью, Бабурака обвязался запасным канатом и, спрыгнув со скалы, ухватил-таки своего лидера за плечи и шею, после чего заорал: «Тяни!!!» И толпа израненных бродников, навалившись, сумела-таки выдернуть их из пастей тварей, хотя трех из НИХ. повисших на ногах, пришлось добивать уже наверху, а землянина потом лечили, откармливали и отпаивали почти три ниса. Но затем он вновь обвязался канатом, подхватил клинок и сиганул вниз…
